Вера Мещерская - В сердце Австралии. Роман

С рассветом проснулись птицы. Поток зелёных волнистых попугайчиков звенел в воздухе, на все лады верещали малюсенькие австралийские пташки рыжеватых оттенков.

Да уж, будь Нэнси птицей, голодать бы ей не пришлось, вон как они вьются вокруг. Да даже и ящерицей…

И тут снова вспомнились слова Роберта Макдональда: «Если вы не вернётесь через десять дней, я организую поиски».

А десятый день сегодня или завтра? Мелькнувшая мысль вселила надежду. Девушка задремала под кустом и проснулась от крика. Она привстала, подумав, что это опять галлюцинации.

Но это было наяву. В повозке запряжённой двумя верблюдами ехал Роберт, а на верблюде рядом ехал Микки. Шеи верблюдов были увешаны бурдюками.

И вот сладкая влага освежила горло Нэнси, а её голод был утолён сырным сэндвичем. И она уже сбивчиво рассказывала, как отпустили Горация, и что Стэн теперь зарыта в могиле.

– Не оставлять же её здесь, – сказала она, – В этой мёртвой пустыне.

– Нет, нет, – утешал её Роберт, – Сейчас мы уедем, а потом вернёмся с гробом на двуколке Бэйтсов и доставим тело в Херготт Спрингс для достойного захоронения.

Нэнси разрыдалась:

– А что с Горацием? – в последний раз всхлипнув, спросила она.

– Он вчера явился в Херготт Спрингс слегка потрёпанным. Ему бы остаться здесь до того, как обнаружили воду и оставался корм. Я был начеку, так как предполагал сильную песчаную бурю. Но все думали, что вы переждёте на её станции.

– Нет, мы не знали. А Стэн в жару поднялась на холм, чтобы поискать источник… и… и…

Роберт взял девушку за руку и погладил её ладонь:

– Не надо сейчас об этом, милая… – и Нэнси благодарно положила вторую ладонь поверх его сильного рукопожатия.

Милый Роберт! Сильный, надёжный!

Рассматривая его статную выправку, она почувствовала к нему что-то похожее на любовь.

И вот она вернулась в Херготт Спрингс. Страшные события были позади, а впереди ждала больничная рутина.

И Стэн никогда больше не откроет своих глаз, и не устремит к ней свой светлый взгляд. Её взгляд потух, а рот навеки закрыл песок.

В прошлом году лениво копаясь на аделаидском пляже,

Нэнси наблюдала, как густо песок забивался ей под ногти и теперь вспоминая об этом, чувствовала тошноту.

О случившемся сообщили по телефону аделаидской миссии. Нэнси не хотелось видеть кого бы то ни было на месте сестры Честертон, она бы и одна доработала, пока их не сменят.

Ей ответили, что преподобный Джон Флайн, организатор и вдохновитель общины аделаидской миссии отправился северным поездом до Херготт Спрингс и Уднатты, может, и в Алис Спрингс заедет проведать общину. В Уднатте собирались организовывать новую, и всё должно было быть под контролем. Оттуда он мог проехать по железной дороге и на почтовом экипаже до Изгиба Подковы, а потом добрых сто двадцать миль на почтовом верблюде до Алис с больной скотиной.

Узнав, сколько он прошёл, Нэнси затаила надежду, что он найдёт время и для погребальной церемонии Стэн…

Нэнси посмотрела вперёд и заметила незаурядного человека, который реально организовывал медицинскую помощь в необжитых районах, построив первые общины миссии, возглавляемой им с 1912 года.

Пока он ехал поездом, девушка познакомилась со скромным вежливым человеком лет тридцати, волосы которого уже начали слегка редеть, с завитком, будто в насмешку вокруг рта и глаз в его исхудалом лице. Он ей сразу понравился. Но Роберт не вернулся из миссии, Нэнси сама спросила Джона Флайна о погребальной церемонии.

– Конечно, уважаемая! Теперь это единственное. Что я могу сделать для той смелой девушки. Мне поговорить с её родителями в Аделаиде?

– У неё только отец. Я уже написала ему. И по-моему, ему будет неприятно услышать это от Вас.

Потом Нэнси рассказала священнику о проблеме Заиры. Пресвитерианец всё же служил Богу, и пообещал поговорить с Ахмедом Али.

Вернувшись, он рассказал, что её отец согласился на брак Заиры с Рубеном, но по канонам ислама.

– Рубен вырос в миссии. И теперь ему придётся сменить христианскую веру на ислам, – грустно улыбнулся Флайн, – Но, думаю, Господь милостив, и юноша сохранит в душе Христа.

Мужская палата была свободна, и Флайна устроили там.

Он любил беседовать, и после чая поведал Нэнси о своих проектах, о создании «Службы милосердия» в необжитых районах, где не хватает докторов и больниц на помеченных на карте станциях и одиночных поселениях.

Священник планировал общины в стратегических точках Западной Австралии, Северных территориях и Квинсленде таких же, как и в Южной с самого начала.

Организатор подумывал об аэропланах и радиосвязи.

Нэнси смогла уснуть лишь около десяти и уже собиралась ко сну, но, пробыв одну ночь до полуночи, она заметила свет в гостиной.

Джон Флайн сидел за справочником и писал. Он говорил, что редко ложится раньше часа или двух ночи, но это не мешает ему вставать рано утром.

Вечером он облачился в жакет, днём ему мешала в этом лишь местная жара, но на нём были жилет и тёмная рубашка с длинными рукавами; карман жилета был увенчан золотой цепочкой его часов.

Миссис Бэйтс забрала свою малышку и вернулась домой на озеро Летти, чувства Нэнси обострились.

Хорошо ещё, что за больничной работой время идёт быстрее, и пациенты приходили толпами, из-за того, что медсестёр не было больше десяти дней.

Но был лишь малыш с больным горлом да старый путешественник с заражением ступни, поступивший утром на смену ушедшим пациентам.

Когда подъехал катафалк с телом Стэн в гробу, Роберт, оставив свою двуколку на улице, пришёл к Нэнси.

– Похоронить можно прямо сейчас, – сказал он, – Учитывая обстоятельства… Я уже дал распоряжения двум могильщикам на кладбище.

Нэнси еле держалась на ногах от слабости. Роберт Макдональд приобнял её:

– Держись, подруга… Хорошо что удалось уберечь её тело от динго. Они порой роются в зыбких могилах…

– Я… не знала…

– По-моему, пора… я произведу прощальный салют, но…

– Замечательно, Роберт. Здесь по делам миссии в необжитых районах преподобный Джон Флайн, служитель пресвитерианской церкви. Он согласился совершить церемонию.

Роберт переменился. Он решал всё разом: и судебную экспертизу, и регистрацию рождений и смертей, и захоронения умерших, проверял склады, регулировал выполнение закона, помогал аборигенам…

Пожав друг другу руки, они со священником уселись за чай, поданный Нэнси.

Сама же Нэнси ушла в посёлок собирать людей на похороны.

Она обошла всех, кроме Волта Кромби, уехавшего за почтой, начальника почты и начальника станции, встречавших в это время поезд.

Перед свежевырытой в этой жёсткой земле могилой собралась небольшая толпа людей в чёрных шляпах, защищающих также от солнца.