Маша Фокс - Здесь и сейчас

– Вдова?! Ужас какой, – Наташа поднесла руки к лицу, как бы прикрываясь, – в наш век когда ни войн, ни… он что же, болел, да? – и опять закрыла лицо руками, – извините, может, я неделикатна, вам, наверное, тяжело обо всем этом говорить.

– Да нет, Наташа, я уже это столько раз и про себя, и следователям ГИБДД проговорила. Разбился он. Простое ДТП. Дорога была мокрая, машина быстрая, ремни безопасности, как положено, для красоты придуманы, и лучший друг за рулем под мухой – одним словом, тривиальщина.

На улицу вышли вместе.

– Марина, вам в метро?

– Нет, я на машине, а вам?

– Сегодня в метро.

Я чуть не ляпнула: «А где же „Пежо“?», но вовремя прикусила язык.

– Обычно я тоже на машине, но пока Саша в командировке, отдала ее в сервис. Так-то каждый день она мне не нужна. Работаю недалеко от дома. Вы уже зимнюю профилактику прошли, масло, резину поменяли, нет еще?

– Нет еще, ничего не делала. А вам куда? Давайте подвезу…

Наташа попросила остановиться рядом с милицией, не доезжая до ее подъезда.

– Марина, не хочу быть навязчивой, но если вам одиноко и у вас никого нет… иногда, знаете, с чужими людьми легче, чем с родными. Хотите, мы куда-нибудь вместе вечером пойдем? В театр или в ресторан? Я ведь тоже вроде вдовы соломенной. Бойфренд мой женат, а сейчас еще и в командировке. Подруги, те, которые со школы или института, все замужем с детьми, короче, у них своя жизнь. С сотрудниками, сами знаете, надо держаться на расстоянии, чуть поближе подпустишь, съедят со всеми потрохами и не подавятся, у нас там такой гадюшник…

«Бедная, бедная доверчивая и, в общем-то, неплохая девочка, эдакая одинокая Красная Шапочка, – думала я. Мне хотелось ее по головке погладить, – ну зачем я ее так обманываю… не хорошо. Но ведь и она на пару с моим же мужем меня обманывает, все друг у дружки за спиной козни строят», – вдруг озлилась я, а лицом улыбнулась и приветливо прожурчала:

– Ой, Наташа, а правда, давайте вечером куда-нибудь пойдем. Я сто лет нигде не была. Давайте что-нибудь легкое. Вы оперетту любите? Я возьму билеты.

– Боже, кто бы мог подумать, что «Летучая мышь» все еще в репертуаре. Конечно же, Розалинда не та, что была у Шмыги.

*

– А что? Шмыга еще жива? – удивляюсь я, прерывая рассказ Тамары. – Нет, Мария, она умерла в 2011.

– Да? Я и не знала. Как-то пропустила. За всеми теперь похоронами, как ни жаль, но не поспеваешь. Уходит поколение, уходит. Наше на очереди.

– Она долго болела. Ей ампутировали ногу из-за тромбоза, – наша Дина знает все, и как бы в подтверждение этому, она продолжает, – похоронена на Новодевичьем.

– Кто б сомневался, – бурчу я. – Тамарочка, а давайте дальше вашу историю.

– Да какая там история, так…

*

Пошли мы с Наташей в театр. Штраус, конечно же, неповторим, и вечер оказался, как часто бывает в середине октября, вдруг почти по-летнему теплый. Мы обе-две, наслаждаясь погодой, музыкой и компанией друг друга, пошли пешком вдоль Театрального проезда, мимо Метрополя, Лубянки, Политехнического музея. Повернули налево на Маросейку, потом направо на бульвар. У Казарменного Наташа пыталась пригласить меня на чашку чая, но я категорически отказалась – поздно, слишком много всего на первый день. Устала. Завтра.

– Завтра. Обязательно. Я тебя с мамой познакомлю, – мы как-то незаметно уже перешли на «ты». – Приходи к нам ужинать. Мама так готовит – пальчики оближешь, правда. Придешь? Лялин 22, квартира 39. Шестой этаж. Давай я тебе свой мобильный в телефон вобью.

Обнялись, пожелали друг другу спокойной ночи, расстались лучшими подругами.

Софья Яковлевна, Наташина мама, оказалась всего на несколько лет старше меня. Чуть за пятьдесят, но давно без постоянной работы и потому выглядела оплывшей и неухоженной. До кризисов работала бухгалтером в строительной фирме. Когда начинала, еще с молодыми кооператорами, вроде бы и справлялась, но, будучи по природе бесхитростна и прямодушна, так и не осилила систему двойной бухгалтерии и новых, таких мудрёных, налогов. Годы шли, а перспективы уходили. Теперь молодым-то, с дипломами коммерческих вузов, и тем пробиться нелегко, а уж куда там тетке предпенсионного возраста. Хорошо хоть Наташку вырастила и на ноги поставила, пока могла, теперь она у них главный кормилец. «ТриНити» платят неплохо, плюс комиссионные с контрактов, плюс командировочные, даже бывает, что и за границу ездит. Вот так-то. Непутевая только. Нет чтобы мужика себе найти стоящего, все какие-то ханурики второй свежести на нее западают. Вот и этот ее новый хахаль – тоже из тех же – женат, взрослая дочка. Прямо беда.

– Марин, может, у тебя в кругу какой-нибудь стоящий холостяк имеется? А? Может, познакомишь их, – приговаривала Софья Яковлевна, собирая со стола.

Готовила она действительно классно. Я не помнила, когда так вкусно ела.

– Ну, Наташка, завтра придется тренажеры на двойной режим настраивать, иначе нам сегодняшних калорий не сжечь, уж больно хороши пирожки, а про варенье я вообще молчу, – я сыпала комплименты как из рога изобилия, но, видать, совесть еще во мне не совсем пропала, и чувствовала я себя препогано.

Дело в том, что чем ближе была дата Сашиного приезда, тем гнуснее становилось у меня на душе. За последние почти две недели мы втроем так подружились, будто знали друг друга вечно.

Странным образом мы нашли тот взаимный баланс, которого не было в наших, казалось, вполне «устаканенных» жизнях. Наташа делилась со мной всем и была так искренна и откровенна, как Валя – моя родная дочка – никогда не была. Софья Яковлевна, со своей стороны, выступала с позиции старшей подруги и общалась легко и открыто, без тех внутренних тормозов, которые были у моей мамы.

Грустно осознавать, но в силу своей авторитарности мама так и не стала для меня больше, чем матерью, – подругой, а так жаль. Одним словом, я уже начинала потихоньку сожалеть о той каше, которую сама же и заварила, и надеялась только, что с приездом Саши все встанет на свои места. Какие такие «свои места», я не могла толком определить и на всякий случай заняла позицию страуса, то есть голова глубоко в песок, хвост по ветру, а там будь что будет.

– Марин, ты меня слышишь? Мне Саша утром из Франкфурта звонил. Он завтра прилетает.

– Как это завтра? Завтра ж пятница, а ты раньше говорила, что в субботу. Это что ж значит, что уже завтра ты с ним будешь? А я? Как же я? Ты что, и в фитнес не пойдешь?

– Нет, Мариночка, не пойду. Надо себя в порядок привести. Ноги побрить, лобок постричь, ну сама знаешь: маникюр, педикюр, продукты купить, все приготовить. Ну, не злись… Ну пожалуйста… Понимаешь, официально он возвращается только в субботу. Он и жене так сказал, а на самом деле он уже все подписал, больше ему там делать нечего, вот он и решил приехать на день раньше, чтобы провести целые сутки со мной. Для нас это такая редкость. Я уже и с работы отпросилась. Ну, что ты надулась как мышь на крупу. Ну, пожалуйста, порадуйся со мной.