Людмила Филатова - Господин осветитель. Сборник современных пьес в стихах и прозе

Мария. Я вам умереть не даю. Я же люблю вас всех! Это время вас такими сделало, изломало совсем. Кончится же оно когда-нибудь, и всё будет по старому, по-хорошему. Только бы дожить! Только бы додержать вас тут живыми…

Николай. Ну вот, опять – за своё…

Настя (Марии). Да пошла, ты! (Петру.) Петь, иди, разливай…

Николай уходит в дом, захлопывает за собой дверь.

Мария. Глупые… И чего на меня злиться-то? Я ж не виновата, что у вас ни работы, ни денег… Учёбу побросали: «Деньги надо делать, деньги, пока рынки не расхватали…» Вот тебе и деньги! В эту кашу лезть, надо – характер звериный, и совести не иметь —воровать да убивать… Так этого и врагу не пожелаешь! А у кого душа есть, тому только – с протянутой рукой! (Кутается в одеяло, стучит в дверь.) Пустите! Замёрзну, пропадёте совсем! (Садится на ступеньки, смотрит вверх.) Есть ты там? Или нет тебя?! Что ж ты с нами делаешь-то? Молчишь? Худо здесь всем, ой, худо… (Кутается в одеяло, кашляет, начинает засыпать.)

Посланница. (подходит к Марии). Что ж вы тут сидите? Побелели-то! Вам домой надо!

Мария.. Нет у меня дома.

Посланница. Точно нету? Мария. Нет.

Посланница. Тогда – лучше на автовокзал, здесь совсем недалеко. Там хоть тепло! (Помогает Марии подняться.) Вон туда, где прожектор светит! Идите, идите… На вас уже лица нет!

Мария бредёт на другой конец сцены. Подходит к автобусу. В нём вспыхивает свет. Ярко освещена надпись над лобовым стеклом «На Киров». Звучит музыка. По ступенькам автобуса спускается водитель (Посланник). На его плечи наброшена белая куртка, рукава торчат в стороны – как крылья.

Посланник (Марии). А вот и наша пассажирка пришла, можно и отправляться.

Мария. Куда?

Посланник. А разве вам не всё равно?

Мария. Да, конечно… (Устремляет взгляд к небу.) Нет сил так жить… Пусть меня обманут, унизят, убьют, наконец, лишь бы всё это кончилось…

Посланник (Марии). Вы будете садиться?

Мария поднимается по ступенькам. Меркнет свет. Освещено только её лицо в окне. Сцена делает круг за кругом. Фары автобуса высвечивают летящий снег и мерцающие тени.

Картина вторая

Мария выходит из автобуса возле дверей маленькой районной гостиницы. На первом этаже гостиницы – кафе.

Посланник (Марии). Вот вы и на месте!

Мария стучится. Дверь открывает Посланница, в белом фартуке буфетчицы.

Посланница. Как доехали? Не трясло?

Мария. Спасибо, хорошо. Посланница. Входите, чайку горячего попьём. Вы ведь замёрзли?

Мария. Ничего не чувствую. Всё, как не моё, даже сердце.

Посланница. Так бывает. (Идёт за стойку, наливает Марии чаю). Грейтесь!

Мария садится за столик. Обжигаясь, пьёт чай, грея о чашку руки, прячет босые ноги под столом.

Посланница (кладёт на стойку бара большой пакет). Это вам. Идите-ка вон туда, за вешалку, переоденьтесь. Нельзя же в таком виде…

Мария возвращается уже в белом лёгком платье и серебряных туфлях.

Посланница. Совсем другое дело! (Открывает бутылку шампанского. Даёт кому-то команду.) Начали!

Постоялец (зевая, входит в бар, направляется к Посланнице). А вы и по ночам работаете?

Посланница (кивает на Марию). Нет. Сегодня экстренный случай.

Постоялец (подходит к столику Марии). Можно? (садится рядом, зачарованно смотрит на неё). А я вас, кажется, уже люблю…

Мария. Так не бывает.

Посланница (расставляя перед ними закуски). Здесь всё бывает. Каждому, кто просит, даётся шанс.

Мария (Постояльцу). А вы что-нибудь просили?

Постоялец. Ничего.

Мария. Совсем?

Постоялец. Откуда вы здесь, такая? Вы похожи… на лунный свет!

Мария. Значит, я с Луны.

Постоялец. Откуда же тогда я?

Мария. Вы тоже с Луны. (Посланнице.) Здесь все с неё, правда?

Посланница. Сегодня, да.

Мария и Постоялец пьют шампанское, глядя друг другу в глаза. Входит водитель (Посланник).

Посланник (Посланнице). Ну, как тут у вас?

Посланница. Кажется, поехало… (Кивает на Марию и Постояльца.)

Посланник. Ну, тогда и нам можно! Пошли погреемся?.. Посланник и, обнявшись, уходят.

Постоялец (Марии). Вы сами-то хоть знаете, что просто немыслимо красивы?!

Мария. Правда? Я как-то не замечала… С тех пор как сошла со сцены, хожу, глаза опустив.

Постоялец. Вы актриса?

Мария. Всего лишь бывшая балерина.

Постоялец. Такая грустная… Такая красивая, и такая – искренняя! Да вы себе просто цены не знаете!

Мария. А вы себе?

Постоялец. Я про себя всё знаю. Вернее знал, пока вас тут не встретил… Я тут уже целую неделю, в командировке.

Посланница (вернувшись за стойку, шёпотом в зал). Из одного города он с ней и даже с одного двора! (Марии.) Помнишь, домишко напротив вашей трёхэтажки? Окно с резными наличниками, которое по ночам всегда горит? Так это – его! Сколько ты слёз при свете этого окошка выплакала. А ведь всего-то – дорогу перейти! (В зал.) Да кто её теперь переходит-то? Вот и у них – дома-то напротив, а подъезды в разные стороны глядят. (Вздохнув, уходит.)

Постоялец (Марии). Намотался я за день, спал, как убитый. И вдруг – сон! Не помню, что там в начале было… А в конце – женщина, босиком, на снегу. И не в пальто, не в куртке, а почему-то в одеяло кутается. Представляете, босиком и в одеяле! Мне её так жалко стало, захотелось подойти, обнять… И тут – проснулся. Духота в номере, невыносимая! Вышел в коридор, – свет, музыка! Заглянул сюда, и вдруг – вы!

Мария. Мне уже давно ничего не снится. Я почти не сплю.

Постоялец. А что же вы по ночам делаете?

Мария. Мебель двигаю…

Постоялец. Какую?

Мария. Живую…

Постоялец. Это как?

Мария. Да пошутила я… Со мной бывает. Всё шучу да смеюсь. А все вокруг плачут. И, хоть убей, со мной смеяться не хотят! Всё-то им чего-то не хватает… Всё-то им что-то нужно. А что? Жизнь ведь у них есть! Чего же ещё? Не понимают.

Постоялец. И я тоже… Работа у меня – куда пошлют. Дёргают за верёвочки, как петрушку деревянного, а я по инерции ножками – дрыг-дрыг… Убегаюсь вусмерть, сяду к ночи фигурки свои вырезать, и, вроде, смысл какой-то во всём проклёвывается. Зверушек я из липы вырезаю, человечков всяких…

Мария. Правда?.. А моё назначение – любить! И ещё служить тем, кого любишь. Если, конечно…

Постоялец. Вас кто-то обидел?

Мария. Да нет… Разве они могут меня обидеть? Большие уж вымахали, а ещё несмышлёные. И муж тоже… Ведь любит меня, я знаю. Только уж больно плохо ему, вот и воюет! Высосали его на службе, как муху, и бросили! Доживай, мол, теперь как знаешь. А он ведь за всех – туда, в Припять! Всё здоровье там оставил! Стонет теперь по ночам, всё-то у него болит. Не нужен теперь никому… А он ведь у меня – умный, не может без своей работы. Вот и пьёт. Совсем облик человеческий потерял! И эти, неразумные, – с ним… Будто в пропасть бездонную летят! А рук не подставишь…

Посланница (входит). Ну вот! На минуту нельзя оставить! (Подходит к Марии и Постояльцу, стирая память, проводит у обоих ладонью перед глазами и возвращается за стойку.) Водитель (Посланник), насвистывая, уходит. Громко хлопает входная дверь. Мария вздрагивает.