Игорь Ливанский - Миаранд

– Придурок, теперь сам разбирайся, – зло сказал пассажир кареты.

Стражник пообещал разобраться и что-то прошептал своему сослуживцу. Экипаж проехал мимо, а маг продолжил подслушивать.

– Говорили же, отравим и дело с концом, сдался этот ублюдок держать его, – говорил один из тех, кто охранял ворота.

Некоторое время они переругивались, затем один из них пошел на пост, а второй в центр города. Грэг шел за ним на расстоянии, а стражник время от времени оборачивался и отпускал пару непристойностей. Почему он пошел пешком, а не взял карету?

Грэг свернул за ним в глухую подворотню. Прятаться тут негде, вся надежда на иллюзию. Стражник хлюпнул сапогом по луже с отходами, ругнулся и постучал в дверь. Тишина. Снова постучал, настойчивей. Тишина. В ход пошел мешок с монетами. Он демонстративно погремел им. Стучать больше не пришлось.

– Ну че надо? – раздался голос из-за двери.

– Я по делу, – ответил стражник.

– Ну? – переспросил человек.

– Так впусти, не тут же! – попросил стражник.

Заскрежетала задвижка. Стражник оглянулся и вошел внутрь. Грэг едва подавил желание рвануть следом. О чем они говорят? Через пару минут дверь распахнулась. Стражник вышел и развернулся, чтобы еще что-то сказать, но собеседник его опередил.

– Это слишком, сам ищи этого… В общем, нахрен, без меня, – бросил неизвестный и захлопнул дверь.

– Вот дерьмо, вот ведь дерьмо, – выругался стражник и побрел к воротам.

Грэг решил, что ничего нового он больше не узнает, и двинулся в сторону дома. По пути он пару раз встретился с подвыпившими компаниями. Те немного затихали при виде мага. Грэг шел быстро и тяжело дышал. Он снял плащ и повесил его на руку. Ворвавшись в дом, он закрыл за собой дверь и сполз по ней.

Через несколько минут темные круги в глазах заполнили собой остальной мир. Тот покорно исчез.

***

Маг жестом толкнул лодку от берега к морю, филактерия засияла.

– Ты совсем обленился, – смеялась девушка.

– Зря, что ль, мы придумали эти штуки? – ответил Грэг.

Маг улыбнулся, подал Анне руку и помог устроиться в лодке. Затем присел сам и оттолкнулся веслом от берега.

– Грэг, ты должен понять меня. Портал, там… – сказала Анна и потом добавила: – Там, за порталом…

– За порталом мир захватчиков, Анна, – серьезно ответил он.

Лодка покачивалась на волнах, а солнечные лучи проникали до самого дна. Омрачал пейзаж лишь едва заметный темный ореол вокруг девушки. Странное наваждение или обман зрения.

– У нас теперь есть филактерии, и мы больше знаем о порталах, но что, если они решат прийти снова, большим числом? Не лучше ли нам взять инициативу? – спросила Анна.

– Плохая идея. Это их мир, их знания. Мы защитили свой мир от них и стали сильней, но на этом хватит. Мы нужны нашей дочери, я не хочу, чтобы она так же потеряла родителей, как и я, – сказал Грэг.

В небе прокричала чайка. Девушка в лодке провела тонкими пальцами по водной глади.

– Они ведь придут снова. Мы либо должны завоевать их, либо получить столько же знаний, – сказала девушка и посмотрела на Грэга печальным взглядом, словно предчувствуя плохое, но не решаясь это сказать. Анна не говорила прямо многих вещей даже в реальности, а в иллюзии иномирья и подавно.

– Нужно найти способ закрыть порталы и не дать проникнуть в наш мир, – сказал маг.

– Едва ли это возможно, а вот сделать следующий ход раньше врага – вполне, – ответила Анна.

Грэг молчал.

***

Сознание пришло вместе с головной болью. Рядом сидел обеспокоенный кот. Грэг поладил его, затем помассировал себе виски, не рискуя сразу подняться. Потом медленно подошел к столу и выдвинул ящик. Взяв пару колб, он смешал их содержимое в прозрачном стакане.

Смесь зашипела. Грэг провел рукой поверх склянки, и жидкость успокоилась. Он выпил содержимое залпом, закашлялся и некоторое время занюхивал рукавом. Затем сделал пару записей в своем дневнике.

До встречи с Алакордом оставалось еще много времени, поэтому маг решил навестить надзирателя. Ему не давал покоя сбежавший заключенный. Подозревал он лишь одного человека.

Они его знали. Все эти жители. Они сделали из него героя, закрыв глаза на страшное. Впрочем, Грэг мысленно благодарил их за это. А поэтому не уставал здороваться в ответ и пусть натянуто, но улыбаться.

За квартал до площади взгляд привлекла деталь, а точнее, ее отсутствие.

Он подошел к закрытому окну здания. Внизу лежала снятая вывеска с надписью «смеси лечебные».

Маг постучал в дверь.

– Пару дней уж закрыто, – сказал прохожий.

Грэг кивнул в ответ и постучал снова, более настойчиво. Из двери выглянул старик с цепким взглядом.

– А, это ты, – сказал старик.

Он оставил дверь открытой, а сам исчез внутри лавки. Грэг вошел и несколько секунд оглядывался, пока глаза привыкали к темноте.

– Не рано от дел отойти решил? – спросил Грэг.

– Если бы решил, – ответил он.

В глубине лавки звякнула посуда. Через пару минут аптекарь вынес две чашки и поставил на небольшой столик у пустого прилавка. Грэг присел за столик, бросил взгляд на пустые склянки под ногами.

– Только сейчас понял, как соскучился по этому чаю, – сказал Грэг.

Маг потянул напиток в глиняной чашке и прикрыл от удовольствия глаза. Затем вдохнул аромат и сделал еще глоток. Хохтенберт едва заметно улыбнулся и принялся за свою чашку.

– Почему ты не рассказываешь про секретный ингредиент? – спросил Грэг. – Это ужасно вкусно, я хотел бы заваривать такой чай у себя дома.

– Тогда ко мне приходили бы реже, – ответил аптекарь.

– Чай, пожалуй, даже популярнее твоих лекарств, – предположил Грэг.

– У меня почти ничего не осталось, можешь пройти в новую лавку. Она через две улицы отсюда, в сторону центра, – проговорил Хохтенберт.

Грэг потер подбородок и отпил чай.

– Ты продавал лекарства еще моим родителям, варил всевозможные лечебные снадобья в войну. День и ночь, – сказал Грэг.

– Давно это было, – ответил аптекарь.

– Да никто лучше тебя с этим не справится! – воскликнул маг.

– Скоро приедет повозка с грузчиками, если хочешь что-то взять, самое время, осталось, правда, совсем малость, – с грустью сказал Хохтенберт.

Маг вздохнул и осушил кружку. Внутри неприятно растекалась грусть. Он помнил это лицо с детства, казалось, Хохтенберт всегда был таким и за последние годы ничуть не постарел. Сейчас его задумчивый взгляд окрасился тоской и смирением. Но это не добровольное смирение, а вынужденное. Словно человек принял свою безысходность, знал больше, чем другие, но уже ничего не мог с этим поделать.

– Мне бы «живителя», что-то нехорошо в последние дни, – сказал Грэг.

Аптекарь скрылся за прилавком и начал двигать ящики. Потом вышел с двумя флаконами.