Броди Эштон - Моя леди Джейн

Елизавета была права. Она всегда была права – особенно теперь, когда сделалась королевой. Настолько всегда, что это начинало раздражать.

Грейси не погибла. Ходили, конечно, всякие рассказы о неслыханной доблести какой-то черноволосой женщины, которая вела на бой Стаю во время отвлекающего маневра под городскими стенами. Но где же тогда был Арчер? И где он теперь?

Стая в Лондоне так и не появилась. Она в полном составе вернулась в «Лохматую собаку» сразу по окончании битвы. И Грейси, наверное, вместе с нею, грустно подумал Эдуард. Вместе с Арчером. В памяти отрекшегося короля ярко запечатлелось, как вожак Стаи говорил своей бывшей возлюбленной, что та прекрасно выглядит. И как этот грубый блохастый мужик пялился на нее, словно на кусок мяса.

Мысль о том, что Грейси могла вернуться к Арчеру, не давала Эдуарду покоя. И почему она даже не пришла проститься с ним?

Тот последний разговор во Франции кончился скверно, но неужели настолько скверно, что она не желает видеть его больше никогда?

– Эдуард, сядь наконец, – сказала Бесс. – У меня от тебя голова кружится.

Тот упал в кресло. К нему, виляя хвостом, сразу подлетела Пэтти. Эдуард почесал ее за ухом, и она, вздохнув по-собачьи счастливо, повалилась на пол у его ног. Пэтти просила, чтобы ее оставили стражем при особе королевы, и Елизавета, принимая во внимание все, чем она помогла общему делу, согласилась (хоть и не слишком любила собак – мы помним, она же из рода кошек). Чувствовалась между ними временами какая-то неловкость – но, во всяком случае, это было самое меньшее, что они могли для нее сделать: держать в замке, гладить по головке и подкидывать еду со своего стола.

– Хм-хм, ваше величество, – раздался со стороны дверей испуганный голос. – Это насчет вашей короны.

– Что насчет короны? – спросила Елизавета у дрожащего всем телом слуги, который так и съежился под ее взглядом.

Хоббс, припомнил Эдуард. Его фамилия Хоббс.

– Вы… куда-то ее переложили? – спросил он.

– Переложила корону? – нахмурилась Бесс. – Зачем мне ее перекладывать?

– Обычно она хранится на бархатной подушке в королевских покоях…

– Верно. – Эдуард и Бесс обменялись тревожными взглядами.

Английские подданные вроде бы приняли Елизавету в качестве законной правительницы, но если кто-то в буквальном смысле похитил ее корону, это могло привести к неприятным последствиям. Не говоря уже о баснословной материальной ценности этого предмета.

– Говорите, Хоббс, – приказала Бесс. – Расскажите же толком, что случилось.

Тот нервно переминался с ноги на ногу.

– Она исчезла, ваше величество.

– Исчезла?

– Да, ваше величество.

– Куда исчезла? – Бесс подняла голос.

Слугу передернуло.

– Исчезла без следа, – выкрикнул Хоббс. – В мои обязанности входит начищать ее. Я делаю это каждый четверг – начищаю корону, но сегодня, когда я явился за ней, то нашел… Нашел… – Слуга икнул. – Нашел…

Он выставил кулак, в котором было зажато что-то очень маленькое – разумеется, не вся корона. Возможно, бриллиант из нее? Все равно хорошего мало…

– Что это такое? – Эдуард и Бесс разом наклонились вперед.

– Покажите, – велела Елизавета.

Хоббс разомкнул пальцы. Он не сомневался, что поплатится за исчезновение короны головой, и страшно изумился, когда королева и ее брат оба расплылись в широких улыбках.

– Ваше величество?

– Все в порядке, Хоббс, – сказала Бесс.

Эдуард принялся скидывать с себя одежду.

– Э-э-э… ваше величество… – Слуга был окончательно сбит с толку.

– Ну, я тебе тут больше не нужен, правда? – спросил Эдуард у сестры, стаскивая через голову рубашку.

– Справлюсь, справлюсь, – успокоила его королева. – Лети.

– Спасибо. – Он благодарно улыбнулся, отвернулся к окну и выскользнул из брюк.

Последовала ослепительная вспышка света, и, когда Хоббс снова прозрел, юноши, который когда-то был королем, в комнате уже не было.

Слуга уставился на собственную ладонь, в которой лежало то, что он обнаружил на месте исчезнувшей короны.

Маленькая деревянная лисичка.

Когда Эдуард присел отдохнуть на крыше «Лохматой собаки», его зоркие глаза пустельги сразу засекли щель: кто-то оставил приоткрытой одну из задних дверей. Дверь эта, как выяснилось, вела в небольшую кладовку, в настоящее время заполненную всевозможными свежедоставленными продуктами и прочими припасами – дарами королевы Елизаветы, не забывшей своего обещания свято чтить договор Эдуарда со Стаей.

Посередине комнаты, однако, располагалось то, что вряд ли могла прислать Бесс, – стопка чистой, аккуратно сложенной одежды. Не особенно роскошной, конечно. Простая льняная рубаха, черные брюки и пара сапог – ему точно по размеру.

Эдуард натянул все это на себя так быстро, что поначалу рубаха оказалась надетой наизнанку.

Покинув кладовку, он сразу наткнулся на человека, уже ожидавшего его. Человек этот прокряхтел что-то вроде: «Она там, наверху», – и указал пальцем на холм позади таверны.

Эдуард побежал туда.

Грейси он застал и вправду на самом верху, под огромным раскидистым дубом. Сперва она его не заметила, поскольку пристально глядела на садившееся солнце.

Юноша остановился, жадно впитывая всем своим существом ее образ. На ней была длинная серая юбка и белая кофта, волосы свободно рассыпались по плечам. За спиной у нее висела небольшая сумка. За пояс она заткнула нож с перламутровой рукоятью.

Эдуард прочистил горло. Сердце его бешено колотилось.

Грейси повернулась к нему.

– Сир.

– Я больше не король, – глуповато ляпнул он.

– Я вожак Стаи, – одновременно с ним «представилась» она.

Эдуарду показалось, что он ослышался.

– Постой, как это?

– Арчер убит, – сообщила Грейси. – Стрелой в грудь. Не прошло и десяти минут с начала штурма, как это случилось.

– Ох. Мне так жаль. – Еще минуту назад Эдуард был готов наслать на Арчера черную оспу, если б только мог. Но сейчас ему и вправду стало грустно. – А ты… ты поняла, что я больше не король?

– Тут только об этом и разговоры. Ты ведь… не ради меня это сделал? – В ее зеленых глазах отразилась искренняя тревога.

– Нет, не ради тебя, – быстро ответил он (хотя, если говорить уж совсем начистоту, в решении Эдуарда отречься от престола была малюсенькая толика желания целовать отныне шотландскую воровку сколько угодно и когда угодно). – Я вообще о тебе не думал!

Она потупила взор.

– А! Понятно.

– Я просто хочу сказать, что не хочу быть королем, – поспешно продолжил Эдуард. – Всю жизнь корона тяжким бременем лежала на моей голове. Но теперь, когда у меня появился выбор, я отказался от нее.

Грейси прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Появились ямочки.