Олег Гор - Просветленные видят в темноте. Как превратить поражение в победу

Куда деть основную личность, себя?.. Не сойду ли я таким образок сука?

Последний, самый длинный, словно обвивался вокруг меня и прорастал внутрь семени, что было и прозрачным, и одновременно непроницаемо черным, и заключало в себя все, и внутренний мир, и внешний.

Я моргнул и вновь стал самим собой.

– То-то и оно, – сказал брат Пон. – Пусть твой лысый друг сидит тут и работает. Переносить восприятие в него ты научился, осталось лишь зафиксировать это состояние… Обрить голову и отпустить бородку – дело плевое, ну и одежду сменить… Родная мама не узнает.

Я задумчиво почесал подбородок: не очень верилось, что я способен на подобное.

Куда деть основную личность, себя?.. Не сойду ли я таким образом с ума?

– А чтобы твой друг больше не зарабатывал порезов, придется вас научить кое-чему… А ну-ка, поведай мне, где в данный момент находится центр твоего сознания?

– В голове, – ответил я.

– А теперь заставь его переместиться в руку! – брат Пон хлопнул в ладоши. – Пускай она станет центром твоего существа, а не волосатый отросток на шее.

– Но как?

– И это спрашивает тот, кто только что пинком открыл дверь в прихожую просветления?

Я мрачно засопел, собираясь заявить, что не имею представления, с чего начать, ведь как бы само собой разумеется, что ты осознаешь все из головы, ею думаешь, смотришь и слушаешь.

– Просто действуй, отодвинь в сторону остатки сомневающейся личности! – настойчиво добавил брат Пон.

Я честно попытался, отстранился от того, что считал собой, от эмоций, мыслей, телесных ощущений и даже воспоминаний о ситуации, в которой очутился…

Снова пережил трансформацию восприятия, и в этом состоянии, когда нет разницы между собой и окружающим миром, постарался как-то расшевелить, качнуть намертво застрявшее внутри черепа сознание.

И провалился в темноту.

Острые зубы вонзились мне в ягодицу, кто-то вырвал кусок плоти из левой пятки, другое существо вцепилось в ухо, третье принялось жевать пальцы руки… Я словно вернулся к костру на старом кладбище, туда, где плоть мою жрали демоны, столь же иллюзорные, как и я сам, как и весь мир…

Но способные причинить настоящую боль.

Очнувшись, я понял, что лежу на песке, башка трещит, все тело болит, а неподалеку шумит море.

– Ничего страшного. Перенапрягся, бывает, – донесся из мрака голос брата Пона.

– Что… произошло? – спросил я, усаживаясь.

Руки, на которые я оперся, едва не подломились, а на лбу от напряжения выступил пот.

– Ты сделал не то, что нужно, а то, что уже делал, ведь повторять всегда проще.

– Но демоны? Откуда они тут? – я нервно огляделся, точно ожидая, что зубастые существа явятся из тьмы и набросятся на меня.

Брат Пон рассмеялся:

– А ты думал, они водятся на заброшенных кладбищах? Они всегда рядом!

Сотовый телефон в кармане моего рюкзака задрожал и испустил заливистую трель. Вытащив его, я обнаружил на экране незнакомый номер, а поднеся к уху, услышал низкий хриплый голос.

– Фаранг, ты получил наше послание? – спросил он на ломаном английском.

Судя по акценту – таец, и не из тех, что учат язык в университете.

– Какое послание? – уточнил я, ощущая, как грудь изнутри щекочет холодок тревоги.

– Из битого стекла, – мой собеседник рассмеялся. – Понял?

– Ну… да.

Точно, все в стиле девяностых – сначала разгромили мне магазин, теперь звонят.

Наверняка для того, чтобы «забить стрелку» – серьезные вопросы по телефону не решают.

– Тогда приезжай через час на недостроенный магазин, что на Сукхумвите на сорок третьем сои, за автозаправкой.

Я нахмурился, вспоминая, – верно, вроде имелась там заправка, а вот что за ней, в уходящем в сторону от трассы переулке, мне совершенно неизвестно, поскольку я там никогда не появлялся.

Терра инкогнита.

– Не успею, – сказал я, прикинув время. – Пробки сейчас. Вечер.

– Давай через полтора, – согласился мои собеседник. – Чтобы один только был. Никакой суеты. Понятно?

И он отключился.

– Что, это типы, повеселившиеся в твоем магазине? – брат Пон то ли все услышал, то ли догадался, с кем я беседовал.

– Да, – ответил я безрадостно. – Поеду с ними встречаться.

Страха я не испытывал, лишь тревогу и удивление – не ждал, что столкнусь с подобным в Таиланде, где бандюки если и есть, то жируют за счет местных, а дань с фарангов разными способами взимает государство и очень жестко следит за тем, чтобы эта монополия сохранялась.

– Я с тобой! – заявил монах.

– Велели одному приезжать… – попробовал возразить я.

– Они меня не увидят, не бойся. Да и тебе безопаснее, – монах помог мне встать, и мы заковыляли в сторону дорожки, над которой горели фонари.

– А где макашница? – спросил я. – Что со мной вообще произошло?

– Ты отрубился, я отнес тебя на пляж и уложил, а тут и друг мой вернулся. Прихватил деньги, сел за руль и уехал. А завтра мы с тобой снова тут работаем, не забудь.

Я только рукой махнул – какое завтра? Сегодня бы пережить!

Убивать меня или серьезно калечить рэкетиры не будут, я им нужен дееспособным, но могут пару раз дать мне по морде, просто чтобы «размягчить клиента», сделать его более разговорчивым и податливым.

– Знаешь ли ты, с кем тебя ждет встреча сегодня? – осведомился брат Пон, глядя, как я вытряхиваю песок из сандалий и ерошу шевелюру, чтобы из нее вывалились коловшиеся песчинки.

– С мафией, – буркнул я.

– А вот и нет! – заявил монах весело. – С Темнотой, обретшей форму и имя! Абсолютно пустой и в то же время порождающей все феномены!

Страха я не испытывал – не ждал, что столкнись с подобный в Таиланде…

Очень хотелось сказать, что не абстрактная «Темнота» устроила мне неприятности, но я смолчал.

– Но ведь эта Темнота, которая Пустота, заключена и в тебе, а значит, ты встречаешься сам с собой, – продолжал разглагольствовать брат Пон, пока мы шагали по пляжу, через самую обычную тьму, прорезанную островками света возле фонарей.

Эта концепция меня несколько озадачила.

– С образами, возникшими из моего сознания? – уточнил я.

– Совершенно верно. Ты сам – точно такой же образ, тоже порожден сознанием. Ничем от них не отличаешься.

– Ну, я другим «образам» жизнь не порчу! – возразил я.

– Уверен?

Вопрос был откровенно риторическим.

Тут брат Пон на некоторое время замолчал, а заговорил, только когда мы оказались в машине:

– Смотри, зайдем с другого бока… Будда ведь у нас Просветленный, так?

Я кивнул и повернул ключ зажигания.