Лариса Розена - Где ты, Юра… или Маха одетая и Маха раздетая

На этой широкой, почти царской, кровати лежала, раскинув руки, девушка. Она была необыкновенно мила и обольстительна. Тёмные волосы кокетливо уложены в изысканную причёску. Длинные ресницы, в пол лица, колыхались при каждом её движении. Открытый белый лоб, с чёлкой посередине, маленький аккуратный носик правильной формы придавали озорной вид. Ещё поэт Александр Сергеевич Пушкин писал в своих заметках: в России у женщин редко встретишь хорошенький носик. Но маленький ротик в виде сердечка делал её немного глуповатой. На её тонкой шейке мерцало жемчужное ожерелье. Она знала, что мила, поэтому не считала необходимым украшать себя чем-то иным. Кожа на всём теле прозрачная, атласная, переливалась в полутьме перламутром. Глаза у Николая сузились, ноздри затрепетали, как у гончей на охоте, когда она брала след. Он бросился на кровать, и устало опустил голову ей на грудь, теребя её пышные локоны. На удивление, от неё пахло не французскими духами, а полевыми душистыми травами. Девушки эти, конечно, пожирали у него много времени и денег, но без таких развлечений ему было скучно. Юная особа обняла его, принялась гладить непокорно торчащие волосы. Он снял со своего пальца массивное кольцо с бриллиантом и надел ей на большой палец, чтоб не свалился с руки. Она потянулась к нему:

– Спасибо, милый! Как это по-джентельменски, помнить о своей девушке. Я люблю тебя, мой дорогой! Очень, очень люблю!

Он вновь зарылся головой в её пушистые волосы и замер от наплыва противоречивых чувств. Николай находился рядом с этой милой девочкой, а думал о другой. Ему всё до смерти надоело, всё, всё, всё!

********

Юрий долго не спал, лёжа в своей комнате. Он пытался потушить свет, закрыть глаза и уснуть. Но в голову лезли тревожные мысли. Он знал, его старший брат любвеобильный мужчина. Девчонок ему доставляли отовсюду. Он любил молодых, красивых. Его друзья подшучивали над ним, как прежде шутили в древнем Риме над Юлием Цезарем его легионеры: «Жители Рима, берегитесь! Идёт Юлий Цезарь, любитель женщин. Прячьте быстрее от него своих сестёр и жён!». Только друзья вместо слов Юлий Цезарь, произносили другое имя – Николай! А что было с ними дальше, когда девушки надоедали Николаю, Юрий не знал. Но он понимал, дойдёт очередь и до Юлии. И никто не спросит её согласия. Просто, как животное на заклание, связанную, с кляпом во рту, бросят в его постель и всё! И он думал, куда и как убежать им, чтоб их не нашли, и побег не сорвался? Юлию он не пропустит. Что ему до того, что она родственница его жены? Будь она даже его родной сестрой, он сделал бы с ней то, что захотел. А тут такая родня, кою роднёй-то он не считает. Юлия же на несчастье или на счастье, так хороша, что он не верил ей, когда она заверяла его в любви. Ему казалось, такие женщины рождаются, для необыкновенных людей. А кто он такой – Юрий? – спрашивал он себя. Ну, смотрят на него девчонки, но они далеко не такие, как Юлия! Редко создаёт природа подобное чудо.

Он знал, Николая полюбит не всякая женщина. Уж слишком у него хищный вид, хоть он мнит из себя красавца: злобные, на выкате глаза, маленькое личико, будто у хорька, спутанные, жёсткие волосы. А утончённая Юлия вообще не должна им увлечься. Но, кто их знает, этих женщин? Пойди, их пойми! Говорят одно, думают другое. Он прекрасно помнит книгу Виктора Гюго – Человек, который смеётся. По сюжету маленького мальчика украли и изуродовали его лицо, дабы продать, как шута. Он выглядел вечно смеющимся. Но потом выяснилось, этот мальчик являлся герцогом. Когда о сём узнали в свете, к нему потянулась прекрасная герцогиня, из-за противоречия: такого обезображенного невозможно любить, и поэтому она его любит! Душа у Юрия разрывалась от страшных предчувствий. Он решил позвонить ей немедленно. Ему очень хотелось знать, как она там?

– Ало, Юля, не спишь? Можно я к тебе загляну на огонёк?

– Не сплю, но нельзя ко мне сейчас.

– Почему? – встревожился парень.

– Твой брат пришёл в гости и сидит у меня в туалете. Сказал, хочет переговорить со мной, вдруг схватился за живот и помчался туда. Я сама тебе позвоню, хорошо? – ответила она шёпотом.

– Обязательно позвони, иначе со мной приключится инфаркт!

– Хорошо, хорошо… Позвоню! – а сама еле сдерживалась, чтоб не заплакать. Но стерпела, понимая, если напугает Юрия, может произойти братоубийство.

Юлия сидела в кресле в голубом халатике и со страхом ждала возвращения Николая. Она была хороша. Локоны рассыпались по плечам, лицо заострилось, щеки порозовели, глаза стали тёмными, глубокими, бездонными, как заводь. Она тревожно поёживалась. Вот теперь она понимала: Николай пришёл по её душу. Юлия случайно увидела, приоткрыв свою дверь, как из его спальни выпорхнула молоденькая девчушка и побежала куда-то вперёд по длинному коридору. Она была почти обнажена. В коротеньком прозрачном халатике, полы которого разлетались во все стороны, обрисовывая стройную фигуру. Это случилось совсем недавно, она проверяла тогда замок в двери. Она ещё не успела опомниться, как Николай постучал к ней. «О, ужас, только что был с этой девочкой и бежит ко мне! Юрий прав, он может сделать со мной, что угодно. Как мне сейчас отделаться от него? Сошлюсь на женское недомогание. Больше тут ничто не поможет. Экзамены я сдала, на это не стоит ссылаться, он может проверить. Мы и так с Юрой долбим об экзаменах, которых уже нет».

Дверь туалета раскрылась, Николай прошёл в ванную комнату, стал в ней плескаться. Юлия судорожно думала, не позвонить ли тётке, не пригласить ли её сюда, чтоб она спросила, зачем он здесь? Но нет, лучше действовать с умом, хитростью, изворотливостью, как советовал Юрий. Если позвать Нину, все карты будут открыты и объявлена война. Станет всем плохо, Нине, её детям, Юре и самой Юлии. И убежать нельзя будет. А если вывернуться, можно оттянуть время, которое так необходимо им сейчас с Юрием. «Почему я ему не поверила раньше? Думала, – как это можно, я же родственница! Считала, Юра ревнует по глупости, как все мальчишки. И вот что получилось!».

Дверь из ванной шумно открылась и Николай, чистый, надушенный французским одеколоном, подбежал к Юлии, рывком схватил её на руки и понёс в постель. Она хотела закричать, но опомнилась, поняла, надо хитрить. Обвив его шею руками, томно улыбнулась и прошептала:

– Не урони. Мне сейчас нельзя падать. Я и так страдаю из-за своих женских неполадок! Но я рада, что ты побудешь со мной немного.

Он стал неистово её целовать, она гладила его по голове и приговаривала:

– Нельзя, глупый, не сейчас, терпи. И веди себя осторожно, дабы тётя ничего не заподозрила, а то что-нибудь сотворит со мной, чего доброго. Ну а теперь иди, я устала, изнемогаю, мне нехорошо!

Николай вернулся в свою спальню. Голова гудела, он выпил коньяку, бросился на кровать, велев позвать бывшую гостью. Милый цветочек сразу вернулся и защебетал, успокаивая своего господина.