Дмитри Зеро - Мэри Мерлин Милк. Повесть о человеке, ставшем частью того, что он ненавидел

Ни среди солнца, ни под луной,

Мне не добыть здесь себе покой,

Быть не собоооой…

Опять жить там, откуда я пришёл,

Чего я здесь лишён!

Всего лишь дайте знать,

Что я не обречён!

Что я вернусь домой! Вернусь домой!

Вернусь домой! Вернусь домой!

Вернусь домой! Вернусь домооой!

Слова закончились. Музыка постепенно утихла. Я быстро пришёл в себя, приподнял опущенную голову и поправил волосы. Только в этот момент я понял, кем оказался окружён. Они стояли и аплодировали.

– Вы… что здесь делаете?

– Подпеваем, – сказал кто-то из толпы. – Классная песня.

– Вы вышли из домов ночью… и нашли тут меня, чтобы подпеть??? – в голове не укладывалось то, что я видел, никакая логика не могла переработать эту стаю в балахонах, возникшую из неоткуда.

– Ладно, пошли обратно, – весело сказал кто-то.

– Спокойной ночи! – раздался чей-то женский голос в мою сторону, – не скучай.

Я ничего не ответил, только нагнул шею и прижал лоб к холодному камню.

– Что это было…

Филипп бродил по окраине леса ещё половину ночи. После песни с кошачьей массовкой он дал себе слово, что больше не будет вообще ни о чём думать, и до утра ходить в прострации. Сна не было ни в одном глазу ещё долго, но когда тёмно-синее небо начало менять свой цвет, резкое желание лечь и расслабиться облило его тело жидким цементом. Сразу пришло решение найти вокзал и спокойно подремать на его территории, на какой-нибудь лавочке, пока не придут остальные. Затея удалась. К тому времени, когда мэйн-кун прибыл в нужное место, там начинался рабочий день, так что без проблем вышло устроиться в зале ожидания с видом на главный вход.

Первой подошла Джинджер Ролл, и судя по большим круглым часам под потолком, за полчаса до срока. Кошка заметила Филиппа, сидевшего на краю одной из скамеек согнувшись дугой, положив голову на переднюю лапу, лежащую в свою очередь на металлическом подлокотнике.

– А я думала, что пррриду перррвой, – с задором Ролл плюхнулась рядом с Орлиным на деревянное сидение. – Пррроснись и пой!

Филипп начал приходить в себя, с усилием подняв голову. Вид у него был ужасный, замученное лицо, мешки под глазами, тусклый взгляд, левая щека оказалась помятой и затёкшей. Причёска неумолимо испортилась ещё в лесу, от ночных блужданий через деревья с кустами. В таком виде он посмотрел на тойгера, и та не удержалась от смеха.

– Ты… ты, – пыталась выговорить она, – ты бы себя видела. Нет, в таком виде к Санни на глаза лучше не попадаться, а то у неё пррриступ будет.

– Ничего. После того как я вчера пыталась утопиться, я выглядела гораздо хуже, – вяло улыбнулся Филипп и с удовольствием пронаблюдал, как весёлый смех мгновенно оборвался.

– Ты сказа… ла… утопиться?

– Да.

– Серьезно?!

– Я ещё вчера чуть это не сказала, когда Санни меня довела, – спокойно отвечал Филипп, протирая глаза. – Помнишь, – он широко зевнул, неумело прикрыв рот лапой, – вы меня с Полли оставили в лесу у водоёма, или это лучше назвать озером… не важно.

– И ты сиганула с камня в воду?! – крылатая кошка начала раскаляться от негодования.

– Не так громко, – ответил Орлин, немного кивнув головой в сторону кассы, где перебирал какие-то бумаги кот в очках и фуражке.

– Знаешь что, Филли, – сложила передние лапы на груди тойгер, её лицо было крайне строгим, – я не знаю, каким олухом надо быть, чтобы рррешиться таким обррразом убежать от своих бед, какими, оторррвись мои крррылья, они бы не были.

«Попади под молнию, очнись в пригороде Владивостока в виде человека мужского пола, причём совершенно голого, больше часа пытайся встать на ноги и посмотри на своё отражение в луже, а я полюбуюсь твоей реакцией», – хотел сказать Филипп. Но не пожелав ссориться с кошкой, у которой и без того был слишком гордый нрав, только хмыкнул.

– Понимаешь, не было лучшего способа понять, что происходит. Я думала, что попала в сон, – решил объяснить он. – Конечно же, я не собиралась топиться, но нужно было проверить, как на это отреагирует подсознание. Это психология.

– Да какая психология?!

– Слушай, мне просто интуиция подсказала.

– Нда, но это… но не так же, – немного смягчилась Ролл, пару раз щёлкнув клешнёй.

– Только никому не говори, – успел предупредить тойгера мэйн-кун за миг до того как в зал вошла Эмбер, с сестрой, мирно дремавшей у неё на спине.

Она встала как вкопанная и уставилась на бело-кремового мэйн-куна с карамельными веснушками. Левая бровь кошки медленно поползла вверх.

– Филли, не думала что тебе в твоём возрасте нужна нянька, – она подошла, учтиво кивнула тойгеру и с заботливым укором повернулась к Орлину, – ты своими волосами… словно мостовую подметала.

Она потеснила Джинджер, села между двумя кошками, предварительно переложив к другому краю лавки сестру, и резко повернула голову Филиппа затылком к себе. Розовая расчёска вылетела из её стильной белой сумочки, повешенной через плечо.

– А мои огненные локоны в любом виде смотрррятся.

– Филли, если хочешь чтоб мы подружились, – не обращая ни на что внимания, продолжала Эмбер, – научись себя беречь. А это что, – она вынула из волос маленький обломок от веточки, – ты в лесу, что ли, бродила сегодня ночью?

– Да.

– Что?! – удивились обе подруги, задрав хвосты вверх.

– Я люблю лес, – промямлила сквозь сон Полли.

– Почему в лесу? – спросила Джинджер.

– Ага, там же тропические блохи опять объявились, – с ходу включилась в разговор Линзи, войдя из-за арки в зал, изрядно запыхавшись, – кстати, доброго всем утра!

– Ну да, я сегодня бродил… бродила по лесу, – кивнул Филипп, он говорил о себе в женском роде, как и остальные о нём, чтоб на компанию не покосился с недоумением какой-нибудь прохожий, – потом погуляла по окраине города и остановилась уже здесь, уснула.

– По лесу? – раздался вопросительный возглас Физалии, и все заметили селкирк-рекса, лёгким шагом входящего в помещение следом за манчкином, с рюкзаками по бокам спины, напоминающими вьюки, – я думала, что Филли будет ночевать у Уайлдмурр.

– А я думала, что у тебя, – ответила Эмбер, – кстати, здравствуй.

– И вам всем привет.

– Привет, – ответили остальные.

– Секунду, – нахмурила лоб Линзи, – я сегодня оставалась в лаборатории, Физалия пошла к родителям на ночь, Уайлдмурр убежала к себе на острова, а остальные ушли в поместье.

– А я прррилетела сегодня перррвой, – с зубастой улыбкой похвалилась Джинджер, почему-то решив, что подобное будет уместно вставить.