Алексей Макаров - Ромас. Морские рассказы

И тут я понял, что приёмный лист я не подпишу и через неделю. Придется мне кантоваться у Филипповны ещё как минимум, с десяток дней.

Первоначально я пошёл к англичанам, так как у меня был ещё хоть какой-то запас английских слов.

Кабинет английского языка был на этом же этаже, что и отдел кадров.

Постучавшись в дверь кабинета, я осторожно открыл её.

За столом сидела средних лет женщина, которая, оторвавшись от какой-то книги, внимательно посмотрела на меня.

Увидев листок с аттестацией в моих руках, она предложила сесть и спросила по-английски:

– Ну, и что вы знаете?

– Наверное, уже немного, – постарался ответить я своему первому экзаменатору по-английски.

На этом запас моих слов был исчерпан, и я уже по-русски продолжил:

– Но если его подучить, то я его вспомню, – честно сознавался я.

– На что сдали экзамен в училище? – женщина с прежним любопытством смотрела на меня.

– Да на «четверку» сдал я его, – это было моей ошибкой сознаться в своих успехах в Училище.

– А… Вы, наверное, сдавали экзамен Гамзиной? – женщина вопросительно взглянула на меня.

– Да! Точно! Она была в экзаменаторской комиссии, – вспомнил я.

– Так, – мою нерешительность он приняла, как согласие и протянула руку. – Давайте Вашу бумагу, я её подпишу. Но смотрите, – она, подписала обходной лист и отдала его мне, – Чтобы Вы, Бобровский учили, потому что Вам, за первый год работы в пароходстве, придется сдать шесть уроков. И не забывайте то, что как только вы зайдете в Питер, Вы должны приходить ко мне и сдавать все эти уроки. Иначе Вас не выпустят в рейс, – тут она уже торжественно глянула в мои понурые очи.

Конечно, я с ней полностью был согласен, что и показывал мой внешний вид, потому что я, как китайский болванчик только и кивал головой со словами:

– Понял, понял, – естественно по-английски.

Хотя абсолютно ничего не понял, когда я буду ходить, куда я буду ходить и зачем я буду ходить. Мне это было непонятно. Главное задачей для меня в этот момент было, чтобы эта интеллигентная женщина, подписала мне мой аттестационный лист поэтому я готов был согласиться со всем на свете, что бы она ни сказала.

Видя мою полную покорность и согласие, она подписала обходной лист, и я вежливо покинул столь уютный, светлый кабинет.

Теперь надо было пройти технику безопасности.

В Дальневосточном пароходстве, чтобы пройти технику безопасности, надо было быть очень даже знающим человеком. Потому что товарищ Русаленко, который был начальником отдела техники безопасности пароходства, изобрел такие методы сдачи аттестации и инструктажей, что оттуда, после их сдачи выходили только профессоры или доктора наук. Только каких – неизвестно.

Я приготовился к очередному экзамену, который я сдал Русаленко на «пять», что было невероятным в нашем училище. Обычно все его еле-еле сдавали на «три».

Но тут оказалось всё очень даже прозаично и просто.

Мне задали всего несколько вопросов:

– Ты знаешь, как в картер лазить?

– Знаю.

– Что такое двенадцать Вольт знаешь?

– Знаю.

– Сварочные работы знаешь, как проводить?

– Знаю.

– А токарные?

– Знаю.

– Ну, если всё знаешь. Иди и проходи аттестацию дальше.

Инспектор поставил на мою бумагу подпись и печать, а я пошёл на военно-морскую подготовку, по пути зайдя в химическую лабораторию.

Там тётенька в белом халате, посмотрев в мой аттестационный лист, спросила:

– Вы идете работать четвёртым механиком?

– Наверное, четвёртым, – предположил я, потому что до сих пор ещё никто не сказал мне, на какую должность меня берут работать в пароходство.

Это я сам себя назначил на эту должность.

А что? Высшее образование есть, рабочий диплом есть. Желание работать есть. Только вот опыта работы четвёртым механиком – нет. Но во время моих практик я полностью ознакомился с работой четвёртого механика и был уверен, что с ней я справлюсь.

– Тогда запомните, что Вы ежедневно должны будете делать анализы воды вспомогательного котла, – нудно наставляла меня тётенька в белом халате. – А чтобы знать, как их делать, вы должны знать, какие препараты есть в СКЛАВе. Вот Вам инструкция и сидите, и изучайте СКЛАВ (Судовую Котельную Лабораторию Анализов Воды), – но, увидев моё непонимание аббревиатуры, перевела мне значение слова СКЛАВ. – Так что сидите и изучайте.

Я послушно сел и принялся за прочтение инструкции. Вскоре я её одолел и вновь обратился к тетеньке в белом халате:

– Да всё мне понятно. Во время практик четвёртые механики показывали мне, как всё это делается

– Замечательно, – отреагировала на мои слова тётенька. – Теперь вот Вам журнал, который вы должны будете заполнять. Смотрите, как он заполняется, – и она стала подробно объяснять мне элементарные вещи.

На её объяснения я только и твердил:

– Да, да, да, всё понятно.

Тогда лаборант, или кто там была эта аккуратная женщина, попросила меня написать пару химических формул и решить одну химическую задачу.

А так как у меня в училище была по химии «пятерка», то я быстро выполнил её задание и тётенька в белом халате, проверив их, осталась довольна и благостно изрекла:

– Теперь с Вами всё ясно. Давайте свой лист. Редко, кто у нас показывает такие знания, – похвалила она меня. – Но, не забывайте приносить нам котельную воду на анализ при каждом заходе судна в порт. Понятно?

– Понятно, – скромно подтвердил я своё понимание.

Тётенька подписала мне обходной лист, и я покинул лабораторию.

Теперь, мне надо было на ВМП. Для этого надо было пройти через весь порт, или опять сесть на автобус и ехать на Морвокзал, где и располагалась эта самая ВМП. Делать такого кругаля мне не хотелось, и я решил пройти на Морвокзал через порт.

Удостоверения у меня ещё не было. А очень даже упитанная тётенька на проходной не хотела пропускать меня без него. И только когда я предъявил ей направление на работу, паспорт, аттестационный лист, она соблаговолила пропустить меня через турникет проходной.

До Морвокзала, через весь порт, пришлось идти пешком. Для моих молодых ног это было не так трудно сделать.

Добрался я до этой ВМП, с надеждой, что сейчас мне там точно также, не глядя, поставят все подписи.

Но оказалось, что бывшие зубры военно-морского флота, капитаны первого-второго ранга в отставке, просто так свой хлеб не ели.

И тут я сел глубоко в лужу, наверное, по самые уши, потому что наставники выяснили, что я ни черта не смыслю, ни в военно-морской подготовке судов, ни в чём-либо ещё.

Они выяснили, что я не знаю, что такое вентиляция, что я не знаю, что такое ПКЗ (пункт коллективной защиты), что такое ядерный взрыв и как бороться с его последствиями. Они выдали мне кучу книг и со словами: