Лариса Тимофеева - Утопия о бессмертии. Книга первая. Знакомство

– Проснулась? – спросил Серёжа.

Я потянулась. Глаза ещё не хотели открываться, а, может, и не могли после вчерашних слёз.

Сергей наклонился надо мной, и я перевернулась на спину. Теплые, сухие губы нежно коснулись моих век. Поцеловали щёки, подбородок, остановились у рта, и он прошептал:

– Малышка, просыпайся. Я отвезу тебя в спа-центр, там доспишь.

Я закинула руки ему за шею и прижалась к его рту. Очень бережно он поцеловал мои губы. Стесняясь, едва слышно, я шепнула:

– Я хочу тебя.

Сергей замер, осознавая сказанное… застонал и дал волю желанию.

Вначале мы посетили банк. Едва мы вошли в холл, навстречу бросился служащий, одновременно и сгибаясь в поклоне, и простирая руку вглубь холла, поздоровался по-английски. Отставая на полшага, он так и сопровождал нас – изогнувшись бочком, в нужный кабинет. Перед дверью забежал вперёд и, согнувшись ещё больше, открыл её перед нами. Хозяин кабинета поднялся из-за стола и, произнося слова приветствия, указал на маленький круглый столик в окружении трёх кресел. Пока мы рассаживались, он отдавал распоряжения, застывшему всё в той же позе служащему. Тот выскользнул за дверь, а хозяин кабинета повернулся ко мне и что-то сказал.

– Маленькая, отдай ему паспорт.

Я подала паспорт, и хозяин кабинета спешно покинул нас.

– Какая почтительность! Ты вип-клиент банка?

– Хозяин, – поправил Сергей не без самодовольства. – Но персоналу это знать не обязательно.

Я тихонько хохотнула – его самодовольство было первой маленькой слабостью, которую я обнаружила в нём. В ответ на его удивлённый взгляд я невинно сообщила:

– Я люблю тебя!

Он опустил глаза на мой рот, и я перестала дышать. «Ну как?! Как одним только взглядом он будит во мне желание?»

В кабинет влетел давешний служащий с разносом в руках и принялся расставлять на столе кофейные чашечки, джезву, сахарницу, поставил тарелочку со сластями и поклонился. Мы дружно, в голос поблагодарили его на разных языках, и он так же стремительно, как и появился, исчез.

– Будешь кофе? – спросила я и взяла джезву в руки.

Сергей отрицательно качнул головой, и джезва вернулась на место.

– Что с Серёгой?

– Пошёл увольняться. Открою мастерскую по ремонту двигателей. Он в танковых войсках служил, говорит, разбирается.

– Мастерскую откроешь в Херсоне?

Серёжа кивнул, и мы оставили эту тему.

Минут через десять вернулся хозяин кабинета – одной рукой он подал мне паспорт, второй протянул карту и выписку со счёта. Я поблагодарила, а Сергей поднялся и, по-видимому, стал говорить очень приятные слова хозяину кабинета, потому что тот расцвёл довольной улыбкой. Он проводил нас до самого выхода из банка и, будучи выше меня ростом, прощаясь, каким-то образом ухитрялся снизу заглядывать мне в лицо.

– Мне показалось? – выйдя на улицу, спросила я. – Он ко мне переменился, когда вернулся с картой, что-то напоминающее подобострастие появилось. Нет?

Сергей рассмеялся и лукаво спросил:

– Тебе понравилось?

– Нет, Серёжка, ну что ты такое говоришь? Подобострастие и лесть всегда неприятны!

– Вероятно, его впечатлила сумма счёта.

Я посмотрела в листок выписки – слов я не поняла, но арабские цифры узнала.

– Пятьсот тысяч?! О, Боже мой, евро? Серёжка, зачем так много?

Лицо его почему-то опечалилось, и он покачал головой.

– Не много, Маленькая. Трать, счёт будет пополняться автоматически.

Я поднялась на носки, поцеловала его в колкую щёку. Ему не понравилось.

– Не так! Дай ротик.

Офис оператора связи находился через дорогу напротив банка, мы получили сим-карту к моему новому телефону, и по дороге в спа-центр Сергей забил в память телефона свои номера, номера Виктора и Маши, номер своего юриста, поразмышлял и внёс номер Мехмета. На вопрос: «Зачем?», пожал плечами и буркнул:

– На всякий случай.

Спа-комплекс принадлежал сестре Мехмета. Подобно тому, как её брат проявил гостеприимную предупредительность, так и она, встретила на входе сама, а для сопровождения по комплексу приставила ко мне русскоговорящую девушку, родом из Казахстана. Расточая улыбки, хозяйка пожелала мне приятного отдыха и удалилась, сославшись на дела.

– Не скучай, – прощался Серёжа, – я постараюсь освободиться пораньше. Иди, я посмотрю тебе вслед.

– Нет, Серёжа, это я посмотрю тебе вслед! Так правильнее. – Я взяла его за руку и повела к выходу. Перед дверью прижалась к груди. – Я буду ждать, а ты не торопись, делай свои дела. Я люблю тебя.

Он вышел, сквозь стекло двери я смотрела в его спину, посылая вслед свою любовь. Садясь в машину, он взглянул в мою сторону и, увидев, что я всё ещё не ушла, обрадовался и помахал рукой. «Всегда провожай своего мужчину. И, как бы не была занята, встречай. Когда женщина провожает мужчину – дела его удаются ему легче, а когда выбегает к порогу и встречает после рабочего дня, то тем выражает признание его большому труду на благо семьи. Я знаю эту истину. Но Костю я редко провожала до порога. И ещё реже встречала».

Машина отъехала. Вздохнув, я направилась к девочке, скромно дожидающейся меня в сторонке.

Вначале меня уложили на теплый мраморный полок. Тело медленно впитывало в себя тепло от камня. Тихонько звучала восточная музыка. Незаметно я уснула.

Проснулась от прикосновения – пора было идти в хаммам. Сквозь завесу густого горячего пара ко мне приблизилась грузная женщина, подмышкой она держала мочалку, в руке широкое ведро с выползающей из краёв пеной. Женщина молча поставила ведро на пол, освободила мочалку… да нет, не мочалку, а варежку от упаковки, сунула варежку в ведро и обеими руками принялась жамкать её, отчего пена из ведра ещё обильнее поползла на пол. Потом жестом велела мне лечь, надела варежку на руку и, захватив на варежку пену, начала тереть мне спину. И так – беспрерывно захватывая пену, она оттирала каждый кусочек моего тела, нисколько не избегая интимных зон, поднимая мои руки, ноги, жестом требуя повернуться туда или сюда, чтобы открыть для её варежки доступ к ещё не отмытому участку. Наконец, банщица отжала варежку, положила её рядом со мной на полок, взяла ведро и ушла. Следом пришла другая женщина и тоже с ведром, наполненным пеной, и поставила ведро у меня в изголовье. Девочка Айгуль пояснила, что минут через тридцать-сорок меня ещё раз будут растирать.

«Этак они снимут с меня всю кожу! – вяло подумала я и, растянувшись на полке, закрыла глаза и представила перед собой взгляд Серёжи. Мы летели в вальсе. – Почему он не хочет танцевать со мной танго? Сам сказал, что я танцую хорошо… нет, он не сказал хорошо, он сказал, танцевать с тобой удовольствие… – Я стала вспоминать кадры с танго из фильмов, видеоролики с записью танго. – Серёжа прав, танго – это не кружение на счёт раз-два-три… я не справлюсь…»