Лариса Тимофеева - Утопия о бессмертии. Книга первая. Знакомство

– Нашёл? Зачем?

– Я дела её финансовые веду. Дела Карины тоже.

– Тебя не удовлетворял секс с Галиной или тебе недостаточно одной женщины?

– Я не знаю, Маленькая. И то, и другое. Или ничего из этого. Я решил, что не гожусь для длительных отношений, а тем более для брака.

– А как ты решаешь вопрос секса?

Сергей усмехнулся.

– Это не вопрос. Плати. Предложение есть на любой вкус, цвет, возраст.

– Бордель?

Сергей поморщился.

– Нет. Образованные, независимые женщины, зарабатывающие таким способом. Самая безопасная и самая доступная возможность удовлетворения. Абсолютно деловые отношения, не предполагающие ни ответственности, ни вины.

Он вновь умолк, а мне и сказать было нечего, и вопросов у меня не было. Через некоторое время он спросил:

– Я разочаровал тебя?

– Скорее, я растеряна. Две совершенно разные между собой женщины. Их объединяет только твой выбор. Обеих содержишь. Последнее обстоятельство меня восхищает. Ты берёшь ответственность за финансовое благополучие некогда близких тебе женщин. Для меня это явление. Нередко мужчины не желают брать ответственность за обеспечение собственных детей. – Я помолчала, прислушиваясь к себе. – Я не ревную к прошлому, но в настоящем я хочу быть единственной. По-другому я не смогу, у меня есть опыт, мне изменяли.

– Глупенькая, зачем же ты сравниваешь? – Он приподнялся и взглянул на меня. – Ты – моя женщина! Твой аромат сводит меня с ума, вкус твоего ротика, вкус сокровенных складочек, – его рука скользнула к моему паху, – вызывают такое желание, что я теряю разум! Твоё тело податливо и отзывчиво, оно словно совершенный инструмент настроено на каждое моё движение! Мы совпадаем в желании, совпадаем в оргазме. Зачем же мне другие? С тобой я испытываю и страсть, и наслаждение, каких раньше не знал! – Он засмеялся и прибавил: – И столь «активный», как ты выразилась, я тоже только с тобой. С тобой я вынужден обуздывать вожделение, иначе, мы рискуем не выбраться из кровати.

Я таяла от его признаний, одновременно утопая в ласковой зелени, вспыхивающих золотыми искорками глаз.

– Мечта о тебе живёт во мне всю мою жизнь, просто я боялся признаться себе в этом. И лучистость глазок твоих преследует меня всю жизнь. – Он нежно поочерёдно поцеловал мои глаза. – Твои глазки очень откровенно рассказывают обо всём, что ты чувствуешь.

– Ты потому хочешь видеть глаза во время секса?

– «Глаза женщины самое сексуальное, что есть в женщине» – эту фразу я прочёл давно. Автор забыл добавить: «Если глаза женщины умеют говорить».

– А бывает, не умеют?

– Бывает.

– Поцелуй меня, – потребовала я и потянулась к его рту.

Проснулась я одна и испугалась: «Всё сон?!» Всё, что у меня есть в груди, ухнуло куда-то вниз, сердце исчезло совсем, тело одеревенело.

– Маленькая, я здесь. – Услышала я голос Серёжи. – Встал раньше поработать.

Я выдохнула и обмякла.

– Потеряла? – спросил он, подходя к кровати. – Испугалась?

– Угу, – промычала я, укрываясь в его объятиях. – Подумала, всё приснилось.

– Я здесь, Девочка. Теперь я всегда буду рядом.

Завтракали мы торопливо, сегодня спешил даже Сергей. Намазывая для него тост маслом, я покачала укоризненно головой.

– Придётся мне держать ответ перед Эльзой. Дурное влияние не замедлило сказаться, ты ешь почти с моей скоростью. – Я подала ему тост.

– Мы немного задержались в кроватке. Ты ведь хочешь и в Айю, и в Голубую Мечеть?

Я кивнула, намазывая тост себе.

– К тому же пришла посылка, и надо будет заехать в банк. Потом в магазин. Ты катаешься на лыжах?

Я покачала головой, кусая от тоста с маслом и сыром, пожевала и ещё раз подтвердила:

– Нет. Ни петь, ни лаять. Я хотела сказать, ни лыжи, ни коньки мне недоступны. И плаваю я только у берега. Машину не вожу. Не музицирую. Не пою. Что ещё, должно быть в арсенале хорошо воспитанной барышни? – Я закатила глаза к потолку. – Да! И не барышня я! Увы! – развела я руками.

Сергей посмеялся и продолжал:

– Сезон начался. Я на Медео никогда не катался.

– Если ты имеешь в виду лыжи, то на Медео катаются на коньках. Лыжи – это на Чимбулаке, сейчас правильно Шимбулак.

– Вот-вот. Хочу здесь подобрать экипировку. Думаю, здесь выбор больше.

Я пожала плечами. Поднявшись из-за стола, я допивала чай.

Не только ем, но и одеваюсь я быстро. Дома обычно я ждала, когда соберётся Костя, за исключением тех редких случаев, когда меня поражала распространённая женская хворь под названием «Ну совсем нечего надеть», и среди вороха тряпок, я никак не могла выбрать, которую же из них уместно выгулять именно сегодня. Дело, как правило, заканчивалось джинсами, белой блузой и угрозой опоздать.

Готова я была минут через десять. Сергей уже оделся, и я с удовольствием поглядывала на него. Мне нравится, как он выглядит в костюме, но в джинсах и пуловере он тоже ооочень хорош! Особенно привлекательны волоски, чуть выглядывающие в мысок пуловера. Я заметила, что Сергей стал стройнее – ещё в самолёте чуть выступающий живот исчез совсем.

В банке нас проводили в пустую комнату с камерами под потолком и стойкой по типу барной, расположенной посередине комнаты. Человек в форме охраны внёс стул, и я села в сторонке, а мужчины расположились вокруг стойки – Сергей по одну сторону, служащий банка по другую, человек в форме, заложив руки назад, встал с торца стойки на равном расстоянии от обоих.

Служащий поставил на стойку небольшой предмет, завёрнутый в светло-коричневую упаковочную бумагу и перевязанный крест-накрест бечёвкой, с налепленными на бечёвку пломбами. Продемонстрировав целостность упаковки со всех сторон, он ножницами разрезал бечёвку в нескольких местах и содрал упаковку. На свет появилась коробочка. Теперь уже коробку продемонстрировав с каждой стороны, служащий извлёк из коробки синий, по виду, кожаный футляр. Повернул футляр открывающейся стороной к Сергею, открыл его, не взглянув на содержимое. Сергей посмотрел в открытый футляр, поднял глаза на служащего банка и молча кивнул. Продолжая внимательно смотреть в лицо Сергею, служащий закрыл футляр и подал ему в руки. Сергей положил футляр во внутренний карман куртки. Охранник внимательно следил за всей процедурой. На стойке появилось несколько бумаг, на каждой из них, вначале служащий, потом Сергей, потом охранник поставили свои подписи. Бумаги исчезли, кроме одной, которую Сергей, не глядя, отодвинул в сторону. На стойку лёг ещё один, значительно меньший, чем первый, предмет, так же упакованный в бумагу. Всё повторилось в точности в той же последовательности.

Наконец, Сергей сгрёб бумаги, поблагодарил служащего банка и направился ко мне.

– Заедем в магазин кожи, сумку надо купить. – Он похлопал себя по оттопырившейся на груди куртке и пояснил: – Не подумал.