Александр Миронов - Республика Татарково – 2. Туманная зыбь

– Так, стоп! – отозвался Дончак из первого ряда. – Что касается моей кандидатуры, даже в список не вносите. У меня и так дел по горло и заседать в Совете мне просто некогда. Есть три кандидатуры, и хватит. Обсуждаем их.

Подал голос Филиппов.

– Я предлагаю Васильева Васю.

Зал засмеялся. И кто-то вставил сквозь смех:

– А что, там спать – самая подходящая кандидатура.

Василий обвёл соловыми глазами аудиторию, в его глазах было мелькнула какая-то мысль, но он тут же её упустил.

–Ладно, подведём черту, – объявил Астафьев.

– Погоди, Коля, – поднялся Угаров. – От слесарей тоже есть кандидатура. Предлагаю Геннадия Клочекова. Он наш бригадир…

– Ага! – воскликнул Казачков с места. – Он не курит и теперь не пьёт, в депутаты подойдёт.

– Вот и я об том же, – поддержал Угаров.

Поднялся Клочеков.

– Беру самоотвод. А если выдвинете не по воле моей, то – на зло запью, – и грузно осел на стул.

В зале засмеялись. Но недружно.

– Ладно, – повысил голос Дончак. – Есть три кандидата – голосуем. Давай, Николай, начинай голосование.

Николай кашлянул в кулак и поднял список выдвиженцев.

– Начинаем обсуждения списка в порядке поступления кандидатур. Первым у нас на выдвижение Плюшевый Виктор Васильевич. Какие будут предложения по данной кандидатуре?..

Зал молчал.

–Да, что там, оставить в списке для голосования, – подал голос Клочеков Геннадий. – Голосование покажет – кто есть кто.

– А то и – ху ес ху, – подсказал Угаров.

– И это тоже, – согласился Геннадий. – А так действительно, до ночи тут прозаседаем.

Его поддержали слесаря.

–Давай дальше!

–Вторым в списке – моя кандидатура. Но я уже объяснил свой самоотвод. Следовательно, свою кандидатуру я вычёркиваю.

– Ага, своя рука владыка.

Председательствующий не отреагировал.

– Третьим у нас по списку идёт Крючков.

Геннадий, ожидавший этого момента, поднялся.

– Нет, я не готов к этой работе, – заявил он. – Поэтому прошу меня исключить из списка. Беру самоотвод. Тем более, как вам стало известно, что с недавних пор я злостный нарушитель общественного порядка и беспробудный пьяница.

–О! – подскочил Шилин. – Вот за ето его и надо наказать! На исправление его в поссовет!

– Свой корешок в Совете будет, – поддержал Казачков.

В зале рассмеялись.

– Вот там тебя и подтянут. А то – не готов? Да ещё как готов! Ты, Гена, не дури! Выдвигает тебя коллехтив, так нечего ерепениться против коллехтива.

– Ты, Палыч, ещё не коллектив. Но не в этом дело. Я никогда не работал в общественных органах. И какой из меня общественник, депутат?

– Во, даёт! – глухо воскликнул Угаров.

– Ага, – поддержал Казачков.

– Целую котельную перевернул, и «нет у меня опыта общественной работы», – передразнил Угар Петрович. – Нечего цену себе набивать. Могёшь! – мы в тебя верим.

– Правильно! – поддакнул опять Казачков и ещё несколько голосов из зала.

– Оставляем в списке? – спросил Астафьев.

–И спрашивать не хрен, – заявил Шилин. – Голосуем, и прекращаем эти, как их, дебаты! А ты садись, Гена, и слушай, што коллехтив скажет.

Геннадий осел на место, встряхивая головой.

– И так, у нас две кандидатуры, за них и голосуем, – подытожил председательствующий.

– Давай! Да прекращаем, как Пал Палыч говорит, дебаты, – подторопил Ананьин.

– Вопрос: как голосовать будем – открытым голосованием или тайным?

– Да, давай, открытым! – зашумели в зале. – Этак и на автобусы опоздаем.

– Вообще-то сейчас открытое голосование считается не демократичным видом голосование, советуют – тайное.

– Ну, где демократия, там и пусть писаниной занимаются, а нам скрывать нечего и некогда. Голосуем открытым, и по домам, – сказал Клочеков. Его поддержали.

– Ну что же, ставлю на голосование: кто за то, чтобы голосование прошло открытым?

Вопрос прошёл – единогласно.

– Теперь по кандидатурам. Кто за парторга и мастера электроучастка товарища Плюшевого Виктора Васильевича, прошу поднять руки.

Поднялось редкое количество рук, и в основном рабочих из бригады электриков. Последним руку вскинул Васильев, его кто-то подтолкнул в бок.

Собрание закончилось, работники цеха поднялись с мест и поспешили из актового зала. А Крючков сидел, несколько ошеломлённый итогами голосования.

Подошёл Шилин.

– Ну, чё сидишь? Пошли.

– Ну, ты, Палыч, выдал… – выдохнул Гена.

– Это те за мои страдания.

– Какие ещё страдания?

– А помнишь письмо, что мы писали в собес?

– Так ты разве из-за меня тогда страдал?.. – усмехнулся Крючков.

– Вот-вот, ёшкин клёш. Пошли. Теперь посмотрим, как ты будешь страдать, кандидат в депутаты? Я ещё позабочусь, чтоб тебя обязательно избрали депутатом. А то – самоотвод, не могу. Могёшь. Там тебя Родион Саныч научит, подтянет до насушного уровня.

– Вот и верь после этого людям… – вновь усмехнулся Геннадий, вставая.

– Вот и верь.

17

…Среди собравшихся в зале Поссовета было немало знакомых друг другу людей. Соседей и работников по заводам или по цехам, и они, увидев вошедших в зал, звали их к себе. И шумели минисобрания, но шумели настолько, насколько позволяли воспитание и осознание происходящего внутри этого здания – на полутонах. Что в целом создавало атмосферу тихо кипящего котла.

Генеральный задерживался.

На подиуме президиума стоял широкий и длинный стол светлой полировки. Слева от него у окна – трибуна, обтянутая красным полотном. А за ним, на тумбе, бюст В. И. Ленина – вождя мирового пролетариата.

За столом президиума на стульях сидели: председатель Совета Людмила Васильевна Метелина, высокая стройная женщина, бывший третий секретарь райкома партии. В виду реструктуризации и сокращения руководящих кадров, эти мероприятии начались в самом партийном аппарате – снизу доверху, и в Кондырёвском райкоме стрелки сошлись на женщине, поскольку, как известно, партийная работа не женское дело, тем более в горячее время Перестройки. А поскольку Людмила была выдвинута на партийную работу не без протекции Татаркова, то он не мог остаться безразличным к дальнейшей её судьбе – вначале трудоустроил инспектором отдела кадров у себя на комбинате, позже, когда подошёл пенсионный срок Караченцовой, прежнего председателя поссовета, то тут, как нельзя кстати, оказалась кандидатура бывшего третьего секретаря с опытом общественной работы.

Рядом с Метелиной справа, сидела заместитель председателя, Любовь Борисовна Сошина, тоже молодая и энергичная. Слева – парторг предприятия Тишкин Евгений Васильевич, среднего роста сухощавого телосложения, непоседливый, деловитый.

Возле президиума сбилось несколько человек из собравшихся, желающих пообщаться с местной элитой. Тут разговоры велись важные, о чём-то высоком, возможно о наболевшем, что можно решить сию минуту, или напроситься на следующую встречу, в неофициальной обстановке.