Ann Avarouz - Квотербек

– Он же не ходит на социологию? – напомнила Нора.

– Да, но в пижаме приходит. Это касается всех учеников школы. В течении дня в кабинете новостей будет действовать онлайн голосование за лучшую пижаму школы. А после занятий пройдёт церемония награждения. Так что скучно не будет.

– А зачем это?

– Ну, мисс Паркер как-то убедила директора, что это полезно для стирания социальных различий. Дескать, посмотрите, мы все спим в пижамах, а значит, мы похожи. Что-то типа того.

– Пижама пижаме рознь, – не сдержала Нора иронии.

– Согласна, глупо, – рассмеялась Марта.

Девушки шли по коридору. Следующее занятие у них должно было пройти совместно: математика. В какой-то момент к ним должен был присоединиться Харди. Но сейчас, пока его не было, Нора решила аккуратно порасспрашивать подругу.

– Марта? – позвала она, не зная, как начать. И когда Марта откликнулась, Нора спросила: – ты не замечала в школе чего-то странного?

– Например? – нахмурилась Марта. С её точки зрения – всякая школа странное место само по себе.

– Алкоголь, или может, что посерьезнее.

– Ну скажешь тоже! Что странного в вечеринках? Ты ведь об этом? – Марта вдруг остановилась, как вкопанная. – Кстати, приближается ежегодная футбольная вечеринка! Если хочешь, мы могли бы сходить, так сказать, для общего образования.

– А ты не хочешь? – удивилась Нора, не зная, как вернуть разговор к интересующей теме.

Девушки вошли в кабинет и заняли соседние парты.

– Не то чтобы очень. Ну что там делать? – закатила Марта глаза.

– Надеть красивое платье? – подсказал Харди, который только что пришёл и теперь устраивался за партой позади Норы.

Девушки обернулись и помахали, приветствуя друга. Марта только отмахнулась, как бы сообщая, что её такие глупости, как красивое платье, не интересуют.

– Ну, а меня вот интересуют красивые девушки в красивых платьях, – пожал плечами Харди.

– Так сходите вместе! – воодушевилась подруга.

– Я не против, – согласился Харди и уставился на Нору.

Нора переводила растерянный взгляд с подруги на друга, пытаясь разгадать шараду Марты. Что она задумала? Харди ждал ответа, и пришлось Норе отвечать.

– Да, я, пожалуй тоже не против, – но только потому, что не хотела обидеть друга.

– А что? Это отлично! – просиял молодой человек.

Нора натянуто улыбнулась, пытаясь разобраться, хорошо ли она поступила?

Резюме дня: про наркотики не выяснила и рискует обидеть нового друга. Если хоть на одну секунду предположить, что у него к ней интерес, то вопрос: а нужно ли это ей?

Робин покрутился перед зеркалом, любуясь собой. В третий раз взял в руки расчёску и провёл по волосам. Психанул и бросил расчёску на стол.

Дурацкие пижамные уроки!

Вообще-то обычно такие уроки ему нравились. Боже, это ведь день, когда девушки приходят в коротких шортах и топах на бретельках! Для него как для эстета, это был праздник. Целый день дразнящей красоты, чтобы после занятий позвать девушку к себе домой.

Но вот сегодня он был категорически не готов.

Его стильная новая пижама, приобретённая исключительно ради такого дня, сейчас казалась слишком уж идеальной. Слишком уж специальной по случаю. Но прийти в своём обычном ночном прикиде он не мог – привык спать голым.

Светлая футболка обтягивала мускулистый торс, свободным краем прикрывая живот. Шорты сидели идеально: ткань не была натянута, но и не болталась.

– Старик, пижама, как пижама. Кончай дурить, – сказал Роб своему отражению и решительно отвернулся от зеркала. Он знал, что красавчик. И проблема была не в его самооценке. Проблема была в той странной девушке. Одна мысль о том, что она увидит его… таким раздетым, рождала в нём нервозность. Лучше бы этих пижамных уроков и вовсе не было.

Робин спустился в столовую. Мама уже сидела внизу в любимом кресле и читала книгу, а экономка накрывала на стол.

– Доброе утро! – поздоровалась мать, не отрываясь от книги.

– Доброе, – буркнул Роб, и чтобы скрыть своё состояние, вальяжно расселся на диване.

Но мать есть мать, её не обманешь. Радар у них, что ли какой-то внутри? – несколько раздражённо подумал Роб, когда она подняла на него обеспокоенный взгляд.

– У тебя все хорошо?

– Все чудесно, мам! – отмахнулся Робин.

Несколько секунд мама оценивала состояние сына. Наконец, улыбнулась.

– Ты отлично выглядишь! Пижамный день, да?

– Да, мам.

– Ну, у вас же там проводят кастинг. Уверена, тебя выберут лучшим.

– Нет, не хочу. Только не сегодня, – Робин устало потёр лицо ладонями.

Кастинг проходил с помощью анонимного голосования. Весь день на экране мониторов отображался список учеников. С самого утра на специальный чат, который обслуживали школьные ньюсмейкеры, принимались сообщения с именем парня или девушки. Одно сообщение поднимало рейтинг участника на десять баллов. Те участники, кто набирал слишком мало, каждые пятнадцать минут удалялись из списка системой. В итоге, к середине дня на экранах оставалось до тридцати аватарок. И как правило, Робин был одним из первых.

Обычно ему доставляло удовольствие, что все – ну или многие – считают его самым красивым парнем школы. Но сегодня сам факт быть заметным вызывал раздражение.

Экономка позвала за стол. Наверху показался папа: как всегда, собранный и подтянутый.

– Милый, ты вовремя, – выдавила из себя улыбку мама.

– Привет, пап, – махнул рукой Робин. И получил в ответ такой же взмах.

– Я потерял свой галстук! – с порога крикнул отец.

Роб поспешил в столовую: сейчас родители начнут ругаться, хотелось бы к этому моменту свалить.

– Да? – с наигранным равнодушием отозвалась мама.

– Да! И он мне нужен, у меня встреча! Вот куда ты могла его деть?

– Ну почему именно я? Возможно, это Хелен, напомню, она помогает по хозяйству. Если уж вздумал кого-то обвинять, то обвиняй всех участников. И потом, а ты хорошо смотрел?

– Ты за дурака меня держишь?

Мама отложила книгу.

– Хорошо, я сейчас поднимусь и посмотрю, – с этими словами мама встала и пошла наверх.

Робин смотрел вслед родительнице. Кто из них прав, кто виноват – он уже давно запутался. Но эти ежедневные сдержанный ссоры безумно раздражали его самого. Наорали бы друг на друга, что ли! Устроили бы скандал так, что перья по закоулкам. Выплеснули бы все, а там, как знать, может в семье воцарился бы мир. Эх, мечты, мечты. Он садился за стол, когда следом вошёл отец. Нервным движение папа отодвинул стул и расправил салфетку.

– Вечно она со мной спорит, – ни к кому конкретно не обращаясь, пынял отец. – Вечно я у неё в дурак. А ведь я зарабатываю миллионы. Смог бы дурак так?

Может быть, отец обращался к сыну, но Робин сконцентрировался на завтраке, старательно игнорируя выпады отца. Не собирался он принимать чью-то сторону. В этих ссорах оба они хороши: и отец, и мать.