Татьяна Богатова - Нико-лав

А после этого начиналось самое удивительное действо, когда, не давая женщине передышки, Валерка проникал в неё своим отвердевшим, истомившимся в ожидании естеством. Сжимая его внутренними объятиями, Женька необъяснимым образом чувствовала его от самого основания до чувственной оконечности упругого ствола. Распаляясь и неистовствуя оба, они не находили нужным оттягивать завершение наслаждения, предпочитая через некоторое время возобновлять свою любовную игру.

После таких моментов Женьке всякий раз хотелось послать к чёрту свою размеренную, семейную жизнь и упросив Лаврова, а если понадобится, даже вымолив на коленях, либо, в зависимости от обстоятельств, схитрив, вынудить его к совместному проживанию с ней. Некоторое время спустя, к женщине вновь возвращалось её обычное здравомыслие, которое обуславливалось не тем, что Лавров – не лучший кандидат в спутники жизни, а пониманием того, что ей никогда не склонить его стать им, до тех пор, пока он сам этого не пожелает.

Спустя несколько часов, когда между амурными играми образовался длительный перерыв, любовники полулежали рядом, прислонившись к высокой спинке нарядной кровати. Валерка, слегка отрешенно, но, тем не менее, не выказывая ни малейшего желания отойти ко сну, задумчиво пропускал сквозь пальцы роскошные волосы Женьки, примостившейся головой у него на груди.

– Валера, – тихо спросила она, – а ты бы женился на мне?

– Ну, лет через десять, непременно женился бы, – без усмешки, убеждённо ответил Лавров.

– Что ты хочешь сказать? – приподняв голову, заинтересованно повернулась к нему Женя. – Неужели, мне стоило подождать до тридцати, то есть до нынешнего года?

– Почему ты так решила? – опешил Валера.

– Потому что в этом году как раз исполняется десять лет, со дня нашего знакомства.

– Нет, – рассмеялся Лавров, – я имел в виду, что женился бы через десять лет, когда нам обоим стукнет по сорок.

– Ну, ты даёшь! – удивилась Женька. – Нашёл тоже, возраст.

– А что такого? – продолжал улыбаться Лавров, обнимая её и пристраивая Женькину голову на своём плече. – Возраст самый, что ни на есть, подходящий. К тому времени мне, естественно, захочется, так называемой, тихой гавани…

– И на фига ты мне сдался, со своей тихой гаванью? – прыснула Женя.

– Под тихой гаванью я подразумеваю регулярный секс с одной, единственной партнёршей, то есть, с тобой.

– Очень мило! А детей родить ты тоже собирался после сорока?

– Родить, вообще-то, предстояло бы тебе.

– Да ладно, не цепляйся к словам. Но в сорок для женщины, сам понимаешь, ушёл даже самый последний поезд.

– Ничего подобного! Как раз после сорока и получаются самые замечательные родители.

– Твои родители тебя под пятьдесят родили, что ли? – снова фыркнула Женька.

– Нет, – вновь запустил пальцы в её волосы Лавров, – мамане сейчас пятьдесят три. Соответственно, родила она меня в двадцать три года. Но сейчас совершенно другое время. Сейчас женщины после сорока только расцветают.

– Лавров, – внезапно поднялась на локте Женька, – у меня такое ощущение, что ты нашёл себе престарелую любовницу и на все лады нахваливаешь её не первой свежести прелести.

– Да никого я не нашёл, – без обиды, весело произнёс Валерка. – Женёк, пойдём, перекусим?

– Пойдём, конечно, – согласилась женщина, чутко сообразив, что разговор о гипотетической женитьбе завершён. – Что хочешь? Лазанью подогреть или будешь рыбу под маринадом?

– Ум-м, – плотоядно облизнулся Валерка, – лазанью подогреть, а рыбу… буду холодной. Какая ты у меня мастерица!

– Вот видишь, – не преминула подчеркнуть Женька, – а собираешься ждать до сорока, когда мог бы уже сейчас всё это иметь. Вкусности и потрясный секс, к тому же.

Любой другой мужчина, на месте Валерки, пытаясь увильнуть от разговора о совместном проживании, непременно упомянул бы о наличии у Жени мужа. Но только не Лавров, который никогда не считал нужным оправдываться и притягивать за уши разного рода отговорки, уклоняясь от нежеланного брака. Вместо этого он вылез из-под одеяла и натянув боксеры, произнёс:

– Кстати, возьми потом пакет в прихожей. Там две коробки «Барни» для твоих ребят. Кажется, они шоколадные любят?

– Угу, – поднялась Женька, запахивая на себе шёлковый, короткий халатик, – шоколадные. Спасибо, Валера. Ты всегда их балуешь.

Женины сыновья действительно обожали эти шоколадные печенья в форме медвежат.

– Не за что, – отмахнулся Валерка. – Главное, не забудь забрать. Ты ведь дома сегодня появишься?

– Придётся, – кивнула Женя. – Матери утром на работу. Валера, а ты придёшь опять, сегодня вечером?

– А твой?

– Его ещё двое суток не будет.

– Ну, тогда, конечно, приду.

«Хоть что-то», – обрадовалась Женька и подавив вздох, направилась в кухню.

Её тяжкий вздох оказался вызван размышлениями, по поводу того, каким Валерка мог бы быть замечательным отцом их общих детей, если он так внимателен к чужим.

Однако, вечернему свиданию с Женей не суждено было состояться. За полчаса до окончания рабочего дня у Валеры на сотовом раздался звонок от дежурной по станции, Ольги.

– Валера, – захлебнулась рыданиями женщина, – я стрелку порезала!

«Чёрт», – выругался про себя Валерка, всё ещё смутно надеясь, что повреждённый стрелочный перевод окажется на участке другой бригады.

– Где?

– На седьмом пути.

Естественно, по закону подлости, это оказался участок Лаврова.

– Что произошло? – спросил он, направляясь в сторону аварии.

– Стрелку под тепловозом перевела, – продолжала всхлипывать Ольга.

– Тепловоз сошёл с рельсов? – посуровел Валера, удручённый перспективой необходимости вызова техники для подъёма подвижного состава и как следствие, визита инспекторов по расследованию происшествия.

– Как будто нет.

– Оль, ну что значит, как будто?! – разозлился Валерка, в досаде на бестолковость дежурной. – Сколько раз предупреждал тебя, не спеши! А ты всё равно…

– Ну не знаю я точно, Валера, – закричала в трубку Ольга. – Машинист сказал, что не сошёл. Стрелочный перевод повредил и всё, дальше поехал. Тепловоз МПСовский. Он уже уехал со станции, и связи с ним нету.

– Да не кричи ты так в ухо, – поморщился от её воплей Лавров. – Там, должно быть, всё перекорёжено. Сколько тепловоз вагонов тянул?

– Он без вагонов шёл, Валера, – притихла дежурная. – Я его на второй путь перегоняла, под платформы с рулонами.

– Понятно.

– Ну что там, Валер? – обеспокоенно спросила женщина.

– Оль, я вообще-то не на вертолёте. Где седьмой путь и где я? Сейчас, добреду и скажу.

Оказавшись на месте, Валера обнаружил, что погнуты оба остряка – заострённые с одного края части рельса, соединённые друг с другом металлической трубой – тягой, которая тоже оказалась погнутой, а также порвано соединение с электрическим приводом, под действием которого перемещается непосредственно стрелочный перевод, предоставляющий возможность подвижному составу направляться по одному из железнодорожных путей. В целом, всё оказалось не так уж безнадёжно, но тем не менее, возникла необходимость оставаться после работы, поскольку, бросать аварийный участок пути до следующего дня было нельзя. Лавров набрал номер Олега.