Ольга Токарева - Светкин дар. Переплетенье жизненных дорог

Андрей вновь прижал ее к себе и стал опять успокаивать, постепенно всхлипывания жены прекратились. Успокоившись немного, Вероника встала, на ходу снимая пальто.

Муж ее тоже встал, вздохнул, посмотрел в окно на ночной город. В доме напротив только в двух окнах горел свет. Нужно хоть немного поспать, первые рабочие дни самые ответственные, на него будут смотреть сотни глаз, оценивать, приглядываться, люди будут делать свои выводы. Поэтому все переживания нужно оставить дома, начальство должно быть сильным, нельзя показывать слабину. Он пошел в спальню, не дожидаясь жены, завел будильник и, скинув покрывало, лег на кровать, так и не снимая халата. Вскоре пришла Ляля, сбросив халат, легла, но не прижалась к мужу, а молча – смотрела на потолок.

– Помолилась? – прервал тот давящее молчание.

– Да, только вот иконы не нашла, не могу вспомнить, в каком чемодане.

– Не переживай, завтра вещи разберешь и найдешь.

Андрей прижал ее к себе, она уткнулась ему лицом в грудь, прошептала:

– Мне так страшно, ты даже не представляешь – как.

Он стал гладить ее по волосам, успокаивая одновременно ее и себя.

– Не переживай, Павел обязательно поправится.

Только к утру их сморил сон, да и то он был беспокойным и тяжелым. Будильник прозвенел резко и неожиданно, вырвав их из оков сна и окунув в тяготы наступившего дня.

Вера встала и пошла на кухню готовить завтрак.

Андрей встал следом за ней и направился в ванную. Голова была тяжелой. Встав под душ, он подставил лицо под струи прохладной воды, чтобы смыть остатки сна. День предстоял трудный, перед лицом будут мелькать сотни лиц и половину из них он должен запомнить. В голове крутились мысли – одни о работе, другие о сыне.

«Нужно собраться с мыслями, схватить всю свою волю в кулак и не отпускать. Я должен выглядеть сильным и властным, никто не должен увидеть моих переживаний – никто».

Выйдя из ванны, он вытерся насухо, накинул халат и направился на кухню. Завтрак уже был приготовлен. Все осталось неизменным – два сваренных вкрутую яйца, бутерброд с маслом и кружка чая. Казалось, что ничего не изменилось в их привычной жизни, только гнетущая тишина, кружившая вокруг, навевала страх перед новым днем.

– Ты когда в больницу поедешь? – не выдержал он.

– После двух.

– Хорошо.

Им казалось, что разговаривать больше не о чем.

Допив чай, Андрей встал и пошел одеваться. Постояв перед зеркалом, окинул себя внимательным взглядом, поправил галстук, вышел в прихожую, стал надевать пальто и ботинки.

Жена вышла его провожать. Андрей, как всегда, поцеловал ее в щеку и вышел.

Вероника закрыла за ним дверь, провернув ключ два раза, застыла возле двери, уставившись в одну точку. Прошло немало времени, прежде чем она встрепенулась и, как будто что-то вспомнив, заспешила на кухню.

Так потекли их серые дни, похожие своей монотонностью один на другой. Прошла неделя, врачи делали все возможное и невозможное, чтобы их сыну стало лучше. Иногда вздыхали, завидев несчастную мать, и говорили, разводя руками:

– Здесь очень много зависит от вашего сына, но будем надеяться на его молодой организм.

Не услышав ничего утешительного, Вероника поворачивалась и брела домой, ничего не видя перед собой.

Андрей уходил рано, возвращался с работы поздно. Он старался изо всех сил доказать всем, что в нем не ошиблись, доверив ему руководство крупнейшим заводом.

Вероника все это время была одна, со своими страхами и терзающей душу неизвестностью. В очередной раз, придя с больницы, зашла на кухню. Не раздеваясь, сидела, смотрела опять в одну точку, но сквозь череду беспокойных мыслей услышала трель звонка. Не понимая, кто это может быть, поднялась и бегом побежала открывать дверь. Руки тряслись, она с трудом смогла повернуть ключ в замке. Резко распахнула дверь, немного опешила – на пороге стоял мальчик, и ей показалось, что она его уже где-то видела.

– Здравствуйте, – его звонкий голос эхом разлетелся по пролетам этажей.

Вероника Михайловна молча смотрела на него и хмурилась, не понимая, что ему нужно.

– Простите, вы, наверное, меня не помните, я неделю назад приходил к вам с Пашкой. – Он замолчал, а затем продолжил: – Он в школу не ходит. Может, чего случилось?

И тут Вероника вспомнила событие недельной давности и обстоятельства, при которых видела мальчика.

– А Павла нет, он в больнице, у него двухстороннее воспаление легких.

– А-а, – протянул мальчишка, а затем, будто что-то сообразив, развернулся и побежал по ступенькам, крича на ходу: – Извините за беспокойство!

Вероника еще некоторое время постояла, пока не услышала, как грохнула, закрываясь, парадная дверь. Покачав недовольно головой, зашла в квартиру.

«Странный мальчик, совсем не воспитанный. Выйдет Павел из больницы, обязательно скажу ему, с кем нужно дружить. Наверняка на заводе работает много инженеров и у них есть дети. Ничего, вот пойдет в школу, там и познакомится с хорошими ребятами».

От этих мыслей, впервые за все время, она успокоилась. Пришла вера в то, что с их сыном все будет хорошо, он обязательно поправится, по-другому просто не может быть.

***

Сергей мчался домой со всех ног, то, что он придумал, необходимо было внедрить в жизнь, и самым тяжелым препятствием была бабка Фекла, соседка по коммунальной квартире. Залетев в коридор, он бросил на вешалку куртку и заглянул на кухню. На его счастье, бабка готовила себе щи из квашеной капусты, и пахло все это варево чем-то непонятным, кислым, плесневелым и перебродившим.

Стараясь дышать через раз, он сел на табуретку у окна и стал ждать, когда Фекла обратит на него внимание.

Наконец, начистив картошки, она бросила ее в кастрюлю и развернулась, да так и застыла, уставившись на Сергея.

– А, это ты, пострел! И когда пробежал, я и не видела, напугал до смерти, – кряхтя и перекачиваясь, она подошла к столу.

– Ой, простите, бабушка Фекла, я ведь совсем не хотел вас пугать.

Бабка прищурила глаза, с вниманием рассматривая Сергея. Хмыкнув, развернулась и стала убирать из раковины очистки.

Сергей разволновался, не зная, с чего начать разговор, и стал грызть ногти.

– Ну чего молчишь? Нужно чего? – резко спросила она.

Сергей от неожиданности вздрогнул и заморгал, соображая, откуда бабка узнала, что ему что-то нужно.

Фекла опять ухмыльнулась и ответила на немой вопрос:

– Так, а чего ж тут думать, стал бы ты меня бабушкой называть просто так. Я ведь сколько лет в больнице работаю, с такими, как ты, мальчишками и девчонками, каждый день встречаюсь, все уловки ваши наперед знаю.

Сергей все молчал, соображая, как спросить, но Фекла опять перебила его.

– Так говорить будешь, аль нет? Мне рассиживаться некогда, скоро на работу в ночную смену.