Таня Сербиянова - Алле-ап! Манюня. Или любовные приключения Прасковьи

Нет та за собой, неведомо каким образом, эта простая деревенская девка, словно чутьем угадывала модные тенденции и, ведь, чертовка, всегда не менее элегантно, чем сам хозяин могла одеваться. Причем, всегда в своих модных нарядах Манюня так сексуально выглядела, просто прелесть! Ну и досталась ей конкурентка, ревниво вспоминала Бухгалтерша…

Да, да! Она ее и ненавидела, за обожание ее со стороны патрона, но и отдавала ей должное за ее безупречное поведение и порядочность как женщины.…Хотя, какая порядочность может быть у циркачки?

И что немаловажно, она немногословна, и о ней решительно никто и ничего не знал. Так, одни слухи, что жила и выросла в деревне стараньями отца, мать умерла при родах такого совершенного создания… Она представляла себе, какой красавицей была ее мать, раз дочь такая выросла! Говорили, что вышла замуж за какого-то военного, а вот куда и кто об этом не знал никто. Потому как и речь ее всегда, и это ее: – ну! Что, не скажи, не спроси, молчит, а потом только свое – ну и ну, вот и все!

И никому из мужчин не удавалось ее покорить! Никому!

А ведь, такие за ней мужики увивались… И она, как-то так с ними, со всеми – ровно, без каких-либо эмоций, как должное все: их комплименты, цветы, подарки и на все их вопросы, все предложения о встречи только посмотрит и долго молчит.…Вот же, су…!

Один за ней грех – пьет. Редко, но так.… Причем, пьет, как мужик – запоем по нескольку дней!

Нет! Пусть и на этот раз пьет, к тому же она к ней не пойдет и пусть уж ей письмом пояснят, что ее на месяц, на два, отправят в отпуск за ее же счет. А она… Она не камикадзе, чтобы идти с таким известием к пьяной Манюни! Ведь, того и гляди, зашибет! Любого та зашибет! Недаром она из деревни и дочь кузнеца.…

Ну, ее, пусть охолониться пока, перебесится.…А то, наверняка, думает, что Малая по ее вине грохнулась… Пьяной пойди докажи!

Нет! Пусть уж только по почте станем общаться с ней. Да и за Малой пусть присмотрит, когда ту выпишут из больницы домой… Главное, чтобы Малая не ботала чего лишнего, если ее спросят…

Факетти был стреляный воробей! Он знал, что надо публике и как ее заставить улыбаться только при одном упоминании о выступлении его труппы.

Во-первых, его – труппа, в ней никаких мужчин, все только – девочки! Красивые, сексапильные, фигуристые, с развитой грудью и… он один, единственный! И когда он под занавес выступления выходит, вернее, они его выводят, взявши крепко за руки… Все смотрят…

Так вот, он каков – счастливчик!

Он аккуратный, элегантный, молчаливый, одетый с ниточки волшебной… Все они кланяются перед публикой, потом, под их аплодисменты, начинают сами и, постепенно поворачиваясь к нему, рукоплескать – ему! А он скромно, прижимая руку к сердцу, вышагивая вперед, кланяясь и всем им громко:

– Грацио! Браво, публик!

– Ну, как? – все время спрашивал о впечатлении у своей бухгалтерши, которая непременно стояла тут же, за кулисами с цветами…

– И ты еще спрашиваешь! Браво, Факкетик, брависсимо!

Потом он, обнимая ее за талию, уводил в свой кабинет, где они… И как она им всем говорила:

– А то, как же, мне надо сдать ему всю до копейки выручку…

А те ей… Знаем, какую выручку он с тебя поимел и что потом получим мы, после того как ты, как он…

Повторюсь, Факетти был умудренный импресарио и потому придумал много схем, как зарабатывать на девочках, не обижая всех и никого из них – в отдельности.

Взять, к примеру, хотя бы прием новенькой в труппу… Это процедура была одной из его придумок. Ведь он артист, а не хухры-мухры, как всем любила говорить его Бухгалтерша.

Итак… Принимая новенькую, заканчивая просмотр того, что умеет на подиуме, ее обязательно приглашают в его кабинет и Бухгалтершу приглашают тоже. Девочка входит, волнуется, но видит, как рядом с этим итальяшкой сидит такая на вид добрая русская и видная женщина… При ней, она так понимает ситуацию, к ней итальяшка не пристанет. И, слава богу! А то наговорят такое… про него… Она расслабляется, он начинает ее расспрашивать, Бухгалтерша уточняет, поясняет и той кажется уже, что она своя в доску с ней, что называется… И тут он ей…

– Раздевайся!

Как? Что, прямо тут и перед… Конечно, она была готова ко всему и даже подмывалась на всякий случай… Но, так! Ну, одно дело – с ним или пред ним… Но, чтобы, вот так и перед ней тоже?!

А он снова ей…

И вот, этой девочке надо за мгновенье принять решенье… Как правило, все они решали – одинаково… А ладно, говорят, какая разница – пред ним, пред ней, все равно ведь с кем и как, главное – получить побольше денег, да хорошо устроиться.

И вот она, преодолевая некоторую секундную растерянность уже разделась, прошлась, присела, повертелась, перед показала и зад, а некоторые, сразу же и на шпагат и кто, что умел, снова, но уже обнаженными демонстрируя себя – сопят, краснеют, но все что могут, чему их где-то научили, то все пред ними демонстрируют.

Потом уже бухгалтерша, поднимаясь с места, обрывает ее на самом интересном месте…

– Хватит, достаточно, одевайся и выйди. Сейчас мы посовещаемся…

И пока она, дрожащими руками – от всего происходящего, с волнением одевается, то Бухгалтерша ей вопросы мимоходом… о том, где до этого и сколько ей платили и все о том, что было или не было…

Она выходит и стоит за матовой стеклянной дверью, ожидая своей участи, а может, как она решает и скорого своего грехопадения, раз она такое им демонстрирует… Потом слышит, как они говорят громко, как спорит Бухгалтерша с ним… Думает, что та, так за нее готова и поспорить… Это надо же? И не знает, что те так перед ней специально, как у них заведено по его придумке. А ведь, что он задумал?

Во-первых, если девочка стоящая, то ей сразу же называл такую сумму, что она от радости и осознания переоценки себя, готова сразу же забыть об остальных предложениях, что были, иль не были ей сделаны. Потом, сейчас мы вместе с вами узнаем, как все у них работает дальше…

Она ждет, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и вот… Наконец-то из дверей выходит бухгалтерша, пропуская ее в офис, а сама остается на этот раз за дверью, где стояла эта новенькая… Та входит и Факетти ей называет…

Она рада – радешенька! Еще бы?! Столько ей нигде не обещали. Она к нему с благодарностью и тут же, пока он не передумал, не перечитывая и не запоминая – раз! И с ним контракт подписан наконец-то! О, мама! Слава богу… и ему, и ей, как она поняла, и как только она выходит, то ей Бухгалтерша тут же…

– Значит, так, моя дорогая… Я за тебя боролась, это раз. Потом ты, как дура при мне сняла трусы и ему себя продемонстрировала и это – два… Так знай! Факетти мой и ты не вздумай… За это все сниму с тебя я, – а потом, будто бы подумав, говорит, ее окончательно отрезвляя…