Александра Молоткова - Гипотеза Рая

– Здравствуй, Солнышко, – сказала Эля громче, щурясь и немного улыбаясь

– Уже лучше, но оно тебя не слышит. Смотри. Здравствуй, Солнышко! – закричала девушка Солнцу, сделав паузу после первого слова. Она распростёрла руки, обнимая яркую звезду и ничуть не щурила глаза, они были открыты широко и полны счастья. Ира действительно здоровалась с Солнцем.

Увидев глаза Иры, Эля, чуть помедлив и наполнив грудь воздухом, так же громко крикнула:

– Здравствуй, Солнышко!

– Ну вот же! А теперь представь, что Солнце – это ты. У него ведь тоже есть прошлое, огромное прошлое! Только подумай, сколько горести в нём было! Солнце видело всё, всё освещало своими лучами: и смерти людей, даже очень страшные смерти, когда люди убивали, да и сейчас убивают друг друга, обманы, ложь, предательства… Но и радости много было, за которой так же наблюдало Солнце, а если не было бы её, не было бы добрых людей, которых очень много, поверь мне, тех, которые справедливы, которые работают, честно трудятся, чтобы настали на Земле лучшие времена, так вот тогда не было бы и Солнца, не было бы и самой Земли. Солнце просто бы не захотело вставать по утрам, потому что грустило бы из-за прошлого, в котором на Земле было много зла. А Земля бы оплакивала погибших, обманутых и не стала бы расцветать весной, лить дожди, заметать всё кругом снегом. Представляешь, что бы было? Наоборот, не было бы ни-че-го: ни моря, ни меня с тобой, ни песка этого тёплого, ни Земли, ни Солнца… Нет, они не забыли о своём прошлом, они помнят о нём, бережно оберегают, хранят его в своей памяти, без которой не может ничего существовать. Да, ведь именно память о прошлом заставляет нас двигаться вперёд, именно благодаря этой памяти человек растёт и ясно смотрит в будущее, конечно, уже другими глазами, полными жизни непростой, многосторонней, но это не означает, что он горюет и убивает себя муками о прошлом, нет! Это значит, оглядываясь на прошлое, он твёрдо следует в будущее, великое и прекрасное! Вот и Солнце вновь и вновь поднимается по утрам, чтобы сказать людям о том, что жизнь только начинается, что она вечна!

Говоря это, Ира чувствовала, как душа её благостно горела, как ей хочется высказать всё, что она чувствует, чем живёт. Только сейчас Ира заметила, что по щекам Эльвиры текут слёзы. Чёрные глаза её сверкали, они открыто смотрели в зелёные глаза и благодарили их за ту надежду, которая только что была так легко и искренне подарена. Эля вновь повернулась к Солнцу и тихо-тихо, еле слышно прошептала:

– Здравствуй, Солнышко! Я хочу просыпаться с тобой каждый день! – и заплакала ещё больше, широко улыбнувшись Солнцу.

***

Так же ясно открыв глаза, смотрел на Солнце и Илья, он думал о только что услышанных словах. Он, конечно, знал всё это, не раз проворачивал из-за таких мыслей страшные картины в голове. Например, такие: Война. Он знал о многих войнах с ранних лет от матери и часто представлял, как солдаты, выжившие во время ночного боя, собрав с поля раненых и убитых, смертельно уставшие, лежат кто в окопах, кто снаружи на утоптанной грязной траве, и смотрят на поднимающееся с востока солнце. Оно своим красно-кровавым заревом заливает всё, что встречает этим утром: землю, траву, солдат, деревья и небо, по которому всё ещё ходят клубы послебоевого дыма. Солдатам, горюющим об убитых, тоскующим о Родине, которая изнывает от взрывов и смертей, как будто становится легче, они глубоко вздыхают и, вместе с Солнцем, встречают новый день, который ещё никто не знает, чем может кончиться.

Илья, конечно, думал о русских солдатах и войнах, которые тысячи раз шли на войну, не первую и не последнюю. Сейчас эти мысли вновь, уже который год, заставили его всмотреться в горизонт. Но они промелькнули гораздо быстрее, чем обычно, потому что Илья, поражённый такими словами столь юной девушки, продолжил наблюдать за землячками, которые уже приближались к пальмам, где затаился он.

11.

«Формула Вселенной» разрабатывалась днём и ночью. Учёные почти не выходили из лабораторий, постоянно следили за работой друг друга, чтобы быть в курсе всех идей и догадок. Так и Райнер Шмиц последние два дня провёл не в своём отделе. Он, насколько это было возможно, следил за работой над мозгом Голоухина, получая тем самым сведения о самом опыте. Формула должна была сочетать в себе все формулы последних 7-и задач, это и было самым трудным в разработке, но Шмиц был гением, он понимал, что идеальный двигатель был построен по модели головного мозга человека, который, до момента создания двигателя, являлся самым верным и мощным механизмом, поэтому и сейчас немец направился в отдел мозга, чтобы сверить свои расчёты с расчётами сотрудников Березной.

В ту ночь, когда в коридоре жилого комплекса Шмиц встретил Землерова, он, возвращаясь из отдела мозга, раздумывал над тем творением, которое не назовёшь теперь просто мозгом, это был новый механизм в голове человека, благодаря которому он сможет работать лучше, чем любая, созданная ранее машина. Эти мысли и побудили Шмица позвать Землерова в свой белый кабинет, чтобы «кое-что обговорить», Шмиц мог доверить свои слова только Владимиру Дмитриевичу.

Владимир Дмитриевич Землеров, не успевший толком умыться и позавтракать, с раннего утра был в кабинете Райнера Шмица, своего научного руководителя, с которым общался, хоть и на «вы», но очень просто.

– Так вот, Владимир, – взволнованно начал беседу немец, отодвинув от себя новое белое кресло, – я тебя не просто так позвал сюда, – далее он помедлил, собираясь с мыслями, – нам нужно на время прекратить разработку формулы…

– Как?! – перебил его ошарашенный Землеров

– Погоди, я же не объяснил. Я был в отделе мозга. Вчера, ну то есть сегодня под утро, там завершили очередной эксперимент над мозгом этого самого Голоухина, про которого ты меня спрашивал. Я думаю, что опыт был историческим – они создали нового человека, я бы даже сказал – сверхчеловека! Если испытание мозга пройдёт удачно, что, скорее всего и случится, то такой человек сможет то, чего раньше нельзя было представить: решать труднейшие задачи без помощи приборов, общаться на расстоянии, управлять собственной жизнью, то есть долгое время не стареть или же вообще не умирать! И всё это только при помощи мозга, который наши учёные перестроили, – всё это он проговорил на одном дыхании, поэтому глубоко вздохнув, продолжил, – ты понимаешь, что это значит? Это значить, что, перестраивая головы людей, как вы это говорите, в нужное русло, мы сможем создать новый мир, заселять который будут гении, сверхлюди! Это значит, что пользоваться формулой, которую мы выведем, можно будет в разы быстрее, можно будет осваивать и изменять Вселенную гораздо масштабнее и, в итоге, прийти к её первозданному состоянию совсем-совсем скоро, тогда и наступит Рай на Земле, к которому-то мы все стремимся, – здесь Шмиц подпрыгнул, не в состоянии более стоять, стал быстрыми шагами ходить по кабинету в разных направлениях.