Дмитрий Кудрец - Небеса подождут

– И откуда только из неё столько берётся? – возмущённо восклицал я, меняя очередной подгузник. – Может, её вовсе не стоит поить? Хотя бы пару дней?

– Сам попробуй без воды прожить пару дней, – сквозь дрёму замечала Аня. Ей вообще приходилось несладко.

Мы договорились по очереди ночью дежурить у Маруськи. Когда была очередь Ани Маруська, выспавшись за день, изводила её своими капризами. То ей пить хочется, то есть, то играть. Успокаивалась на какое-то время, но как только Аня начинала дремать, всё повторялось снова. Выдыхалась Маруська под утро и как будто ни в чём не бывало, мирно засыпала, подсунув под щёку крохотный кулачок. Разбитая, измученная Аня, переводила будильник на полчаса позже, подкатывалась ко мне под бок, чтобы через пару часов вскочить и спешно, пока маленький изверг не проснулся, приняться за повседневные дела – уборку, готовку, стрику, глажку.

В моё дежурство Маруська не буянила. Наевшись, сразу засыпала под монотонное укачивание и тягучие колыбельные. И я засыпал вместе с ней. Сидя у кроватки, склонив голову на руку, качавшую колыбельку. Голова сползала, я просыпался. Спит? Спит. А если ей и не спалось, то Маруська умилённо пялилась на меня и мило улыбалась беззубым ртом. Затем зевала, закрывала глаза и уже до самого утра меня не беспокоила.

Аня удивлялась.

– Почему у тебя она всю ночь спит, а мне не даёт ни минуты покоя?

– Наверное потому, что я ей больше нравлюсь, – отшучивался я.

– Не льсти себе, – в тон мне отвечала Аня. – А то будешь сам стирать её грязные пеленки…

– Велика важность! И постираю…

– Чтобы я потом за тобой перестирывала? Ну уж нет! А если при тебе она ночами спит, то можешь дежурить каждую ночь…

– Без проблем.

И я дежурил каждую ночь у Маруськиной кроватки, тем более что выспаться она мне давала. У нас с неё был негласный уговор – я совал ей на всякий случай бутылку с молоком, убаюкивал и сам ложился спать. Маруська за ночь не просыпалась ни разу. Утром мы находили беззаботно спящего ребёнка и рядом с ним пустую бутылочку.

Как то меня отправили в командировку на пару дней, и Маруська принялась за старое. Изводила Аню своим писком, прихотями и бессонными ночами.

– Скорей бы папа твой приехал, – жаловалась Аня, пытаясь на руках укачать непослушное создание. – Я бы хоть день выспалась по-человечески.

Папа, то есть я, приехал и Маруська снова стала образцовым ребёнком.

Но, не смотря на всяческие перипетии, хронический недосып и усталость этот маленький человечек стал для нас чем-то большим, чем просто родная душа. Мы уже не представляли себе своё существование без этой перепачканной кашей мордочки, без развешенных по всей квартире пелёнок, без этого забавного и умиляющего агуканья. А когда Маруська начала ползать, мы вместе с ней радостные и довольные ползали по полу, строили баррикады и шалаши из подушек и покрывал, разбрасывая вокруг вещи и игрушки. Мы стремились запечатлеть на фото каждый миг её жизни, каждый момент её взросления, не упуская ни одной минуты, ни одной секунды, чтобы потом спустя время достать старые фотографии и насладиться безоблачными и неповторимыми днями и воспоминаниями, возврата к которым уже никогда не будет.

***

И вот прошёл год. Мой первый год в моём новом теле. Я это понял по тому, как в один из дней на меня натянули новый комбинезон, напялили на голову дурацкий колпачок из блестящей бумаги и усадили в детское кресло напротив кекса, единственным украшением которого служила горящая свечка.

– Happy Birthday do you, – заголосила Джилиан, не обладавшая ни слухом, ни голосом. – Happy Birthday, darling Sten. Happy birthday do you!

Фред бубнил ей в такт. Закончили выть, радостно захлопали в ладоши. Мне, разумеется, после такого поздравления по всем правилам нужно было широко улыбнуться и задуть свечу. Но я поступил иначе. Одним движением руки я смахнул кекс на пол. Кекс шмякнулся на пол, оставив на нём жирное пятно от крема.

– Стен! Что ты наделал! – завопила Джилиан и бумажной салфеткой принялась убирать последствия, ещё больше размазывая крем по полу.

Фред тупо молчал. Я ехидно улыбался. Хоть чем-то запомнится этот неудачный праздник.

Закончив уборку, Джилиан вытащила меня из кресла.

– Несмотря на то, что у тебя сегодня День рождения, – строго произнесла она, – ты будешь наказан. И остаток дня проведешь в своей кроватке.

Джилиан отволокла меня в спальню и забросила в кроватку. Погасила свет и отправилась готовиться к приёму гостей по случаю моего дня рождения. Я остался один в полной темноте. Неприятно, но всё же лучше, чем бессмысленно улыбаться, хлопать в ладоши, показывая Джилиан и её гостям безмерную радость.

Пришли гости – шумные, несдержанные.

– А где же именинник? – гости рвались в спальню.

– Он спит, – сдерживала натиск Джилиан.

– Пусть спит, – соглашались гости. – Это не помешает нам веселиться.

Веселиться! Я вам сейчас устрою веселье. По полной программе. Я набрал в лёгкие побольше воздуха и во всё горло заревел. Гости притихли. В спальню влетела Джилиан.

– Что случилось? Отчего ты плачешь? Хочешь есть или…

Я тут же умолк и невинно захлопал глазами.

– Тебе скучно одному? – Джилиан склонилась над кроваткой. – Сейчас я тебе дам мишку.

И Джилиан сунула мне под бок плюшевого медведя. Затем, немного подумав, добавила ещё зайца и погремушку.

– Ну вот, – Джилиан была довольна найденным решением проблемы. – Теперь тебе не будет так одиноко.

Джилиан вернулась к гостям. А я, выждав пару минут, снова заголосил.

– Ну что ещё? – раздражённая Джилиан ворвалась в комнату. – Хочешь к гостям? Но там большие дяди и тёти. Тебе ещё рано…

Джилиан сунула мне бутылку с молоком, даже не удосужившись проверить тёплое оно или нет. Я снова замолчал.

– Веди себя хорошо, – Джилиан явно нервничала. – И больше не плачь.

Джилиан скрылась за дверью. Но я не собирался сдаваться. Я дал возможность гостям выпить за моё здоровье, за хозяйку и, улучив момент, когда гости совершенно расслабились и совсем позабыли по какому поводу собрались, снова завыл.

И снова Джилиан влетела в спальню.

– Стен! Ну сколько можно? Что тебе ещё нужно?

Если бы Джилиан взяла меня на руки я, возможно, и успокоился. Но Джилиан вместо этого начала трясти кроватку, отчего я ревел ещё больше.

– Стен! Я не пойму чего ты хочешь? Есть? Но бутылочка полная. Игрушек? Но у тебя их навалом? Ты мокрый? Нет, сухой. Тогда чего ты плачешь?

Джилиан продолжала трясти кроватку. Я продолжал реветь. Гости не выдержали, заглядывали в спальню, извинялись и потихоньку расходились. Джилиан была сражена наповал. Все её старания пошли прахом. День рождения не удался. Когда хлопнула дверь за последним гостем, я перестал реветь.