Юрий Швец - Меч Перуна. Том 3

В этот момент из густоты зарослей вышло ещё две фигуры. Одна из них, очень массивная, шла держа в руке обнажённый меч и лихо рубила им все преграды, кои возникали перед ней. Теперь, Общий счёт «погонщиков» достиг семи.

– Ну что? Загнали щенка… в ловушку?! – пробасил он, глядя на всю группу преследователей.

– Тут ребята заспорили, Скреб, что с ним делать?! Сивуш за его смерть.

Тот, кого назвали Скребом, поглядел на одного из «погонщиков».

– Он убил моего брата, Скреб! Я растерзаю его!

– Твой Гуннор, был порядочной сволочью, Сивуш. – Громко заметил Кудрыш. – Он заколол родителей щенка, что же он хотел получить за это?! Вот и словил стрелу… в глаз. Я заметил, при преследовании, щенок стрелял именно в него. Месть.

Сивушь ощерился:

– Я… разорву и тебя, Кудрыш!

– Может начнёшь? – в ухмылке, показал зубы Кудрыш.

Появившийся Скреб смотрел на это с улыбкой… а потом спросил:

– Так… где он?

– Он у берега, за тальником. – Ответил Кудрыш. – Скорее всего в одной из вымоин.

– Сейчас я его найду! – шагнул к тальнику Сиваш.

Вслед за Сивашём, через тальник стали пробираться ещё двое. В этот момент появился и восьмой преследователь… Он вышел из береговых зарослей.

– Иди сюда, Брокш! Он здесь! – махнул ему мечом Скреб. – Убивать его… не будем, если он никого более не ранит. Но поймать надо! Отведём к сёстрам. ОН… ничего не говорил про убийство. Вдруг… потом взбесится… и обвинит меня. Нет, притащим, связанным! Решено! А там… терзайте, если ОН… разрешит. – Решил Скреб.

– Правильно! – согласился Кудрыш, – он молод… и за него можно получить хорошую плату… от арабов! Им нужны… такие!

– Нет! Убить! – остановился в своих поисках Сивашь. – Я сам это сделаю!

Сивашь стал быстро рыскать по берегу.

– Твоего брата уже не вернёшь! – отозвался Кудрыш, – Да и не был твой брат невинной жертвой! Зачем он убил стариков?!

– За тем, дурья твоя голова, чтобы не оставить свидетелей! – развернулся другой «погонщик», – нам не нужна погоня! А они… могли нам её… обеспечить! Гуннар на себя взял… это дело. Понял? Твоё милосердие, Кудрыш, здесь не уместно!

– Хватит спорить! – наконец-то взорвался Скреб. – Надоело слушать! Старики должны были умереть! А Гуннар нет! Но… он умер. Тут уж… ничего не поделать. Хорошо стреляет, стервец! Он… потомок воина. Чего вы хотите!.. Это не овечка… Взять живым! Отведём ко всем! Искать, Кудрыш! Что встал! Иди ко всем!

Какое-то время искали молча… только слышалось тихое недовольное бурчание Сиваша.

– Скреб, – поднял голову один «погонщиков», – а сестёр то… надо бы испортить, прежде чем отдавать Ему! Нам ведь тоже нужна благодарность – именно мы… обнаружили их селение. Ведь не могли найти целый год! Заслужили… поощрение.

Скреб посмотрел на говорящего.

– Это не мне решать. Сотник Дрег, решит это. До этого… их не трогать. Ищите… стрелка… будь он неладен. – Ответил старший Скреб. – И поосторожней… у него кинжал.

В этот момент, один из «искателей» шагнул к вымоине у берега… и стал заглядывать в неё… В этот же момент, позади него, из травы, резко вскочило тёмное тело и взмахивая клинком в своей руке, бросилось на нагнувшегося к вымоине. Всё происходило мгновенно… Но, здесь оказалось, что тот, кто заглядывал в вымоину берега, имел удивительную способность реагировать на такие нападения… и завидную реакцию, сопряжённую с хладнокровием. Он мгновенно сместился в сторону, припадая на колено, и развернувшись… поймал, прорезавшую пустое место, руку с клинком. Мгновение, и он вывернул её… повалив нападающего себе под ноги…

– Ах ты… щенок! – процедил он сквозь зубы, и несколько раз пнул упавшего ногой в лицо, отчего тот сник и потерял сознание.

Нашедший, в ярости вывернул клинок из руки и замахнулся… на лежащее тело. Но остановился… и выбросил блестящий кинжал в реку. Потом снова несколько раз пнул лежащего…

– Хватит! Хватит, Кудрыш! Убьёшь ещё! Нога твоя, что и рука – тяжелы! – крикнул Скреб.

В его голосе было явное удовлетворение, что беглеца нашёл именно тот, кто выступал за оставление жизни беглецу.

Но в этот момент, Сиваш, мгновенно, бросился к лежащему. Глаза его были залиты кровью ярости, он вскинул секиру… и она со свистом полетела вниз.

Скреб только успел немного разинуть рот… но не успел ничего крикнуть – Кудрыш и здесь оказался на высоте. Он мгновенно отреагировал на это нападение Сиваша и эта его реакция изумила всех, кто её видел – Кудрыш мгновенно поднял щит и принял удар на него, и, тут же, ударом ноги в грудь Сиваша, поверг того наземь.

– Ах ты, гнида лесная! – взорвался Кудрыш, поднимая уже свою секиру. – Я же говорил тебе… не тронь сопляка!

Все было бы кончено для Сиваша, но крик Скреба остановил секиру Кудрыша.

– Стой! Да что вы в самом-то деле! Сиваш, я тебя сам зарою! Крови захотел! Так ты её пролил там в селении достаточно!

Но Кудрыш, всё же не сдержался… и вместо удара секирой, хорошо врезал кулаком поднимающегося на ноги Сиваша, отрядив ему удар в район уха…

– Благодари, Скреба, холуй кровной мести! – зло выплюнул он, перешагивая, упавшего Сиваша.

Сиваш, держась за… правую сторону лица, медленно поднялся на ноги, пошатываясь, но уже молча…

– Будь осторожен, Кудрыш, – проговорил один из погонщиков, когда тот проходил мимо него, неся *безчувственное тело беглеца, – Сивашь, теперь… может проткнуть тебя кинжалом ночью, у костра. Он… не имеет чести.

– Я это понял. – Улыбнулся тому Кудрыш, – но это будет последнее, что попытается сделать эта свинья!

Он продолжил дальнейшее движение к Скребу… Товарищи раздвигали ему густоту тальника, чтобы тот пронёс *безчувственное тело беглеца.

Тело беглеца он положил к ногам Скреба, пока остальные выходили из тальника.

Лицо беглеца было в кровоподтёках и ссадинах, ибо при беге он не мог отводить ветки – не было на это время. Лицо на глазах опухало – сказались удары ног Кудрыша.

– Не убил? – Скреб нагнулся над телом. – Разукрасил… основательно. Ну ладно… сойдёт. Живой. Пора возвращаться!

В этот момент, с той стороны, откуда пришёл последний из «погонщиков» в густоте зарослей послышался… треск ломаемых веток и сухого валежника.

– Бер (медведь)! – Скреб присел от неожиданности, – мы, видимо, вторглись в его владения! Эх! Нет копий!

Четверо, из тех, кто вышел из тальника, подняли в готовность свои тяжёлые секиры. Скреб развернул в то направление свой длинный меч.

…Треск продолжался… Кто-то шёл к стоявшим над беглецом, совершенно не таясь. Но лесные мадьяры поняли, что это совсем не медведь… ибо в прогалах густоты зарослей появились две высокие фигуры… в плащах с медвежьей подкладкой.

– Светлый день в помощь… всем творцам дел своих! – проговорил молодой Воитель… и широко улыбаясь, оглядел всех, в том числе и лежащего перед Скребом. – Я смотрю… вы здорово отдубасили молодца! За что же вы его так… немилосердно. Чем он заслужил… такое обращение к себе * (Смотрите, образ слова ОБ-РА-ЩЕ-ние – включает в себя двойственность: имеет в себе Диавола (Об) Творца (РА) – буквицу Шта (Щ – мы не правильно произносим её. Говорили мягко: щта – Щтит (Щит)), коя имеет здесь значение, как безмолвное творение какого-то процесса к чему-то или кому-то, на основе нашей истины (н-и) и (е) сотворённое в действии. ОБ-РА-щтение – вот как звучал этот образ. То есть, в этой двойственности можно приблизится к Творцу, или шагнуть к Диаволу. Щте – это ещё и сильнейший О-БЕР-ег. Отвернувшись от своего языка, мы ОТ-КАЗ-АЛ-ись не только от РОДной КУЛЬТ-УРы, мы потеряли связь с АЛЬностью (тонким полем) предков (АЛ в слове отказАЛись). Утратив о-бер-еги в языке, мы потеряли связь со своими пращурами, утратили их помощь. Авт.) *? Я смотрю, он не вашего РОДа, Достопочтимые! Он… мне кажется… молодой булгарин… А вы, кто будете, Достопочтимые?! Лесные угры? Так… – Воитель огляделся. – Лесные угры не живут в этих местах! Их место в Прикамье… А ну-ка… отошли от него! – Молодой Воитель положил руку на один из мечей, кои висели на его поясе.