Сергей Гордеев - Почти непридуманные истории. Из записок хирурга

– Хороший экземпляр! – оторвал взгляд от бульдога хозяин квартиры и потер руки. – Ну что же… Сейчас я покажу вам нашу девочку.

Профессор углубился в недра коридора. Никандр Гаврилович согласно хмыкнул, переступил с ноги на ногу. Он освоился в новой обстановке, профессор казался ему милягой парнем. Не нравился ему только Ширка, который всё более громко хрипел и поводил круглой головой, явно не расположенный к нежным отношениям.

– Ты успокойся, чудак! – добродушно «заокал» Никандр своему любимцу. – Здесь дело, милый мой, полюбовно надо…

Не успел он договорить, как в прихожую, громко цокая и грациозно косолапя, выкатилась бульдог «девочка». Увидев красавца жениха, она робко стала приближаться к нему, кокетливо кося глазами и улыбаясь. Не успел Никандр Гаврилович раскрыть рта для ответного комплимента по поводу сучки, как все отчетливо услышали лязг сомкнувшихся Ширкиных челюстей. И в следующую секунду с нечеловеческим криком: «Наконец-то!!! – он, как снаряд, ринулся в атаку. Одним прыжком он сбил с ног рассиропившуюся было невесту и схватил ее за шею. Удивлению сучки не было предела. Выпучив глаза, она, казалось, с секунду пыталась постичь происходящее и прикинуть знание древнего инстинкта о правилах «первой брачной ночи» к действиям дикаря. Но уже в следующий момент пронзительный визг боли и обиды заставил вздрогнуть ошарашенных хозяев. Ширка рвал и терзал противника, как тряпичную куклу. В воздух полетели слюни и визг отчаяния. Сучка, не готовая к подобным «ласкам», никак не могла прийти в себя. Изумленно выпучив глаза и напряженно растопырив лапы, она чертила ими по паркету замысловатые узоры, болтаемая из стороны в сторону безумным своим ухажером, крепко державшим ее за холку.

Победа была уже почти достигнута, когда эта бестолковая сучка, изловчившись, вырвалась из челюстей чудовища и забилась глубоко под кресло. Рыча и хрипя, вне себя от ярости Ширка пытался вышибить «вражину» из убежища. Он двигал плечами по прихожей огромное кресло, разгоняя взрослых. Но обезумевшая от страха невеста отчаянно огрызалась в недрах укрытия, чем еще больше распаляла бульдога.

– Что он делает? – завизжал профессор, выходя из оцепенения. – Что он делает?! Бедная моя девочка! Прекратить!.. Сейчас же прекратить!..

Профессор забегал вокруг бесновавшихся собак, бестолково размахивая руками. Худшего раздражающего момента для Ширки трудно было предложить. Никандр Гаврилович кинулся к хозяину квартиры, пытаясь схватить его за руки.

– Не машите руками! Он этого не любит! Что вы….

Ширка в это время, отвлекшись от кресла и бестолковой своей подруги, увидел, как его хозяин схватился-таки с профессором.

«Так я и думал!» – мелькнуло в голове, и он кинулся на выручку хозяина. Прыжок, и всеми четырьмя лапами бульдог ударил в «птичью» грудь противника. Как-то сипло пискнув и раскинув руки, профессор с грохотом опрокинулся вглубь коридора, гулко ударившись лысой головой о паркет на полу. В воздух взлетели тощие ноги старика и шлепанцы. Золотое пенсне откатилось далеко в сторону.

Никандр, напуганный неожиданной всей этой чертовщиной не меньше хозяина, кинулся к старику на помощь, пытаясь оттащить совсем уже взбесившегося своего Ширку.

– Что ты! Что ты! Совсем обезумел? Разве так можно?

Крик, гам, свалка.

– Что здесь такое происходит? – раздался вдруг удивленный густой бас из комнат. В коридоре выросла фигура дородной дамы с высоким шиньоном на голове. Профессор едва мог бы достать до плеча своей супруги и уж точно отставал в силе и развитии ее бюста.

– Что здесь происходит?! – вновь протрубила дама, всё более изумляясь увиденному в коридоре. Мимо ее ног с визгом пронеслась в свои комнаты опозоренная девочка бульдог. Всклокоченный профессор сидел на полу, раскинув ноги. Он имел вид всклокоченного птенца, только что выпавшего из родительского гнезда на землю.

– Аркаша, что с тобой? Кто эти люди? Почему ты на полу?! Какого черта, я вас спрашиваю?!

– Видишь ли, тут насчет вязки пришли… И вот…

Супруга ошарашенно оглядела сцену. На лице стало проступать осознание процесса.

– Какая вязка? – Женщина уже перешла на крик и чуть не наступила на мужа. – Ты кого же это в дом пустил, недотепа?

Она сурово навела твердый палец в сторону обмишурившихся жениха и свата.

– Посмотри на этих оборванцев! Во что этот забулдыга одет? Ты что, не понял, что ли? Да они же воры квартирные… Шманаются тут по подъездам всякие, а ты их в дом?! Вязка у них, видишь ли!

Такого отношения к себе и своему любимцу Никандр Гаврилович стерпеть уже не смог. Ассистент кафедры, кандидат наук, педагог и даже герой Арктики – и вот те на… Забулдыга и вор… Приехали…

– Да что у вас тут воровать-то? – Он сделал глумливое лицо, вытаращил глаза и, сунув руки в карманы, на блатной манер неспешно повернулся кругом, оглядывая интерьер дома. На лице заиграла кривая усмешка.

– Книги, что ли, ваши глупые? – обернулся он к сгрудившимся в углу хозяевам.

Профессор икнул.

Потом Никандр вплотную масляно поглядел на супругу. Та встревоженно закрыла полы халата.

– Или собаку вашу бестолковую?.. Тьфу! – Никандр с досады плюнул и, понимая всю глупость создавшейся ситуации, нахлобучил треух на голову.

– Пойдем, Ширка, домой от этих «буржуев»! Ничего нам не надо…

Он открыл дверь и, едва сдерживаясь от раздирающего желания затянуть «Сижу на нарах!», хлопнул дверью.

Друзья возвращались домой, топча слипшиеся листья на мокром асфальте. Никандр Гаврилович никак не мог справиться с охватившей его досадой и раздражением. Он вздыхал и качал головой своим мыслям. Ширка гордо семенил за хозяином.

«А славная вышла прогулочка! Как это хозяину удается такие интересные места находить? Жаль только, что не дали ту большую „Матрону“ завалить… Ну да ничего! Будет еще время…»

Время отсчитывало год за годом, возраст стал брать свое. Никандр Гаврилович хоть и продолжал работать, ежедневно рано появлялся в отделении, вел больных, занимался со студентами, но в операционную стал ходить реже. Мне недоставало его сердитого участия во время операций. Да и энергичность его значительно уменьшилась. Я понял не сразу, но только работая некоторое время с ним: Никандр просто стал уставать.

– Так, Серёга! У меня тут студенты, говорят, хирургией интересуются. – Никандр Гаврилович стоит в дверях кабинета, крутя в руках ключик. – Возьми их в операционную, пусть поглядят.

Потом он достал из заднего кармана свои старые часы, отодвинул их на вытянутой руке, прищурившись, посмотрел время.

– В общем, позанимайся с ними немного… а я, пожалуй, поеду. Мне вся эта хирургия уже… Сам понимаешь… – Он поднял брови со значением.