Филипп Горбунов - Проект «О»

– Лично мнэ это испалнэние очэн-очэн панравилось.

– Полностью поддерживаю! – соглашается двуглавый.

– Совершенно согласны! – вторит партер.

– Ещё бы! – восклицает балкон.

– Аналогично! – доносится с галёрки.

Тут Сталин приподнимает чёрную как смоль бровь, смотрит на стрельца в упор и вопрошает:

– А что думаэт па этаму поваду таварищ Кукушкин?

– Да уж, хотелось бы знать, – поддакивает орёл.

– И нам бы хотелось, – присоединяется партер.

– А мы что, рыжие? – жалуется балкон.

– Вот именно! – слышно с галёрки.

Бедный Кукушкин уже и рот открыл, чтобы ответ держать, да снова с ним, как на грех, столбняк случился.

– Дык я ж… – выдаёт стрелец и умолкает, не в силах боле исторгнуть из организма ни звука. Душа в пятки сбежала, нутро к фраку припало. Как карась на песке, воздух ртом, бедолага, ловит, а звук, зараза, нейдёт. Дрожит Кукушкин, потеет, всей шкурой немеет.

– Ну, раз гражданин Кукушкин ничего нэ имэет сказать на сей счёт… – начал Сталин, и стрелец замотал головой: дескать, имею, имею, – …нада принимать мэры. Какие будут предлажения?

– Арестовать! – топает ногами царь-батюшка.

– На хер послать! – гогочет партер.

– Пинка ему дать! – орёт балкон.

– В углу расстрелять! – доносится с галёрки.

– Нэт, – твёрдо произносит Сталин. – Это нэ наши методы.

– А может, его съесть? – шутит царь-батюшка. – И с концами. А?

– А что, это идэя, – ощеривается Сталин. – Маладец, слюшай! – подмигивает он царю и поворачивается к орлу. – Сдэлаешь?

– А то!

– Приступайте, – молвит Сталин, выпуская пару дымных колец из трубки. – Нэт чэлавэка – нэт праблэмы.

Кукушкин хочет бежать, но ноги не слушаются. Он вязнет в кресле, замирая перед двуглавым чудищем, как кролик перед удавом. А клювы клацают всё ближе, и зал кровожадно скандирует:

– Гло-тай! Гло-тай! Гло-тай!

И вот, когда над белым как снег лицом стрельца нависают гигантские раззявленные пасти монстра, из недр Кукушкинских вырывается наконец душераздирающий, нечеловеческий вопль…

Валерий Степанович вскакивает среди ночи в горячем поту. Аккуратно, чтобы не разбудить жену, вылезает из-под одеяла и на ощупь, как слепой, крадётся на кухню. Включает свет. Вспыхнувшая лампа режет сонные глаза. Профессор чертыхается. Нащупывает графин. Как измученный зноем путник, жадными губами припадает он к сосуду с живительной водопроводной влагой, и тощий его кадык, затевая пляску, проталкивает мутную воду в ещё трепещущее нутро.

– Господи! Приснится же такое, – шумно выдыхает Валерий Степанович и вдруг о чём-то задумывается. – Минутку! А ведь это идея! – улыбается про себя Кукушкин. Он надевает очки, подходит к календарю:

– Если начать до Нового года, то к лету, думаю, закончим, – рассуждает вслух Кукушкин. – Впрочем, даст ли добро Москва?..

И, раздумывая на эту тему, профессор, повеселев, отправляется спать. Больше в ту ночь кошмары его не мучили… А на календаре было 12 декабря 2021 года…

Утро было морозным и звенело, как хрусталь в отделе посуды. Снег, будто играя, сочно хрустел под каблуком, и было приятно воображать себя Нилом Армстронгом. Сонно буксуя в снежной каше, тащился куда-то замызганный транспорт; прохожие, навсегда разучившиеся быть детьми, угрюмо пускали пар и мрачно, как черепахи в панцирь, прятались в воротники; воздух был чист и упруг, и солнечный луч, отважно пронзивший парсеки ледяной безмятежности, пролился в мир людей, чтобы, упав на чью-то открытую тетрадь со стихами, восполнить в них нехватку таланта избытком тепла и неземного света.

День и впрямь был чудесный. Всё словно дышало предвестьем больших перемен.

Солнце, радостно брызнувшее в окна актового зала НИИ, будто несло благую весть, жадно заполняя собой пространство. Подчинённое его неукротимой силе, всё утопало в нём. Мириады пылинок, празднуя триумф света, взвились в хаотическом танце. А светило продолжало балагурить, золотя и буйные кудри лаборантов, и хмурые лысины профессоров. Добралось оно и до оратора на трибуне – профессора Кукушкина. Проказничая, луч света упал ему на нос, стал щекотать, потом поселился в очках, мешая читать. Но учёный, целиком захваченный идеями, кажется, ничего этого не замечал. Он лишь снял нагретые светилом очки, потёр утомлённую переносицу и подытожил:

– …И в заключение, господа, хотел бы напомнить, что наступающий 2022 год ознаменован не только новыми интересными разработками наших генетиков, но и тем, что в октябре месяце вся страна в едином порыве отмечает юбилей нашего президента – Владилена Владиленовича Кнутина…

В этот момент солнце, будто почувствовав себя лишним там, где речь идёт об истинном светиле, давно указавшем россиянам путь в великое будущее, смутилось и померкло за тучей. А Кукушкин продолжал свой доклад:

– Как вы знаете, нынче всюду идёт широкомасштабная подготовка к празднованию этой славной даты. Одни грозятся перевыполнить план, другие снимают кино о президенте. Начинается что-то сродни социалистическому соревнованию. Вот и я предлагаю включиться в эту увлекательную гонку…

– Каким образом? – донеслось из зала.

– Об этом и речь, – сверкнув очами, профессор переходит к кульминации. – Господа! Имею честь представить на ваш профессиональный суд мой новый проект, который, конечно, поначалу покажется чересчур амбициозным и дерзким, но всё-таки…

– Не томите, профессор, – простонал кто-то сбоку.

– Хорошо. Итак, я и мои коллеги намереваемся, подвергнув мутации ген SHH, вырастить в лабораторных условиях… двуглавого орла. Для этого нам понадобится молодая самка, с которой будут проделаны все необходимые лабораторные манипуляции…

В зале воцаряется мёртвая тишина. Профессор снова надевает очки и, внимательно оглядев публику, продолжает:

– Сразу успокою относительно легальности данного эксперимента. Разумеется, ни о каких «краснокнижных» орлах в данном контексте речи не идёт: во-первых, их изъятие из фауны строго запрещено законом, а во-вторых, большинство пернатых хищников – перелётные. Так что орёл, как вы понимаете, будет весьма условным. Для нашего эксперимента вполне подойдёт кто-нибудь, ну, скажем, из ястребиных. Такую птаху приобрести в питомнике не составит особого труда…

– Вы это серьёзно, Валерий Степанович? – робко вспыхивает на горизонте огонёк рыжей бородки аспиранта Сойкина.

– Абсолютно, Борис! Принцип генетической модификации я уже продумал, осталось проработать с коллегами детали. А назвать сей эксперимент можно «Проект „О“». «О» значит орёл, как вы поняли. Полагаю, это будет интересно как с чисто прикладной – должна появиться возможность генетического улучшения биологического материала, – так и с коммерческой стороны (в Пекине, напомню, открылся аквапарк с летучими рыбами – посещаемость сумасшедшая; подтянулись спонсоры; институт перешёл на самоокупаемость). Разве нам не нужны деньги? И потом, столь эффектный, символический подарок наверняка запомнится и войдёт в скрижали современной генетики как один из самых смелых экспериментов, – подытожил Кукушкин.