Стэн Голем - Везучий, подонок!..

– Мама у Вили умерла на прошлой неделе, – продолжала Даша. – Он должен был вернуться, а я его нигде не застану. Надо дома полы помыть, его очередь, а он не умеет. Милица его обожает, но при случае взгреет, как царь Иван князя Курбского. Не отвлекайтесь, это я так. Не отошла ещё от зачёта. Порадуйте чем-нибудь. Хотя бы этой… говорливой обновкой (Даша качнула головой в сторону Рогачёва). Может, в офисе на что-то сгодится.

– Могу сварить солянку с грибами, – нашёлся Рогачёв. – Натру морковку с чесноком. Готов даже выразить себя в танце. Меня два года учили.

– Морковку-то успел отрастить, танцор? – спросила Марина. Добродушная, внешне наивная, она единственная в «гареме» успела к двадцати годам выйти замуж и развестись, плюс пристрастилась к острым анекдотам, неуместным в интеллигентной среде. – Натирать при нас не советую. С Бароном Субботой не разгуляешься.

– Барон Суббота? Ах, да. Ну, я же половозрелый, вполне пригоден к употреблению, – в тон ей ответил Генка.

– Хорош фигню пороть. Приедет шеф, кому морковку натрёт, кому и пистоны вставит, – вздохнула Нина.

– У меня к пистонам иммунитет, – сказала Катя, – я с утра назначена любимой женой.

– И у меня, – сказал Генка. – В том смысле, что любая гроза пронесёт… Бог любит пехоту! Даша, Даша, не будьте столь мрачной. Старики умирают, иначе молодые бы не рождались.

– Умора: Капитан Очевидность! – прыснула Катя. – Молодые умирают иной раз прежде, чем старики. Вот у меня в Кургане…

– Делом займись, кому сказано! – оборвала Нина. – Перерыв не резиновый. И денег вам не прибавит. Говорю как экономист.

Даша кивнула обитательницам гарема, ушла в соседнюю комнату и позвонила в аптеку. Ей снова требовалось успокоительное, сердце всю ночь болело. История Даши полна трагедий, но лучше об этом позже. Когда сбиваешься с ритма, трудно потом вернуться даже к тарелке супа. Полученной отповедью стажёр был огорошен, но виду не подавал:

– Итак, вас зовут Даша. Позвольте представиться…

– Тут не парад-алле, можно без церемоний. Вы Рогачёв, кажется? Отец сейчас звонил Нине, скоро приедет. Ему и кланяйся.

– Да полно, Дашуня! Генка – новый стажёр, – сказала Нина, сочувствуя новичку. Она стеснялась должности «главный бухгалтер». Штат бухгалтерии состоял из одного человека, статус которого, разумеется, вырос.

– Трудитесь, Гена, с ветерком, но только не в голове, – со вздохом сказала Даша. – У шефа нет монополии на юмор, зато есть дубинка для болтунов. Здесь одна привилегия, работай вволю, но не забудь о производственной дисциплине. Не приносишь пользу, вылетишь запросто.

Рогачёв сглотнул. Манера изъясняться хорошенькой Даши – такой, казалось бы, Машеньки из сказки «Морозко» – привела стажёра в полный ступор. Придвинув стул к Катиному столу, он примостился с торцевой стороны и вытащил свой блокнот. Что-то ещё лежало в кожаной сумке цвета старого виски… пошарил, извлёк, повертел в руках синюю папку. Ах, да – это велено передать. Девочки, пожав плечами, вернулись к работе.

Даша тихо заговорила с Ниной, и они вдвоём вышли из кабинета. Вертя головой по сторонам, Генка пощёлкал блестящим «паркером» с вечным пером, покосился на Катю – она, не отвлекаясь от монитора, приподняла рисованные бровки и отвернулась. От скуки Рогачёв раскрыл картонную папку и стал просматривать страницу за страницей. Фигня какая-то… просто не может быть.

– Где я могу позвонить? Хотелось бы маму с новосельем поздравить, – обратился к Нине стажёр, безошибочно угадав в ней «старшую по тарелочкам». К тому же расчётливый юноша полагал, что Нина его не подслушает. Ни за какие коврижки!

А позвонить было крайне важно:

– Слышь, дядя Зяма! Открой-ка, на кой меня заслали к Субботину? – пролаял Гена, едва услышав в трубке голос Иноземцева. – Я должен был что-то сбондить? К примеру, секрет с этим… э-э, каучуковым асфальтом? А вся легенда с письмом и внедрением – филькина грамота? А вдруг мне начальство холку намылит за все эти штучки-дрючки, а после выгонит отовсюду? А если меня раскроют?! Я что здесь, вроде живца? А сам на кукан не хочешь?! Ты не забыл ещё, где я работаю?! В службе охраны банка!

– Да тише ты! Не плюйся в трубку, ушлёпок, – получил в ответ Рогачёв и непроизвольно сморщился: неистребимо было пристрастие Зямы к дешёвому уличному жаргону… как только с латынью оно сочетается?! – Увидишь, Бароша не устоит, досыплет папочку свежими записями. Я чую нижним бюстом, что он на грани открытия. И это открытие, Геночка, должно обеспечить спокойную старость нескольких поколений семьи Иноземцевых. Выгреби оттуда всё, что сумеешь. Комнатёнку его обшарь, ключи уже у тебя. А флешка чистая, брось где-нибудь в офисе, пусть Вилька найдёт и обрадуется. Записи, почту, флэшки… чему-то ведь вас учили? Придумай повод в гости зайти. Напои его, что ли, кефиром с клофелином…

Вернувшись в комнату менеджеров, Генка уже внимательнее перелистал тетрадную россыпь, отыскал в старых таблицах экспериментов летучие пометки Субботина. Глаза стажёра заискрились, лицо покраснело от возбуждения. Казалось, «мальчик Губин» готовится в гримерке к премьере песни. Рогачёв осознал: это же бомба! Достаточно прочесть несколько фраз в докладной записке из папки «Для служебного пользования», как становилось понятно: на кону стоит тема государственной важности.

Даже попрыгунчикам вроде Гены, далёким от точных наук, была известна фраза про российские беды. Дураков в России лечат, хоть и попусту, а вот дороги… донёсся неясный шум, неужто застали врасплох? Стажёр сгрёб результаты и многоцветные графики, стянул на папке верёвочные завязки и, оглядевшись по сторонам, сунул её за батарею центрального отопления. Целее будет, подумал он.

Скорость принятия решений часто спасает дело. Притормозил на старте, можешь всего лишиться. А он, Рогачёв, пока что ещё на старте. Стажёр лихорадочно размышлял, ожидая и боясь, что Субботин появится, а плана внедрения нет: «Миллионы в валюте! Такое мимо рта не пропустишь. Патент не продам, так прессе секрет пристрою. Как Зяме рассказать о пропаже? Да как угодно. Сам прислал, пусть сам и расхлёбывает. Иной раз посторонние ближе, чем родственники, – размышлял стажёр. – Сближают лишь те дороги, которые мы выбираем. Разлучают случайности и проблемы. Мир переменчив, дабы не возгордились нищие духом, не уверовали в себя… на что им надеяться? В потёмках бродят… да ладно, какого хрена?!» Шум нарастал, ещё мгновение, и тишина была растерзана.

Глава 3-я. Украли стажёра.

Среда, 23 марта 2008 г., 12:41.

Дверь офиса, облепленная цветными лоскутами напоминалок, распахнулась, ударившись ручкой в стену, и в комнату ворвались трое мужчин, смуглую внешность которых никто из числа присутствующих в дальнейшем не смог припомнить. Китайцы, они же все на одно лицо… а кавказцы? Пришельцы в синих комбинезонах и чёрных масках с белым челюстно-лицевым оскалом, вели себя резковато, но сдержанно.