Александр Гельманов - Древо прошлой жизни. Том II. Часть 2. Призрак легенды

– Знаете, Алекс, нам с вами надо обо всём как следует подумать. Вы больше похожи на детектива, чем на преподавателя истории.

– Всегда считал, что это почти одно и то же. Я очень хочу знать, о чём писали Мари и Элен из России.

– Сохранилось всего три письма от них. О первом я уже вам говорила. Во втором письме, упомянутом мной и датированном концом марта, Элен написала о смерти сестры. Она собиралась заколотить досками пустой дом и уехать в Москву искать дядю Жиля, друга своего отца.

– Постойте, Констанция! Если в моих руках оказалось письмо человека, утратившего память, значит, Элен получила его до отъезда из Мелекесса. А Жозефина, отправляя его, ещё не знала о смерти старшей внучки.

– Несомненно. Однако затем переписка прервалась или затерялась. Последнее известное письмо Элен отправила 17 октября 1917 года. Она передавала привет деду Филиппу и брату Жюлю, ещё писала, что недавно получила письмо Жозефины. Следовательно, позднее переписка между ними всё-таки была. Но Элен не смогла разыскать в Москве друга отца и попала во Владимир.

– Она отправила письмо за неделю до Октябрьского переворота. Представляю, что тогда творилось в Москве.

– Во Владимире, – продолжила Констанция, – Элен познакомилась с Базилем Кулешовым, которому тогда исполнился двадцать один год. Они собирались пожениться. Это были последние новости из России.

– Имя «Базиль» на русском означает «Василий». Оно странным образом совпадает с отчеством отца Валентина – Кулешова Афанасия Васильевича. Думаю, в России могли сохраниться письма из Франции. Скажите, в третьем письме указывался адрес Элен?

– Обратный адрес ничего не говорил. К сожалению, других писем не осталось.

– Не могу не заметить одного обстоятельства, мимо которого мы оба прошли.

– Что вы имеете в виду?

– Мистера Кулешова. Не зря же он так настойчиво просил вас продать картину.

– Не только просил, а требовал и допытывался, кто были предки Эльзы. Однако мы поговорим о нём позднее.

– Как скажете. Только мне не хотелось бы покидать вашу страну, ничего не узнав о своих французских корнях. И прошу не забывать, что Кулешов открыл на меня сезон охоты, и мне скоро предстоит возвращение домой. Я не хочу, чтобы его помощники устроили мне автокатастрофу или свернули шею в подъезде с разбитой лампочкой.

– Здесь вы в безопасности, Алекс. Отныне вы наш гость. Извините, мне нужно дать распоряжение Клотильде.

Мадам Боден подошла к стене и нажала какую-то кнопку, видимо, это был звонок для вызова прислуги. Констанция скрылась в коридоре и вернулась минут через пять.

– Я попросила приготовить вам комнату на втором этаже. Вам будет там удобно – это бывшая детская Жюля.

– Благодарю, мадам. Надеюсь, мой визит не затянется.

– Я уже сказала: теперь вы наш гость. Вы хотите меня о чём-то спросить?

– Ну… мне интересно, кто ещё живёт в столь большом доме?

– Поместье принадлежит сыну Жюля, но он с семьёй имеет квартиру в Шато-конти.

– У него остался сын?

– Приёмный. Частью дома распоряжается второе поколение родных покойной супруги Жюля Изабель – Этьен и Амели, которые ведут в поместье все хозяйственные дела. У них взрослые дети – девочка, Даниель и сын, Люсьен. Здесь живёт и управляющий. У него большая семья.

– Откуда берёт начало род Мелье?

– Его история уходит в далёкое прошлое. Основателем имения был Ален Мелье. Именно он в начале XVIII века заложил первые камни родового поместья. Я вам покажу памятник родоначальнику семьи, он установлен его потомками у въезда в дом. Одним из потомков Алена Мелье был Робер Мелье. Он стал отцом Жерара и его брата Доминика. В 1844 году, через три года после женитьбы Жерара на Эльзе Брутвельдт родился Филипп. Ну, а потом у Филиппа и Жозефины появился Антуан Мелье. А дальше, – мадам грустно улыбнулась, – родословное древо вы знаете.

– Скажите, Констанция, а как Эльза стала женой Жерара?

– Конечно, между Германией и Францией в те времена существовали не простые отношения. Удачным браком молодая чета была обязана долгой дружбе Робера Мелье с Отто Брутвельдтом из Германии. Семейство Отто, его жены Агнес, их младшей дочери Валькирии и самой Эльзы происходило из весьма старинного немецкого рода и обреталось в замке Эльзе. Существует ли замок в настоящее время, мне неизвестно.

– Для меня это звучит поразительно… я никогда не бывал в замках. Как вы думаете, Мелье знали, где находится Эльзебург?

Мой вопрос остался без ответа. Вошедшая в столовую Клотильда поставила на стол поднос с выпечкой. Женщины лишь кивнули друг другу, и Клотильда тут же вышла. Констанция налила в чашки кофе и передала мне одну из них.

– Спасибо.

– Угощайтесь. У нашей Клоти выходит отличная сдоба. А насчёт замка… Думаю, дети Эльзы и Жерара могли знать это. Про Антуана и Элизабет не могу сказать, но Жюль однажды сам интересовался замком. Во всяком случае, до войны в Германии он побывать не успел.

– Значит, моими ближайшими родственниками во Франции являлись Антуан и Элизабет Мелье, – сказал я, отпивая кофе. – У них был счастливый брак?

– Насколько я знаю, очень счастливый. Ничто в их доме не предвещало беду, но беда всё же случилась. Это была их судьба.

– В каком возрасте они пропали?

– Антуан родился в 1876 году, а Элизабет годом раньше.

– А Жюль?

– О, Жюль… старый месье тогда был ещё слишком мал. Ему было всего пять лет.

– Получается, он умер не так давно?

– Десять лет назад, – ответила Констанция. Я опять заметил её потухший взгляд. – Жюль был последним из Мелье, он похоронен на семейном кладбище. Мы обязательно туда сходим, ведь все ваши прародители лежат там.

– Почту за честь, мадам.

– Правда, у Робера Мелье был родной брат – Шарль, прозванный в семье «Непоседой». Где его могила, не знает никто. Он воевал в армии Наполеона и сгинул в России. Наши историки называют ту войну неоправданной жертвой нации… Что с вами?

Я поперхнулся так, что чуть не забрызгал напитком свои брюки. Откашлявшись, я сказал:

– Простите. Я изучал историю, в том числе и войн, но никогда об этом не размышлял. Понимаете, вы сейчас не сказали ничего особенного, а невольно заставили меня задуматься о войне, о близких и чужих людях и о том, что войны всегда были частью нашей жизни и ещё долго будут. Дело в том, что отец моего отца – мой дедушка, воевал в Великую Отечественную войну с гитлеровской Германией, а моя бабушка дождалась его с фронта. Он освобождал свою страну и Европу, защищая Советскую Власть и Сталина. Мой прадед, подполковник царской армии, о котором я говорил, воевал с этой властью на стороне Деникина в гражданскую войну. Он был белым офицером и дрался с Германией за Россию ещё на полях Первой Мировой. Свёкор Мари – Тихон Петров, то есть отец её мужа Александра, воевал в Болгарии на Шипке с турками в 1877—1878 годы. А отец Тихона в своё время защищал Севастополь в Крымскую войну 1854—1856 годов от французов и англичан.