Герцель Давыдов - Жизнеописание Симона Волхва, или Незаконченный танец Ума и Мысли

***

Дочитав рукопись до конца, Томас решил помолиться перед сном и, убрав со стола свиток под номером 5, достал Библию. Профессор, находящийся в соседнем фургоне, несмотря на поздний час, продолжал работать. Он изучал и переводил рукописи, а затем сохранял их на компьютере. Когда в папке «Гностический миф» появлялись тексты трех-четырех свитков, он переносил файлы с компьютера на внешний жесткий диск, чтобы после спрятать их в своей римской квартире. По мере изучения рукописей Джованни все больше проникался гностическим учением, он не смотрел на гностицизм как на истину в последней инстанции, но видел в нем логичное иносказательное объяснение событий, описанных в Библии.

Дьякону же знакомство с гностицизмом давалось намного сложнее. Прочитав свиток и помолившись, уже перед самым рассветом он заснул так крепко, что даже не слышал будильника, прозвонившего в шесть утра. Томас видел тот сон, который преследовал его с детства.

Пятилетний мальчик сидит около постели матери. Правой рукой, на которой надето обручальное кольцо, она сжимает цепочку с нательным крестом. Они ждут, когда придет отец со священником. Льет сильный дождь. Мальчик выбегает во двор, чтобы позвать на помощь, но там никого нет. Женщина, так и не дождавшись священника, покидает это мир. Вернувшись в комнату, мальчик видит, что уже нет ни обручального кольца, ни цепочки с крестом. Мальчик садится около кровати и горько плачет, схватившись руками за колени. В это время возвращается отец, но он один, без священника.

Синьор Понти ждал снаружи и, когда часы показали 6:15, постучался в фургон. Не дождавшись ответа, он прошел внутрь. На столе лежал свиток, а дьякон спал крепко, но беспокойно. Подойдя ближе, профессор тихо произнес:

– Томас, Томас, с вами все в порядке? Просыпайтесь, нам пора ехать.

Дьякон пробудился в холодном поту и пробормотал, что скоро будет готов.

К назначенному времени профессор вместе с дьяконом прибыли в Папскую комиссию по священной археологии. Их офис располагался в самом центре Рима, в здании Папского института христианской археологии. Передав найденные свитки Ипполиту, профессор рассказал о ходе работ. Священник остался доволен и раскопками, и доставленными находками и велел Томасу продолжать следить за процессом, а профессору – передавать дьякону все найденные рукописи.

Покинув здание, Томас и Джованни решили пообедать в ближайшем ресторане. Сделав заказ, профессор поинтересовался у дьякона :

– Вы сегодня не такой, как обычно. Это сон так повлиял на вас?

Томас молчал, уставившись на скатерть и вспоминая сон. Профессор продолжил:

– Вы вчера начали рассказывать о своей семье, о детстве, юности, но мне так и не удалось понять, что побудило вас, образованного человека, встать на путь религиозного служения? Меня всегда интересовало, что людей толкает на этот шаг. Это их осознанный выбор, обстоятельства или порыв души?

Джованни заметил, что вопрос не понравился дьякону, но тем не менее тот стал рассказывать:

– Как я уже и говорил, мой дядя, старший брат матери, был священник, я показывал вам его Библию. Мать, вопреки желанию семьи, вышла замуж за фермера, простого человека, который был намного старше нее и к тому же не принимал всей этой религии. Он требовал от матери, чтобы она также не исполняла обрядов и не отмечала церковные праздники. Мать внешне смирилась, но, когда мы оставались одни, часто говорила со мной о важности религии и ее истинности.

В это время подошел официант с заказанными блюдами, и Томас замолчал, а затем продолжил рассказ:

– Когда я подрос, она стала уговаривать отца попробовать сходить в церковь, помолиться, но отец страшно этому противился. Он говорил, что человек может быть честным и справедливым и без религии. Оглядываясь назад, я все больше убеждаюсь в том, что он не всегда был таким, люди не рождаются с ненавистью к религии – одних подталкивают к этому какие-то события из прошлого, а другие сами отворачиваются от нее. Возможно, ему на пути встречались недобросовестные священники.

Погрузившись в воспоминания, дьякон снова замолчал. Они приступили к обеду, а когда утолили первый голод, Томас закончил свое повествование:

– Сейчас мы с отцом практически не общаемся. Он занимается своим огородом в деревне, что-то мастерит из дерева. Когда-то давно произошло событие, которое с каждым днем все больше воздвигало стену между нами, и мы, хоть и жили в одном доме, практически не разговаривали друг с другом. Утром, когда вы разбудили меня, я видел сон, преследующий меня с самого детства.

– Когда я вошел в фургон, вы бормотали: «Мама, священник скоро прибудет. Я пойду искать его…» Это что-то из прошлого, что не дает вам покоя?

Томас снова вспомнил сон. Он давно не видел его, и вот ночной кошмар вновь вернулся. Может, вчерашний разговор о родителях повлиял или эти чертовы свитки.

– Это долгая история, о которой мне тяжело вспоминать. – Он вздохнул и отхлебнул темный ягодный напиток из маленького бокальчика. – Той ночью я остался в доме с матерью, а отец отправился за священником. Моя мать умирала и хотела исповедоваться. Но отец вернулся через несколько часов один. Мы никогда не обсуждали этот вопрос, но мне порой думается, что он никуда не ходил, придерживаясь своих антирелигиозных принципов или испугавшись грозы. Я никак не мог простить ему, что в ту ночь он не исполнил последнюю волю матери. После ее смерти он ни разу не посетил церковь, чтобы молить о прощении ее грехов в земной жизни. Через неделю он продал лощадь и повозку, сказал, что они ему больше не нужны, поскольку в город они ездили только вместе, сжег все ее вещи и избавился от украшений. Наверное, он хотел поскорее забыть ее, сделать так, чтобы больше ему ничего о ней не напоминало.

Профессор отложил приборы и внимательно слушал Томаса, который, глядя на ливший за окном дождь, продолжал свой печальный рассказ:

– Я много размышлял и после окончания университета сообщил отцу, что хочу выбрать служение церкви. Он не стал меня отговаривать, только сказал, что на ферме меня всегда ждут. Я рад тому, что избрал этот путь, и продолжаю считать, что моя миссия на земле в служении. Вдобавок ко всему, вступив в ряды церкви, я имею возможность молиться о том, чтобы облегчить участь моей матери на небесах. Той дождливой ночью я никак не мог ей помочь, только сидел у ее кровати и плакал, поэтому сейчас я хочу исполнить свой долг перед ней. Вы, наверное, этого не поймете, но я убежден или по крайней мере хочу верить в то, что мои молитвы согревают ее там, в раю.

– А вы верите в то, что после этой жизни что-то есть?

– Безусловно. Душа вечна, и, завершив свой земной путь, она отправляется в рай.