Ю. Дорожкин - Цитадель вечности. Том 1

– Это я сделаю. Еще, пожалуй, по постоялым дворам пройтись бы надо. Однако моих стражников для этого дела не приспособишь – снова сыскных просить надо. А что им сказать – для чего?

– Скажи: я попросил. Я, кажется, очень редко их о чём-то прошу. Так уж, ежели попросил – понимать должны, что, наконец, государственная надобность такая появилась!

– Это верно. А всё же: что ты о них думаешь?

Дюк остановился, пристально посмотрел на своего приятеля и рассудительно ответил:

– Изначально можно было предполагать двояко: либо эти люди хотели предупредить Ангора об опасности, либо хотели сами заполучить эту вещь. Уж не знаю, как её правильно называть. Однако, если хотел предупредить – отчего не предупредил? Ну, сказали ему, что хозяин занят, так надо было тревогу поднимать, настаивать, или, скажем, записку передать. Даже если они не знали, зачем именно гости приехали, надо было через час еще пробовать пробиться, а не бродить вокруг дома кругами, как тати! А выглядит это так, что поначалу этот неизвестный – который первый – приходил в надежде решить дело переговорами, а когда вышла неудача – стал со своим сообщником вокруг ходить, да смотреть, как можно по-тихому в дом проникнуть.

– Отчего же не попытался?

– Может, и попытался. Да, впрочем, сначала их сторож вспугнул, а потом мы заявились. Кто знает, в это время не скрывался ли кто-то из них поблизости, не наблюдал ли за домом?

– Опять же – верно…

Раздался приближающийся цокот копыт по булыжной мостовой, и одноконный экипаж остановился в десятке шагов от беседующих. Из коляски проворно выбралась Инга и быстрым шагом подошла к своему начальнику.

– Чрезвычайный комиссар Торн прочитал донесение, не отпуская меня! – сообщила она. – Размышлял минуты две, а потом сказал: передай, говорит, сударю Дюку, пускай сей же час едет ко мне!

– Что-то решил для себя! – прокомментировал Дюк. – Что же, поспешу, ведь и самому интересно!

Он занял в коляске место, на котором только что сидела дознавательница, и велел извозчику:

– Теперь вези обратно!

Столичный чиновник принял пристава, сидя на низком диване с резными ножками и мягкими подушками. Вошедшему он указал на кресло. Как только Дюк сел, Стах без предисловий произнёс:

– Обстоятельства таковы, что затягивать принятие решения не нужно. Однако, я не обладаю достаточными полномочиями, чтобы его принять. Поэтому, сударь Дюк, предлагаю тебе сегодня же отправиться вместе со мною к тому, кто ими обладает. Впрочем, дело это добровольное. Я считаю, что тебе можно будет доверить дальнейшее дознание по этому делу. Однако знай, что есть и другие люди в канцелярии, которым можно это поручить. Просто я, зная о тебе многое, считаю, что ты для этого подходишь, притом же, полагаю, хочешь выбраться из этого городка, хотя служба здесь и необременительна. Я не ошибаюсь?

– Нисколько. Мы едем в столицу?

– Нет. Ближе. В Мироград. На сборы три часа. Собирайся основательно, поскольку из Мирограда имеете шанс отправиться дальше. Вместо тебя сюда временно кого-нибудь назначат. Твои соображения обсудим по дороге.

– Тогда… Я пойду?

– Ага! – легкомысленно кивнул Стах, вставая с дивана. – Жду тебя здесь же.

***

Карета, запряженная шестёркой лошадей, мягко покачивалась на рессорах, иногда её как следует встряхивало, когда на дороге попадалась изрядная рытвина или кочка. Внутри кареты, друг напротив друга, на широких мягких диванах, с удобством расселись Стах и Дюк. Помимо кучера, сидящего на козлах, карету сопровождали четверо всадников. Хотя они и были одеты не в мундиры, а в дорожные костюмы, Дюк безошибочно распознал в них людей, хорошо знакомых с военным ремеслом.

Когда карета выехала за городскую заставу, следственный пристав подробно изложил чрезвычайному комиссару свои соображения по делу, однако тот вовсе не торопился комментировать их или же излагать свои. Вместо этого Стах погрузился в раздумье и замолчал, предоставив Дюку возможность размышлять о своём.

Сборы Дюка не заняли много времени: саквояж с комплектом одежды в дорогу всегда был у него наготове. Поверх одежды Дюк положил в саквояж пару тяжелых кремнёвых пистолетов, отправил туда же жестянку с порохом и мешочек с пулями, набор бритвенных принадлежностей и кошель с серебряными монетами. Одет Дюк был уже не в чиновничий камзол, а в новый гражданский, со шпагой на широком поясе. Впрочем, сейчас шпага была всунута в щель между диваном и стенкой кареты. Пока оба попутчика молчали, Дюк перебирал в памяти, всё ли он сделал перед отъездом.

Златан отнёсся к известию о поездке приятеля по-деловому, высказав предположение, что Дюк, наконец, узнает от вышестоящих начальников хоть что-то новое. А вот Инга расстроилась. Пристав поручил ей заниматься сбором ежедневной информации до тех пор, пока либо он не вернётся в город, либо кто-то не приедет ему на замену, а в случае чего советоваться обо всём со Златаном.

Наконец, Стах нарушил молчание.

– Я хочу сразу внести некоторую ясность. Я, действительно, понятия не имею, что же именно случилось там, в доме у Ангора. Точно так же, как не имею понятия, что за люди ходили вокруг его дома и что в точности им было нужно. Возможно, нам… В нашем ведомстве раньше было известно об артефактах, подобных тому, какой вы обнаружили у Ангора в кабинете. Тем более интересно выяснить, где же Ангор его раздобыл.

– Кто же тот человек, который обладает полномочиями принять нужное решение?

– Главный комиссар Верт.

Дюк замялся.

– Я думал, что знаю всех главных комиссаров в канцелярии особых расследований, не так ведь их много, – неуверенно произнёс Дюк. – Но тот, кого вы назвали…

– Да – да, ты просто не мог о нём слышать. Потому что занимался совсем другими делами. Наверняка ты слышал, что есть такая Особая Экспедиция по розыску древностей при Обители Мудрецов в Мирограде.

– Конечно.

– Главный комиссар Верт курирует её работу.

Дальнейших объяснений не последовало. Дюк молча уставился в окно, любуясь пейзажем. Вдоль дороги непрерывно тянулись одноэтажные домики, аккуратные и не очень, обнесенные заборами и палисадами или же выходящие своим крыльцом прямо на проезжий тракт. Местами домики группировались в небольшие посёлки, но сплошь и рядом стояли и по одному. Между домами вдоль тракта тянулись то высокие, чуть ли не вровень с крышей кареты, густые кустарники, то дубы и иные представители лиственных деревьев. Постепенно Дюк задремал.

К вечеру карета с сопровождающими её всадниками прибыла в Мироград. Здесь Дюк не был давно. Карета ехала по булыжной мостовой, по сторонам которой возвышались двух, трёх, а то и четырёхэтажные каменные дома. Второй по величине город империи, Мироград занимал намного большую территорию, чем Яснодолье. Здесь жило более пятидесяти тысяч человек, в то время как в Яснодолье еле-еле насчитывалось семь. Из окна кареты были видны люди, непрерывным потоком идущие по тротуарам, и проезжающие навстречу экипажи. Наконец, кучер остановил перед парадным подъездом солидного трёхэтажного здания.