Ольга Мишина - Мой любимый Полтергейст

– Хм… Нам нужно найти старые фото, чтобы суметь определить, на каком участке был твой склеп. Где мой ноутбук? Вот черт! Из-за Светкиных разбирательств я теперь все вещи сутками искать буду…

– Если ты про прямоугольную тонкую железяку – то она прямо перед тобой на журнальном столике…

Щеки вспыхнули от стыда. Хорошо хоть в доме темно и этого никто не видит. Сев на диван, я положила компьютер себе на колени, открыла крышку и нажала на Power. Процессор внутри мерно загудел.

– Ну что ж… Приступим, – размяла я пальцы, перед тем, как ввести запрос в строку поиска. Сотни сайтов тут же запестрили в результатах синими заголовками. Полистав страницу вниз, я выбрала тот, который мне показался наиболее подходящим. История города, улиц, зданий… А вот и фото.

– Так, смотри внимательнее. Ты эту церковь знаешь, а я пропустить могу.

Лицо Алекса тут же возникло рядом, а холод, исходящий от него, сильнее защипал кожу. Множество черно-белых фото, отсканированных из каких-то книг рисунков, планы… Парень внимательно рассматривал каждое изображение, выискивая нужное нам. А я поймала себя на мысли, что невольно любуюсь им – этими длинными черными ресницами, широкими скулами, покрытыми небольшой щетиной… Ну все, приплыли…

– Вот! Вот она! – воскликнул Алекс.

Я перевела взгляд на экран. На старой фотографии красовалась кирпичная церковь с почерневшими от времени куполами, от ее кованого забора начиналось обширное кладбище. Рядом было фото новостроек времен страны Советов. Бывшее место нахождение церкви какой-то старатель отметил крестиком, за что я его сейчас мысленно благодарила.

– Я что-то ни одного склепа не вижу…

– Он был за задней стеной церкви – его с этого ракурса не видно.

– Ладно. Значит это у нас какая улица? Нынешняя Парковая… Это же наша!

– Я тебе с самого начала об этом и говорил.

– Подожди… Здесь отмечено, что церковь стояла на том месте, где сейчас трасса… Где мы там будем что искать? Хотя… Погоди.

Я вновь стала набирать запрос.

– Что ты опять ищешь?

– Информацию о кладбище. Возможно, что его куда-нибудь перенесли.

– Не думаю, – приподняв в задумчивости бровь, ответил Алекс. – После бомбежки от него ничего не осталось. Потом все наверняка просто закатали.

– Ну что ж… Тогда нужно идти к дороге. Ты по этим фото определишь примерное местонахождение склепа?

– Думаю, да.

– У меня нет фонаря… – вдруг ляпнула я.

– Что?

– Я говорю, что фонаря у меня нет. Мы же не собираемся искать твой гроб вслепую? На улице, как ты можешь заметить, уже ночь.

– Я сейчас, – парень рванул к стене.

– Ты куда?

– Я у соседей отличный фонарь видел! Убойная штука. Подожди минуточку.

И он исчез, пройдя сквозь стену. Я, опешив, хлопала ресницами, все еще глядя на ту часть стены, где он растворился. Вдруг за окном раздался тихий свист.

– Маринка, ау?! Где ты там?

– Алекс? Это ты?

– Да я! Я! Подойди ты уже к окну! Я не могу долго удерживать материальные вещи!

Вскочив с дивана, я рванула к окну и практически наполовину вывалилась наружу. Из открытого окна соседей торчал Алекс, держа в одной руке довольно внушительный фонарь. Размахнувшись, он кинул его в мою сторону.

– Оу! – поймав фонарь, я чуть не выпала из окна – весил он столь же внушительно, как и выглядел.

– Ну что? Можно идти в поход? – раздался сзади голос.

– Можно… – ставя фонарь на подоконник и взглянув в голубые глаза Алекса, ответила я.

На улице стало еще темнее – минуло час ночи и городские фонари получили команду к отбою. Безлюдность безумно радовала – врят ли ни на кого не навела подозрение картина крадущейся девочки с огромным фонарем подмышкой. Выйдя к дороге, я остановилась.

– Куда идти? В какую сторону? – спросила я у стоявшего рядом Алекса.

– Подожди тут минутку, – отозвался он и исчез.

Оставшись одна ( как будто до этого я не такая была? Разве можно говорить о компании, когда рядом – призрак, а не теплый живой человек? ), я поежилась и стала судорожно оглядываться. В мозгу сразу всплыли все самые ужасные истории про маньяков, что ловили девушек вот в таких темных и безлюдных местах. Закусив нижнюю губу, я перехватила фонарь так, чтобы можно было, в случае чего, им обороняться. Где же этот несчастный призрак?

– Пошли, я, кажется, определился! – вдруг раздалось над ухом.

От неожиданности сработал защитный рефлекс – фонарь просвистел в воздухе, а потом рассек Алекса пополам. Он смотрел на меня, вопросительно приподняв бровь, а я пыталась усмирить бешено бьющееся сердце.

– Ты чего? – обратился он ко мне.

– В следующий раз не подкрадывайся так, ладно… – выдохнув, произнесла я.

– Я уже понял, что это травмоопасно… Ладно, идем. Не будем терять зря драгоценное время.

И, взявшись за фонарь, Алекс потянул меня за него на другую сторону проезжей дороги. Спустя несколько метров, что мы прошли вдоль нее, парень, наконец, остановился.

– В общем, если верить той фотографии, то церковь находилась прямо тут.

– Это, конечно, хорошо… Но тут асфальт. Соседняя улица со всеми ее прелестями. Где тут искать склеп?

– Включи фонарь, – раздалось в ответ.

– Что?

– Фонарь включи, говорю.

Я щелкнула выключателем, и белый круг выхватил из темноты ночи небольшой кусок асфальта с кругляшом канализационной крышки.

– Ну, включила, и что? Что-то изменилось?

– Марин, ты правда так… туго соображаешь, или настолько хорошо притворяешься? Ответ у тебя под носом!

– Будешь обзываться, я уйду! – обиделась я. – Если я правда не вижу, какой может быть ответ в освещенном куске дороги…

– Да при чем тут дорога? Ты на люк посмотри! Мне кажется, что стоит попробовать поискать там.

– В канализации?! – ужаснулась я. – Там же грязь, вонь, крысы…

– А никто не обещал, что будет легко! – издевательски улыбнулся он. – А раз ты согласилась мне помогать, то теперь назад дороги нет.

Страдальчески вздохнув, я опустила фонарь на землю, и стала стаскивать крышку люка. Господи, и кто придумал их делать настолько тяжелыми? Так ведь и надорваться недолго… Упираясь ногами в асфальт, а ладонями в крышку, я пыхтела, словно самовар. И мои усилия вознаградились – круглая железяка стала потихоньку отодвигаться. Но как только малая толика уходящего вниз отверстия открылась, захотелось задвинуть крышку обратно – оттуда шел такой амбре, что голова кружилась. Но отступать, действительно, было некуда – этот нематериальный товарищ с меня живой не слезет…

Полностью своротив крышку, я наполовину спустилась в колодец канализации, взяла фонарь и начала спускаться дальше. Скобы лестницы были в каких-то наростах, местами скользкие, и каждое новое касание о них к горлу подкатывала тошнота. И дернул же тебя черт, Марина…