Александр Миронов - Республика Татарково – 2. Туманная зыбь

– Ну что же, до свидания, – Чумейко приложил руку к виску, по-военному. Повернулся и вышел.

– Вот история – сумбур какой-то, – проговорил Авдеев.

– Не было бы сумбура, если бы он не шарился по Москве, – сказал Плюшевый.

– Он что, по злачным местам там шарился? Ты немного-то понимай ситуацию.

– Я тоже сейчас могу, черт знает, что нагородить, чтобы выкрутиться. И дядюшку и тётушку приплету. Нашёл, поди, собутыльников, да вовремя его перехватили.

– Ну, даже и так, – вступил в разговор Ананьин, – раз трезвый, не зачем было человека задерживать и на производство сообщать.

– Ничего, это полезно. Для профилактики.

– Кому полезно? У человека, из-за этой записки, могут быть уйма неприятностей. Год уже ютятся в однокомнатной вчетвером. Детям негде уроки делать. А кухня – клетушка для куриц.

– Вот-вот, пусть теперь и подумает: стоит писать всякие там фельетончики на руководство, или нет? Там, где живут, не пакостят. И не шарахаются по питейным углам.

– По-моему, мои ребята не зря тебя Плюшевым прозвал, Виктор Васильевич, – усмехнулся механик. На Плюшевого покосились и Дончак с Авдеевым. – Ты как будто бы с Луны свалился, где ходил по ковровым дорожкам. Жизни нашей не знаешь что ли? Сам-то хорошо рассчитал свои шаги, нигде не споткнёшься?

– А на счёт фельетона, Виктор Васильевич, тут ты не прав. Нужен он был, нужен, – поддержал механика старший мастер. И поднялся. – Без него ещё десять лет жили бы с шоколадной водой. А он, Гена, себе во вред, а людям на пользу, сделал доброе дело. Тебе на пользу.

Прошёл к двери и попрощался:

– Ну, ладно, я пошёл. Ещё в ночь сегодня, отдохнуть надо… Пока.

– Счастливо, – ответил Ананьин.

Дончак кивнул, разбирая бумаги у себя на столе.

Плюшевый тоже засуетился. Поднялся со стула, передвинул его с места на место, стряхнул с рабочей куртки невесть что, застегнул её на три пуговички и вновь две расстегнул. За ним присутствующие не наблюдали, но чувствовали неловкость от его присутствия.

– Во втором цехе, за «Аквариумом», в электрощитовой какое-то рыле громко зуммерит, посмотри сам или Волковичеву передай. Операторы жалуются. Говорят, головы уже болят, – сказал Дончак. – Кажется, тебе уже об этом я говорил?

– Ладно, хорошо, – согласился энергетик. – Тут с подстанцией занимались, некогда было. Я пошёл, – и вышел за двери.

Когда шаги за энергетиком стихли, и на первом этаже захлопнулась входная дверь, Дончак облегчённо вздохнул.

Ананьин проговорил:

– Скользкий мужичок. Тёпленький.

Начальник цеха промолчал.

16

Накануне выборов народных депутатов в Местный Совет, по инициативе Генерального директора Татаркова, была организована его встреча с кандидатами в депутаты. В зале заседаний Совета не хватало мест. Дополнительно были расставлены в проходах между рядами стулья, а нескольким опоздавшим пришлось стоять в дверях.

Кандидаты, чувствовалось, были взволнованы, в приподнятом настроении.

Крючков Геннадий и Лобановский Николай сидели на последнем ряду. Они пришли на собрание минут на двадцать раньше и поэтому могли даже выбрать себе место. По скромности своей – подальше от президиума, в углу у стены ближе к окну.

Увидев в Поссовете Крючкова, Николай радостно воскликнул:

– Во! Рад тебя видеть! Я же говорил, что тебя выдвинут.

– Ага, выдвинули… – с грустной усмешкой ответил Геннадий.

…На состоявшемся неделю назад собрании трудового коллектива, Геннадия избрали кандидатом в депутаты в поселковый Совет Народных Депутатов.

Ведущий собрания председатель трудового коллектива (СТК) Николай Астафьев, объявил следующий пункт повестки дня:

– Товарищи, последний вопрос: Выборы кандидата в депутаты местного совета от нашего коллектива. – Он обвёл аудиторию вопрошающим взглядом. – У кого есть предложения по кандидатурам?

Работники цеха стали переглядываться и какое-то время молчали. Крючков сидел в середине актового зала и отчего-то почувствовал сосредоточение нескольких взглядов на себе. Невольно заёрзал.

Волковичев-старший, бригадир электриков, поднял руку.

– Давайте, Владимир Иосифович, слушаем вас.

– Я предлагаю Плюшевого Виктора Васильевича.

– Так, хорошо, – одобрил Астафьев.

– Он давно у нас работает, зарекомендовал себя как грамотный специалист и толковый руководитель. Мастер энергоучастка, секретарь партийной ячейки, да и как человек – неплохой.

– Так, хорошо, – повторил председательствующий и кивнул секретарю Чебертун Галине, записать фамилию кандидата в протокол собрания. – Спасибо, Владимир Иосифович.

Владимир Иосифович сел.

–Так, дальше. Кого ещё?

С места голос подала Антонида Серёгина:

–А ты себя впиши.

–Э-э, нет. Во-первых, так нельзя выдвигать, а во-вторых, если бы я чувствовал такую необходимость и способность работать в Советах, я бы, может быть, и самовыдвинулся.

– Не скромничай, у тебя есть способности.

– Нет, Тоня, одному человеку занимать по две-три должности – это не практично. Тогда ему некогда будет заниматься своей непосредственной работой. Мне бы справиться с СТКа. Тоже дело новое.

Советы Трудовых Коллективов на предприятиях были созданы недавно, с непонятными функциями, с неясными перспективами, какое-то общественное нагромождение параллельное с профсоюзом, и в цехе Астафьев стал его председателем месяц назад.

– Справишься, – настаивала Антонида. – У тебя, вон, какая большая голова и лысая. Мыслям есть, где разгуляться.

У Астафьева были глубокие залысина. Он, как и Шилин, старался носить кепку. Но на собрании и тем более в президиуме быть в головном уборе… Этого себе не позволял даже Никита Сергеевич Хрущёв.

Поднялся Шилин. Погладил свою лысину.

–Погоди, Тоня, – остановил он женщину. – Чё мы толочем тут воду в ступе? Есть один кандидат, хорошо. А я предлагаю своего кандидата.

– Так, давай, Евгений Палыч.

– Вон, Крючкова выдвинуть надо, Генаху.

Гена почувствовал, как у него кожа загорела под волосами на голове. И он закачал ею из стороны в сторону, остужая.

– Ты, ёшкин клёш, не качай, не качай киболкой. Вписывай его, Коля, в список, вписывай. Я знаю, чё говорю.

– Нет, я беру самоотвод, – подал голос Крючков.

– Все самоотводы, при обсуждении кандидатур, – заявил председательствующий.

– Вот и правильно, – поддержал Шилин и сел на место.

– Коль, тогда и себя впиши, – вновь стала настаивать Серёгина.

– Тоже правильно, – поддержал Павел Павлович.

– Ну-у, так собрание у нас затянется до утра, – пропела Разина Фрося.

– Так вот, давайте, поактивнее… – предложил Астафьев. – Ещё будут выдвиженцы?

– Предлагаю начальника цеха, Дончака Николая Митрофановича, – поднялась Разина.