Максим Лист - Слайд-шоу

– Ничего она не говорила! – запротестовал Рома. – По крайней мере про то, что вы давно знакомы…

– Да, это и неважно, – махнула рукой Саша.

– И что дальше произошло?

– Осенью, после каникул, наша общая знакомая Кристина сразу все Софе доложила, и та на меня обиделась. Так и закончился наш тайный клуб. Встречаться больше было негде, да и перессорились все. И мне уже неинтересно стало с ними.

– А как же твой второй раз?

– Второй раз был не совсем понятный…

– Это как?

– Ну… – Саша села на кровать, спиной к стене, – по факту это дважды случилось с разницей почти в год.

– И так бывает? – не смог скрыть своего удивления Рома.

– Бывает, – заверила Саша. – Первый раз произошел осенью. Все банально, физрук не хотел оценку за четверть ставить. Мы с ним вечно на штыках были. Я спорт не любила, а он меня все время позорил, типа слабачка, ничего не умею. А я среди девочек «главный парень» была и не могла быть слабой! Ну и тогда, чтобы в грязь губами не шлепнуть перед классом, я сказала, что он все равно поставит пятерку. Он тоже это слышал, но даже бровью не повел.

После уроков я к нему пришла, пока никто не видит, и просить стала, как первоклассница. Он сказал: «Хочешь тройку, поставлю». А сам усмехается. Я отказалась, сказала, что мне нужна пятерка.

Тогда он молча меня отвел в «тренерскую», усадил на стул. Время на раздумья не было. Если бы он начал уговаривать или слюни размазывать, за грудь лапать, я бы точно сбежала!

Потом дал какую-то вонючую футболку, чтобы я лицо вытерла, и в журнал поставил пятерку.

– Он тебя не удерживал?

– Нет, пальцем не тронул, ему будто вообще плевать было…

– Но, получается тогда, ты сама согласилась, – несмело заметил Рома.

– В тот раз – да. И до конца года не придирался и не цеплялся больше. Отношения нормальные были, как у всех. Ни на что не намекал, но и не избегал, оценки ставил и по канату больше лазить не заставлял.

А вот на выпускном напился, ко всем целоваться лез. Всех танцевать заставлял. Потом нашу математичку молодую в туалет утащил. Ну и надо было мне пойти ее спасать. Захожу, а она уже в одном лифчике от него отбивается вяло, тоже пьяная «в ноль» была. Меня увидела: «Ой, Сашенька, тут Геннадию Александровичу плохо, ты пока с ним побудь, а я скорую вызову» – и бегом из туалета. А я, дура наивная, осталась. Он меня тут же лицом к стене развернул без уговоров и брачных танцев фламинго.

– Так просто?!

– Да. Он сказал: «Подожди минутку».

– И ты не сопротивлялась?

– Нет, он мужик мощный. – Саша помолчала и добавила: – И неудобно как-то – какой-никакой учитель все-таки…

– Ты серьезно?! – возмутился Рома. – Разве учителя могут такое позволить!

– Не смеши! Все говорят, что учитель должен любить детей, но разве не из-за этой самой чертовой любви происходят подобные эксцессы? Где грань, которая отделяет педагога от извращенца? Учитель сам определяет ее, и каждый раз, с каждым новым учеником, он должен находить ее для себя заново.

Никто не застрахован от того, что, рано или поздно, ему не приглянется какой-нибудь переспелый ученик. И уж тем более никто не скажет наперед, как он с этим справится, когда столкнется. Все обычные люди, со своими тараканами-извращенцами в голове! А уж за ту зарплату, и вовсе ни один здравомыслящий не пойдет.

– Но дело же не только в деньгах! – с досадой возразил Рома и тут же устыдился собственной патетики, которая больше подходила для агитации масс за светлое будущее.

– Конечно, не в них, – Саша тактично не обратила внимания на его громкое заявление, – но кушать каждый день хочется. А что может быть сильнее постоянной нужды? Только неограниченная власть и голод собственных тайных желаний, – вкрадчиво, словно играя, закончила Саша.

Ромка молчал.

– …Так что либо они сами еще не повзрослели из-за собственных страхов и комплексов, либо дрочат, запершись в своем кабинете после уроков, нюхая тетрадку отличницы.

– Фу, прекрати – противно! – не сдержался Рома. – Все равно не все такие!

– Надо же, какой ты впечатлительный! – с неприятными нотками пренебрежения усмехнулась Саша и, вздохнув, добавила: – Не все… Бывают и другие, но они надолго не задерживаются и предпочитают больше никогда не вспоминать об этом кошмаре.

– У нас в школе такого не было! – упрямо заявил Рома.

– То, что ты этого не знаешь или тебя не коснулось, еще не значит, что этого не было, – резонно заметила Саша.

– Все равно, я бы знал, – Рома не отступал, но уверенность его заметно пошатнулась.

– Это потому, что ты мальчик. К мальчикам подкатывают осторожнее почему-то. Хотя и такое было тоже. А любую старшеклассницу с фигурой спроси, как на нее педагоги смотрят.

– Педагоги, которые мужчины?

– Не только! И женщины, и мужчины. Первые – чаще с завистью, вторые – с похотью… Мужики, конечно, вообще ничего не стесняются. Тот физрук, например, сквозь трико своего «удава» постоянно из стороны в сторону перекладывал, стоя перед классом, думал наверно, что никто не замечал. Вот это и правда «фу». А женщины – они незаметно делают.

– А что и такое было?

– Да сколько угодно! Физичка наших мальчиков в свои кружки по физике таскала чуть ли не силком. Математичка с десятиклассницей встречалась почти год.

– И что, все об этом знали?

– Нет, конечно! Я же говорю: осторожные. Просто после того, как математичка Надю-десятиклассницу разлюбила, та с горя ненадолго к нашей компании прибилась. От нее и узнали. Только я и Софи – остальные не знают до сих пор. Парочка шифровалась так, что даже мы ничего не подозревали. Я бы и не поверила, может быть, но Софи тоже призналась, что та учительница когда-то давно и ей намеки делала неоднозначные. А ей я верю.

– А с физичкой как?

– Это уже после школы узналось. Максим на выпускном напился и рассказал, что она весь последний год их обоих, по очереди, раз в неделю кхм… обучала, дескать, полюбила их как родных, ну и символическая плата за факультатив.

– Ужас…

– Почему ужас? Мальчики, кстати, в Москву уехали оба, на физфак поступать. И оба поступили – гордость всего поселка!

– Это те двое из трех парней, которые в вашем классе учились?

– Ну, парней – это громко сказано, – усмехнулась Саша, – оба с длинными волосами, и вместе везде ходили – не разлей вода. Видимо, женский класс их так испортил. Физичка опять же…

– Они что, тоже… свой «кружок» организовали?

– Внешне – да. А так, я за ними не следила, врать не буду – не знаю. Но они адекватные, хоть и шнурки у них на обуви разноцветные были. Я нормально общалась, да и у других с ними проблем не возникало. Просто сами по себе.

– Ну и класс у вас подобрался, – растерянно подытожил Рома, пытаясь переварить весь рассказ. – А третий? Он тоже… каким-то особенным был?