Дмитри Зеро - Мэри Мерлин Милк. Повесть о человеке, ставшем частью того, что он ненавидел

От тревог за поздний час на лицах персонажей не осталось и следа. Все мгновенно стали радостными и беззаботными.

– Знаешь, честно говоря, до последнего момента я скептически относилась к твоему делу, – рассуждала Линзи, – но увидев эти рисунки и узнав тебя лучше, поняла, оно действительно из ряда вон… чем бы ни закончилось.

– Ры! Девочки, – опять обратила на себя всеобщее внимание Бриз, – когда завтра собираемся и где? Все будут? Все сегодня идут в поместье? Мне ещё вечернюю маску готовить, не тяните.

Немного поспорив, посмеявшись и поторопив друг друга, ссылаясь на позднее время, они договорились встретиться у кассы вокзала в десять утра. На этой ноте все начали собираться. Эмбер учтиво осведомилась, есть ли мне куда пойти и где провести ночь, я ответил, что есть. Возможно, она подумала, что меня приютит Уайлдмурр. Кошка с волосами в форме пальмовых листьев в свою очередь ничего не ответила, так как мигом умчалась домой, поняв, что все нюансы по поводу поездки оговорены. Это было мне на руку. Я не представлял, как вообще буду спать этой ночью, тем более в чужом доме. Мы горячо попрощались и разошлись в разные стороны. Я побрёл по дороге, мощёной булыжником, вдоль улицы, которой не пошёл никто из остальных. Непривычные мягкие движения лап почему-то болезненно отдавались в голове, в ночной тишине, нарушаемой только лёгким поскрипыванием деревянных вывесок и дыханием ветра. В мозгу вновь забурлили липкие тяжёлые мысли. Я шёл по улице, думал обо всём, что приходило в голову.

«Завтра едем в королевский замок. А если не поможет даже Клео… или король с королевой? Впрочем, Клео в этом вопросе непременно разберётся, она же владеет секретами и методиками наблюдения, когда космос оголён и его видно с земли, когда можно читать звёзды или искать неведомые дороги и миры за пределами планеты. Ночью мы спим и отключаем тела, наши души выходят из тел и отправляются в путешествия между мирами. Баланс между менталом… У меня сейчас кровь из носа брызнет, зачем я думаю об этом?» – остановившись на минуту, я закрыл глаза, так было легче заглушить ненужные голоса и обрывки фраз, или хотя бы отогнать подальше.

Было так тихо и мирно, что стало не по себе. Во Владивостоке в этот час по улицам с ночи до утра гуляют молодые люди, ища приключений или развлечений, ездит транспорт, оставляя за собой шлейф из звуков рассекаемого воздуха, громкого радио и работающего двигателя. И обязательно в третьем часу ночи, где-нибудь далеко или близко к дому какая-то компания из кретинов, хотя бы на двадцать минут, начинает орать обо всём, что может вырваться с запахом перегара из их ртов.

В который раз уже я подумал, как отличаются эти две реальности, в результате чего мне так некомфортно. Но разве человеческий мир настолько плох? Конечно, нет! Нам есть чем гордиться, есть чему радоваться. Мы умеем делать добро, умеем быть бескорыстными, умеем помогать друг другу, окружающей нас жизни, природе, животным, созидать в самых разных направлениях. Наша культура – основа мироздания, можно потратить всю жизнь, с колоссальным интересом, изучая тысячелетия человеческой деятельности в архитектуре, философии, литературе, живописи, театре. Среди нас есть много таких, кто не смотря ни на что понял, что счастье не в деньгах, что нет ничего невозможного для человека с волей и разумом в нужных пропорциях, что нельзя очернять свою совесть, что причиняя зло другим, мы, в первую очередь, причиняем зло самим себе, пусть даже при жизни многие этого так упорно не замечают. Вот только есть один нюанс, и он заставил лицо искривиться в ехидной ухмылке в собственный адрес. Всё созидательное, чем могут похвастать не многие люди у нас, там, есть внутри практически у каждого здесь. Даже конченые подонки, такие как принц Обсидиан, монстр Кра, или даже кошка по имени Паприка, брата и сестру которой я видел днём, в конце концов, понимают что к чему и переламывают себя, меняются. И тут моё ненаглядное человечество остаётся в тени. Потому что я не знаю ни одного знаменитого маньяка, ни одного коррупционера, узурпатора, ни одного вора или педофила в нашем веке, который бы публично сознался во всём перед другими, сломал себя как эти персонажи, и, конечно же, чтоб его смогли простить. Хотя, можно припомнить Нюрнбергский процесс…

Лапы вели моё тело к окраине города, и, в конце концов, довели до площади у выезда через северные ворота. Здесь ветер был сильнее и порывистее, но тёплая летняя ночь от этого не менялась. Я огляделся вокруг. Совершенно точно уже наступили следующие сутки, ни в одном доме не горел свет, никакого шума не доносилось из открытых для свежего воздуха окон. Единственное, что я ещё смог услышать среди всеобщего безмолвия, был рыхлый храп из окна второго этажа неподалёку.

– Тюсон, ты сопишь… – раздался чей-то хрипловатый женский голос в том же окне.

– А… а? Ой, прости, пожалуйста, – ответил Тюсон, судя по тембру голоса, он был довольно пожилым котом.

Я тихонько отошёл подальше от дома, стараясь не поднимать шума, к счастью, мягкие лапы это позволяли. Вдруг моё внимание привлёк странный силуэт на одной крыше. Тихо, как призрак, по черепице кралась кошка. Она сделала пару шагов от печной трубы и села на задние лапы. Вдруг из этой трубы, не смотря на то, что она была довольно узкой, вылез ещё один силуэт и крадучись подобрался сзади. Он положил ей на хвост свою лапу, от неожиданности кошка громко мяукнула, рванула вперёд, при этом пару секунд махала лапами на одном месте, разбрасывая во все стороны черепицу, и добежав до края крыши, словно не увидев его, упала вниз.

– Гризайль, ты что… – успел крикнуть ей вслед кавалер.

– Надоело, – произнёс я, не желая видеть, что будет дальше.

Резко и нестерпимо захотелось бежать. Бежать куда угодно, как можно дальше, обратно, к северной окраине леса. Я мчался со свистом в ушах, с брызгами от ночной росы на траве, через темноту и туман, по пустынным холмам. Звёзды дрейфовали так близко и вместе со спутником под названием Мэя, которая была местной луной, светили не хуже любого солнца, всё вокруг было видно. Я остановился только у опушки. Маленькие мерцающие жучки летали вокруг кустарника с какими-то ночными жемчужными цветами, ветви деревьев мирно скрипели, словно те лениво разминали затёкшие конечности. Всё вокруг навевало некую художественную атмосферу с оттенком мистики. С одной стороны было приятно смотреть и чувствовать окружающую природу, когда я зашагал по извилистой тропинке внутрь леса. Но с другой, меня до сих пор не покинуло цепкое ощущение нереальности повсюду, и быстро переросло в раскалённый кусок угля, прижатый к сердцу.

«Всё ведь не по-настоящему, как бы ни выглядело. Знаю. Это смесь из цветовых формул и пиксельной раскраски вперемешку с векторной графикой. Любой самоучка, интересующийся творчеством на компьютере, может нарисовать подобное, и даже создать анимацию. Я видел таких людей, результаты их работы в глобальной сети», – я остановил свой взгляд на плывущем вниз по воздуху листике, он был красивым и простым, пахнул лесной свежестью. Листик упал на нос, я почувствовал его лёгкое прохладное прикосновение, подул и пустил дальше. Новые мысли дополнили картину происходящего, даже хвост и уши машинально встали торчком.