Александр Лекаренко - 2012

Что же еще оставалось? Был ли он должен кому-либо еще? Поразмыслив, он решил, что единственный заимодавец, которому приятно отдавать - это тот, который ждет.

Но время-ветер уже возвращалось ураганом на круги своя, завывая в пустоте его сердца, время было пришпорено, и барабаны, так долго молчавшие в его груди, снова застонали под копытами ветра - некогда было ждать, он чувствовал это.

Вечером, выйдя на перрон, они наблюдали странное явление в небе. Солнце уже зашло, но над горами во весь горизонт встал гигантский полукруг бледного света, через который просвечивали звезды.

Свет медленно исчез, когда взошла луна, и где-то далеко завыла то ли собака, то ли волк.

Вернувшись в дом, он разделил с Бранкой последний глоток волшебного зелья из фляжки.

Они спустились в подвал. Часть стены, помеченная знаком, обвалилась, и из круглого прохода падал луч света. Они прошли через проход и оказались в блистающем и жестоком мире - в Царстве Божием.

Здесь волк пожирал ягненка, и никто не сидел справа или слева, воздавая хвалу - за слова хвалы здесь вырывали язык, сидящих на месте уничтожали на месте - за неспособность к передвижению, а опустившимся на колени - отрубали ноги. Здесь не было Города из Драгоценных Камней - все камни были драгоценными, а любого, кто принимался городить огород - забивали камнями. Здесь воздух был чист, в нем не чувствовалось запаха Золотого Тельца, здесь властвовали Железные Боги - Люди, которые жили, как Люди, враждовали, как Люди и умирали - как Люди. Здесь земля была чиста, омытая жертвенной кровью всех, свободная от похоти плуга и злобы человеческих злаков. Здесь небеса были чисты, и звезды ходили в них по путям своим, и каждый Железный Бог уходил на небо, возвращаясь на круги своя, во время свое. И все, исполняющее волю Господа, было невинным и чистым. Не было вины в небе, не было вины на земле, не было вины в крови людей - ибо не может быть вины ни в чем, что создал Господь, и что следует путем своим - путем Господа. Здесь каждый был Жертвой всех и любой был Жертвой каждому, поэтому не было побежденных, но каждый был Царем, по-царски владеющий миром и по-царски одаривающий мир своей жизнью.

Они вошли в Рай Сатаны - Царство Человека Свободного от греха веры во что бы то ни было, что не имеет существования, где никто никому ничего никогда не был должен - даже Господу, ибо Господь не требует возвращения даров. Господь дал достаточно, и здесь каждый был богат, не требуя большего, чем мог взять в одну руку, держа в другой руке меч, а потому - человечество не разрасталось подобно раковой опухоли, пожирая планету. Здесь было много чистой воды, много травы, много деревьев - и мало людей, а потому - каждый был ценен в глазах Господа, исполняя Закон Войны - Закон Господа. Здесь не было болезней - потому, что не было мерзости городов и не было уродов - потому, что не было мерзости милосердия. Здесь не было слабых сердец - все сердца были львиными, а потому - не было массовых боен и, сражаясь, люди не испытывали нужды уничтожать миллионы человеческих существ - трусливо и подло. Здесь не было совершенства, потому, что совершенство недостижимо, но не было и тупика цивилизации, люди не толклись на месте, в мусорной куче залитых кровью вещей, а следуя путем Своим - стремились к совершенству и умирая, все равно Були бессмертны.

О, как правы были попы со своей притчей об Эдеме и яблоке греха! Но они забыли сказать, что Искуситель - это и есть их Бог, ибо если Он любит такое человечество - то кто же Он есть, если не Дьявол?

Они вернулись в Эдем - мужчиной и женщиной были они. И они жили неисчислимые миллионолетия в крови каждой женщины и каждого мужчины этого мира, чтобы увидеть в конце времени, как и этот мир превращается в клоаку. И они поняли, что каждый Эдем - это только ступенька на бесконечной лестнице к Совершенству. И они поняли, что Дьявол - это милосердие к грязи. И они поняли, что Господь - это Гнев. И они поняли, что внутри каждого Эдема есть Змий, чтобы понудить человека двигаться, а не топтаться на месте - под яблоней или на мусорнике. И они поняли, что Господь - прав.

Поэтому когда их, пару несовершенных существ, лижущих свои половые органы, подобно собакам, имея в груди огонь, который горит в сердцах звезд, вышвырнули в очередной раз пинком под зад из очередного загаженного Эдема, они уже ничего не боялись, потому что ничего не боится тот, кто ни на что не надеется. Теперь они точно знали, что будут скрежетать зубами, скалясь от боли или от смеха - пока не сотрут их до корней, и знали, что все свое воздаяние человек выуживает из потолка собственной жизни. Они смогли принять свободной рукой дар освобождения от ошейников веры, надежды и любви потому, что сжимали меч в кулаке другой, они еще не встали с четверенек, но уже перестали быть собаками и стали волками. Они были готовы к жизни, даже если она продлится одно мгновение, и готовы к смерти - даже, если она наступит в следующее. Но Бранка получила то, что она получила - потому, что имела это всегда. Ему же пришлось бороться всю жизнь.

Утро последнего дня пришло в сполохах далеких зарниц на Востоке - он решил поторопиться с отправкой письма и посвящением Бранки в свою последнюю тайну.

Усмехаясь, он сложил в рюкзак кинжал, пистолет, фляжку и книгу с вложенной в нее рукописью - возвращение краденного отменяло умысел на кражу и снимало с него тяжесть долга, которым он себя нагрузил. Затем, нагрузившись свей снастью для выуживания тайн из мистических колодцев, он кивнул Бранке и они отправились ко входу в тайну.

Спустившись вниз первым, он обнаружил, что дыра в склеп основательно расширилась оттого, что выпала еще пара камней. Бранка, не обремененная долгами и годами, легко соскользнула по веревке вслед за ним.

- Вот так, - сказал он, открывая железный гроб. - А теперь мы вернем имущество владельцу, - он сдвинул вниз складки плаща. - Приподними-ка его, чтобы я мог надеть ремень.

- Это не он, а она, - сказала Бранка.

- Почему ты так думаешь? - усмехнулся он, застегивая пряжку. - Ты так хорошо разбираешься в антропологии?

- Дурак, - сказала Бранка. - У нее вытачки на мундире, ты что, не видишь?

Он мог видеть все, даже то, чего не было, он прозревал прошлое и будущее - но вытачек на мундире не заметил.

- Действительно, дурак, - согласился он, раскладывая по местам пустую фляжку и наполненную книгу. Затем он снял кольцо, надел его на палец эсэсовской принцессы и осторожно укрыл ее плащом. - Все.

Он опустил крышку гроба, и сразу вслед за этим раздался динамический удар, настолько мощный, что даже глубоко под землей их как будто подушкой ударило по ушам, в жерло колодца проник луч света такой интенсивности, что вода задымилась, затем свет исчез и на его месте возник столб тьмы, со свода склепа посыпались камни.