Шамиль Идиатуллин - Бывшая Ленина

– В любом случае, Матвей этим больше не занимается, так что можно, пожалуйста, не трястись уже, а?

– Значит, надо по какому-то другому поводу трястись, – отметила Саша. – Правильно я понимаю?

– Если ты настроена хейтить, давай не будем эту тему поднимать, – заявила Ксюха и замолчала, поджав губы.

– Давай, – легко согласилась Саша и углубилась в лабу. В понедельник надо сдать три штуки, сегодня вечер четверга, а у нее ни одной не готово.

Ксюхи, естественно, хватило ненадолго. Уже через пару минут она снова принялась уламывать Сашу быть нормальной, не тупить, ловить возможности и непременно сгонять в хорошей компании на историческую родину, чтобы показать ее замечательным Матвею и Алексу, у которых возник внезапный бизнес-интерес к самой вонючей точке земного шара.

Ксюхин бубнеж был для Саши как звук телевизора из соседней комнаты – и раздражает, и сосредоточиться не дает, к тому же все равно невольно прислушиваешься, чтобы понять, о чем речь. Да и в лабу смотреть она больше не могла.

Саша отодвинула тетрадь и, сдерживаясь, спросила:

– Ну какой бизнес может быть у твоего Матвея в городе, где не то что «Ашана» – «Пятерочки», блин, нет?

– Вот! – торжествующе объявила Ксюха, как будто Саша только что сама все объяснила, веско и убедительно. – Именно поэтому! А во-вторых, не у Матвея, а у Алекса, он крутой перец, если не заметила.

– И чем занимается твой крутой перец?

Если бы Саша знала Ксюху не так хорошо, то не заметила бы полусекундной заминки и, может, повелась бы на дальнейшие слова про широкий спектр интересов, возможностей и мощностей, которыми располагает расчудесный Алекс, в изложении Ксюхи за несколько секунд выросший из состоятельного мальчика в олигарха чуть ли не федерального уровня. Но Саша знала Ксюху лучше собственного отражения – просто потому что видела чаще и с неизмеримо большего количества ракурсов, – так что просто кивала, пока не надоело, а потом заметила:

– Ксюх, ты если сочинять не будешь, у тебя, наверное, инсульт случится или разрыв почек, да?

Реакция Ксюхи, к сожалению, была тоже не слишком интересной, потому что предсказуемой, как синопсис девачковой комедии: возмущение, наезд, отъезд, шутка, соскок с темы, все это в семи репликах за несколько секунд. Далеко Саша отскочить не позволила. Ее все-таки слегка заинтриговал Алекс, добрый, щедрый и вполне воспитанный, заинтересовал еще на пикнике и особенно на обратном пути. Потом она, правда, по нервяку и из нежелания грузить голову малополезной информацией предпочитала отмахиваться от настойчивых попыток Ксюхи рассказать всякие подробности о происхождении и образе действий юного мецената. Правильно делала, похоже: знаний и да-же наблюдений Ксюхи не хватило бы на сколь-нибудь развернутый внятный рассказ. Но на брифли-режим хватило.

Алекс учился на том же факультете, что и Матвей, только парой лет раньше. Потом ушел в академ, занялся бизнесом, поднялся, еще и родня помогла – у него знаешь кто родня? «Кто?» – спросила Саша. «О-о», – сказала Ксюха, закатив глаза, и Саша немножко прокляла себя за неотбитую привычку задавать вопросы, которые из самых логичных и невинных превращаются, едва обратившись к Ксюхе, в идиотские, риторические и неуместные. Если знает – сама скажет, а сейчас явно не знает.

Алекс неслабо раскрутился и неслабо поднялся, продолжала Ксюха, а когда родня настояла на продолжении учебы, Алекс вернулся на химфак, весь на наворотах и турбонаддуве, там с Матвеем и познакомились и ща вот мутят разные бизнес-темы.

– Химфак, да? – сказала Саша, свирепея. – И Матвей тоже на химфаке, да?

Ксюха растерялась:

– Ну да, я же говорила.

– Ни разу, – отрезала Саша. – На химфаке, бизнес у них. Адидас-ямамото. Знаем мы этот бизнес, «Во все тяжкие» смотрели. Мет варят или еще чего в этом роде, да? И решили то, что Чупов пора освоить, раз там даже «Пятерочки» нет, да? Зашибись красавцы!

– Сашк, ну чего ты несешь? – всполошилась Ксюха. – Алекс здоровенные ваще компании представляет, типа «Газпрома», заграничные – он говорил, я не помню просто, всякими поставками занимается, катализаторы, там, ферменты, блин, я эти фенолфталеины со школы ненавижу и помнить не хочу. Какой мет, ты что? А ты тогда хакер, да, раз на программиста учишься?

– В России все хакеры, – мрачно процитировала Саша из чего-то позабытого. – И какого фига заграничному «Газпрому» в Чупове вонючем надо?

– Там, короче, штуки такие для очистки, кажется, их в конторах можно ставить и в квартирах, – начала Ксюха почти от балды и тут же просияла, вспомнив: – Во, точно! И для очистки есть, и штуки такие с приложением для айфона, переносные, тесты делать!

– Идешь с айфоном в туалет, две полоски – сразу умрешь, одна – помучаешься сперва?

– Типа того. Вот ты, Сашк, злая все-таки. Короче, можно это, как его, замерять – ДПК, да?

– ПДК, предельно допустимую концентрацию. В Чупове ее замерять на фиг не нужно, там просто окно приоткрыл – и всё, полный нос ПДК, дальше уже передозировка.

– Да все равно, пипл же любит такое, мне мамка рассказывала, они в молодости специально какие-то такие штуки покупали, в арбуз или в картошку втыкаешь – и видишь, что пестициды там.

– Слова-то какие знаешь, – пробормотала Саша уважительно. Она представила, как бродит по магазину или рынку, протыкая специальным прибором арбузы, картофелины и помидоры, и хихикнула. Хихиканье получилось активным еще и потому, что воображение подсунуло подробный вариант этого прибора в виде айфона на палке с щупом откровенно фаллического вида. Весна идет, весне дорогу. – Н-ну, – сказала Саша, с усилием давя смех, – я могу с мамкой поговорить, может, и впрямь покатит.

– О, точно, она ж у тебя оптовик, самое то будет, еще и процент получит! Алексу скажу – он и нам с тобой отстегнет маленько за идею, а?

– А он что, и так не знает? Я думала, он поэтому и уламывает, чтобы я с вами ехала – типа мамку уговорю.

– Да не, я не говорила. Или говорила?

Ксюха задумалась, Саша задумалась сильнее, так что несколько следующих фраз прослушала.

Ехать в Чупов очень не хотелось. Последний год каждая поездка была как поход в сортир на автовокзале: если нужда не отчаянная, лучше перетерпеть. А теперь наложился еще и родительский взбрык. Сарасовск стал родным и привычным, покидать его уютную громадность с кафе, парками и пиццей двадцати видов, которую по широким чистым улицам волокут тебе деловитые коробейники ядовитого цвета, просто не хотелось – как не хочется поганым дождливым вечером покидать уютную квартиру. Особенно когда за пределами квартиры ругаются или просто активно не любят друг друга.

С другой стороны, надо же с родительским взбрыком что-то делать. Если не уладить его, то хотя бы изучить повнимательней и понять, как с этим жить дальше.