Ольга Овчинникова - Будни ветеринарного врача. Издание 2-е, исправленное и дополненное

Молча скребу, нащипываю волоски, смотрю под микроскопом – нет ни клещей, ни лишая. Бывает ещё листовидная пузырчатка, но её исключают с помощью биопсии, – для этого надо отрезать от собачьего носа кусочек и отправить патологам. Взвешиваем собаку.

– Глюконат цинка пожизненно, – я пишу и сразу зачитываю. – Если через месяц эффекта не будет – удвоите дозу. Потом откорректируете до минимума… Ненасыщенные жирные кислоты: омега три, шесть… Кальций, пожалуйста, не давайте. И ещё один препарат мини-курсом, от воспаления… для усвоения… Не будет лучше – приходите, возьмём биопсию. И давайте когти сейчас подстрижём. Намордник наденьте.

Дальше приём напоминает укрощение мустанга. Мы заваливаем хаски на стол; поперёк неё – как на амбразуру – бросается хозяин, а мотыляющиеся лапы достаются нам с Ирой. Ор стоит невообразимый. Сквозь завязанный рот собака пускает пузыри и так матерится, что в холле становится тихо. Откусывая один за другим искривлённые когти, я только и думаю, что мы никогда не останемся без работы, пока заводчицы разводят животных, не делая генетических тестов. К слову, в случае с бультерьерами акродерматит 68 68 Летальный акродерматит (Lethal Acrodermatitis, LAD) – генетическое заболевание бультерьеров. Проявляется поражением кожи на морде и лапах (гиперкератоз, деформация когтей), бронхопневмонией, диареей, замедлением роста. , при котором тоже есть недостаток цинка, убивает их уже к двум годам. Он так и называется: летальный.

А дальше приходит кот с разрывом бедренных мышц. Инфицированным. С кровопотерей. В болевом и гиповолемическом 69 69 Гиповолемический шок – патологическое состояние, возникающее в результате резкого уменьшения объёма циркулирующей в организме крови. шоке. Задняя лапа. Скорее всего его схватила зубами собака, а грязнее рта ничего нет. Любой стоматолог скажет: «рот грязнее жопы», но жопы хотя б не кусаются. Пресекаю больное воображение от дальнейших фантазий, возвращаясь к коту.

Слизистые оболочки белые. Это от шока или от кровопотери? Может, ему срочно нужно переливание, тем более, перед наркозом?

– Его два дня не было, – рассказывает хозяйка кота.

– Да-да, – поддакивает мужчина. – На пять минут вышел.

Первая версия звучит правдоподобнее, судя по засохшим кускам торчащих наружу мышц и прилипшей на них шерстью с запёкшейся кровью. Но про пять минут… Впрочем, логично: вышел на минуточку, исчез на два дня. Мужик.

– Нужен донор, он потерял много крови, – говорю я. При таких повреждениях кровотечение неизбежно, и приходится признать очевидное: тут и шок, и кровопотеря. – И анализы крови перед наркозом.

– Не надо анализов. Так зашейте, – отмахивается мужчина.

«Вот бы хирургических критических не было», – передразнивает меня голос в голове. Помолчал бы лучше, я и так не знаю, что делать.

Ира флегматично пододвигает владельцам журнал:

– Пишите расписку.

Те пишут, что предупреждены, ответственность снимают и прочее, прочее. Ставим коту катетер в здоровую, переднюю лапу. Брею шерсть на задней, пытаясь угомонить свои мысли. Ира потихоньку вливает жижку. Вот помрёт сейчас, и? Что нам эта долбаная расписка, если он помрёт?

«Не нуди».

При кровопотерях без показателей гематокрита капельницы чреваты, так как маленький, циркулирующий по организму объём крови разбавляется, и эритроцитам становится сложнее переносить к органам кислород. Более того возникает опасность кровотечений, поскольку количество факторов свёртывания и тромбоцитов разбавляется тоже! Но у нас выбора нет: в состоянии шока наркозить страшно, к тому же низкое давление и некупированный шок – это тоже опасность кровотечения!

Владельцы отправляются в холл, и мужчина в дверях сталкивается с тёткой, представляющей контингент а-ля «мне только спросить».

– Операция! – гаркает хозяин кота, и тётка испуганно отпрыгивает обратно. Мужчина оборачивается на нас: – Шейте Ваську, я никого не впущу! – и он демонстративно прикрывает дверь за собой.

Окей, тылы прикрыты.

– И-и-ира, что делать? – кричу я шёпотом. – Рана инфицирована! Он наркоз-то не переживёт?

Моя паника живёт своей жизнью. Подсохшие мышцы на живом коте выглядят крайне кощунственно.

Ира медленно поднимает глаза:

– Эпидуру сделаем.

О-о-о! Точно! Как я сама не додумалась? Эпидура обезболит лапу, и это даст возможность наркозить кота по минимуму.

Наконец, инструменты закинуты, поле побрито, забираем Ваську в операционную. Наркоз.

Процедура эпидуральной анестезии имеет свои нюансы. Укол делается в область крестца, между позвонками, в выверенную по известным ориентирам точку под определённым углом. Нужно попасть чётко в эпидуральное пространство, – что по ощущениям напоминает прокол тонкого пергамента, – но не глубже, иначе есть риск остановки дыхания. Это конечно не смертельно с реанимационным набором и мешком Амбу под рукой, но после того, как полчаса подышишь за кошку, прежде чем она «вернётся» – поседеешь остатками волос, и не только на голове. Так что я делаю эпидуру аккуратненько, минималочку, и ношу Ваську «на плечике», как грудного ребёнка после кормления. Это, значится, чтобы новокаин остался в нижней части кота, а не уплыл к голове.

Ира терпеливо ждёт, хотя на лице написано: «Да клади уже!» Кладу. Привязываем. Коленного рефлекса нет – эпидура сработала.

Поле. Перчатки. И я начинаю шить.

…Копаюсь долго. Зачищаю некротические ткани, собираю лапу в единое целое. Дренаж туда.

– О, узнаю твой почерк, – посмеивается Ира, потихоньку добавляя пофол 70 70 Пропофол (пофол) – препарат для внутривенного наркоза. : ну да… меня хлебом не корми, дай кому-нибудь дренажик поставить. Только тут сам Бог велел – рана не просто тотально инфицирована, но и старая, так что гной неизбежен.

Кот стабилен, приборы показывают вкусную сатурацию 71 71 Сатурация – показатель, отражающий процент кислорода в крови. , и всё же я отчаянно матерюсь, пока шью. В глубине фарша, под коленом обнаруживается рассечённый пополам лимфоузел; ушиваю его вовнутрь.

Вот всё готово. Убираем наркоз. Грелочку снизу и одеялко сверху. Спустя десять минут кот начинает ворочаться, пьяно вылизывать щёки, слюнявиться и чихать, – иными словами, просыпаться. Прописываю максимальные дозы антибиотиков, внутривенно, два раза в день.

Зовём хозяев.

– Мы капельницы сами, – говорит мужчина. Классический эконом-вариант владельца!

– Давайте ещё… расписку, – пододвигаю ему журнал.

Потом подробно пишу, как разводить препараты. Одна женщина из разряда эконом умудрялась вводить внутривенно собаке чай, и одному Богу известно, как та после этого выжила! Другая же бахнула перекись водорода. Тоже – удивительным образом – без последствий.