Исмаил Айдин - Диадея

– Ладно, – вздохнула девочка. – Главное – возвращайся.

– Хорошо, а ты, главное, ешь.

Когда завтрак подошел к концу и Ао попытался встать из-за стала, он, забывшись, неловко ступил на больную ногу и вскрикнул.

– Ты ушибся? – тут же встревожилась Греннета.

– Нет, – отмахнулся Ао.

– Но я же вижу, тебе больно, папа.

Она посмотрела на него с состраданием. Айин принял этот взгляд за жалость, сострадание было ему незнакомо, и он почувствовал себя оскорбленным. Меньше всего он нуждался в жалости от собственной заложницы.

– Мне кажется, ты устал, – сказала Греннета с серьезным видом. – Тебе надо прилечь отдохнуть. Даже Скринчу иногда надо отдыхать.

Девочка сама выглядела не лучшим образом. Но ее это нисколько не волновало. Казалось, чем больше она находится рядом с Ао, тем скорее у нее проходит бледность и оживают краски лица, а в испуганные глаза возвращается доверие к жизни. В то время как Ао действительно нуждался хотя бы в нескольких часах отдыха. Греннета пусть и не видела его лица, но проявила неожиданную проницательность и угадала его состояние.

– Давай я помогу тебе добраться до кровати, – предложила она, заметив хромоту.

– Не надо, я сам.

Греннета расстроилась, когда папа не захотел принять ее помощь. Все же на всякий случай она пошла рядом: проследить, чтобы он не упал. Ао, не раздеваясь, завалился в кровать.

– Не вздумай ко мне прикасаться, когда я засну, – сказал он, уверенный, что девочка не посмеет ослушаться его приказа.

Греннета и не думала пробовать снять с него маску. Она накрыла его одеялом.

Тут глаза Ао начали закрываться. В какой-то момент ему подумалось, не пытается ли она его перехитрить, но затем он отбросил эту мысль. Впервые с того момента, как у него оказался набитый любовью чемодан, к нему подобралось некое подобие умиротворения.

– Я знаю, что ты меня обманываешь… – внезапно услышал он сквозь сон. Или ему это только приснилось.

8

Последующие две недели Айин вставал с кровати лишь для того, чтобы лечь в нее обратно. У него не хватало денег на врача, а нога все так же ныла от боли. Затем он начал снова ходить, точнее, ковылять на учебу, и вел себя непривычно тихо, не привлекая к себе лишнего внимания. Его однокурсники Леян и Нуол отчего-то избегали его. Ао был этому только рад. Сейчас ему ни с кем не хотелось общаться. С Ниалой они даже не здоровались. На лекциях Ао сидел с отстраненным видом, но, когда его спрашивали, он всегда отвечал с рвением. Теперь в монотонных речах лектора он находил прибежище от угрожающей реальности.

Дома его каждый раз с нетерпением ждала Греннета. Прежде чем открыть дверь и переступить порог квартиры, он перевоплощался в Скринча, и она всегда встречала его объятиями. По настоящему отцу она почти не скучала. Лишь иногда вспоминала его – в основном, из-за чувства комфорта, которое он ей давал. Ее прежняя квартира была намного больше, и там остались ее игрушки.

Всякий раз, когда похититель возвращался домой, его ждал сюрприз: Греннета то рисовала для него, то наводила порядок и мыла посуду, а однажды даже попыталась приготовить для него суп. Правда, суп больше походил на кашу из всех продуктов, что хранились в холодильнике. Иногда она жаловалась на головную боль. Затхлый комнатный воздух не способен заменить свежесть улиц. Девочка металась от одной стены к другой, но проситься наружу не осмеливалась, помня про запрет «папы».

Ребенок нуждался во внимании – Ао требовался покой. Поэтому, повозившись с ней пару часов, он давал ей стакан с растворенными в воде транквилизаторами. Девочка быстро успокаивалась и засыпала. Даже в эти моменты он не снимал маску. Только в ванной, когда ему требовалось умыться, Ао на несколько минут становился самим собой, а потом снова принимал образ хорошо знакомого детям персонажа из мультика.

На Греннету пришлось израсходовать четыре грамма любви. Ао боялся, что наркотик перестанет действовать. В деньгах это получалось 16.000 идий. Живой ребенок обходился ему дорого. А еще набегали траты за еду, пришлось купить ей сменную одежду. Однажды, пролежав целый день в кровати и разглядывая угнетающий потолок, он вдруг набрел на мысль, что девочка может вернуть ему все эти деньги с лихвой. Некоторые бордели Виены скупали маленьких детей, чтобы выращивать профессионалов, и продавать девственность. Малоимущие семьи часто пытались на этом заработать. Ао зашел в нэйросферу, желая подробнее разобраться в условиях приема детей. Оказалось, все не так просто: к объекту продажи должен прилагаться пакет документов, включая родительские права, прохождение медицинского и психологического обследования, а также разрешение от местного самоуправления, регулирующего демографический рост. Платили щедро: за девочку можно выручить более трехсот тысяч идий, за мальчика – чуть меньше.

Ао несколько пал духом. Триста тысяч сейчас пригодились бы. Должны быть обходные пути. Он написал Ниэе – в надежде, что она предоставит ему больше информации. И не зря: та охотно рассказала ему о подпольных организациях, скупающих детей без документов по заниженным ценам. У нее на работе имелась парочка коллег, которые были проданы родителями еще в детстве, а затем перепроданы в «Небо». Ао принялся ее уговаривать дать контакты. Ниэя заупрямилась, требуя рассказать, зачем ему это. Пришлось торговаться. Она быстро сдалась и уступила всего за две дозы любви.

Дело оставалось за малым. Ао разузнал в неэйросфере несколько способов отбить память с помощью транквилизаторов, при этом без относительного вреда здоровью. Информации нашлось достаточно. На форумах ему удалось разыскать тех, кто, по их словам, так уже делал. Один из участников под вымышленным именем с удовольствием завалил его советами. Он очень гордился тем, что демонстрируют свои познания в этом хитроумном деле. Ао выписал несколько комбинаций. В основном, все они сводились к тому, чтобы правильно рассчитать передозировку. Трудность каждого из способов заключалась в риске нанести повреждения внутренним органам, что, в случае даже незначительной ошибки, почти всегда вело к летальному исходу.

Разумеется, имелись и другие способы лишить человека памяти, не прибегая к введению в организм токсичных веществ. Но гипноз показался Ао слишком ненадежным методом. А соответствующая аппаратура и навыки для точечного вырезания отделов мозга у него отсутствовали. Ао рассудил, что бегать по всем аптекам в городе, выставляя напоказ лицо, смысла нет. Свидетелей и без того достаточно. За всеми веществами он обращался к одному и тому же аптекарю и платил за каждую покупку лишние сто идий. Аптекарю было невыгодно о нем болтать, ведь взяточничество преследуется по закону, поэтому Ао не волновался на его счет.