Юрий Кривенцев - Дар превосходства. Второй шанс

Коротко посовещавшись, решили двигаться вдоль улицы, в том же направлении, куда везло их когда-то маршрутное такси (боже, как давно это было!).

– Гляньте, – Аркадий Константинович показал взглядом на то место здания, где Васькин недавно проделал дыру своим телом, – все восстановилось, как новенькое. Выходит, эти строения способны регенерировать. Занимательный факт.

– Да уж… – Антоша глупо хохотнул, – а вот интересно, если так, получается, тот еврей психиатр тоже ожил. Представляете, щас выходит это чучело из кабинета, с головой под мышкой, и бегом за нами, с криком: «отдайте свои мозги!». Гы-гы!

– Не нервируй дам, фантазер, – бросил бывший десантник. – Ну что, ребятки, потопали?

Путешествие оказалось недолгим.

Улица делала крутой поворот, огибающий громаду краеведческого музея, и как только путники миновали его, тут же уперлись в стену все того же плотного белесого тумана, преграждающего движение. Оказывается, эта хмарь не исчезла совсем, развеянная ветром, а лишь отступила, освободив небольшой участок города.

Мутная мгла нависала над ними, высясь до бесконечности, вростая в низкое небо того же цвета. Зыбкая субстанция находилась в постоянном движении, жила своей квазижизнью, буквально физически излучая незримые волны тяжелой голодной угрозы, высасывая остатки решимости, рождая в душе изначальный первобытный страх. Казалось, из глубины белесой мути на путников смотрело само инфернальное изначальное зло.

Борис отвел взгляд и досадливо сплюнул. Таисия тихонько охнула и опустила массивный зад на край тротуара.

Васькин (единственный, на кого, казалось, жуткое препятствие не произвело удручающего впечатления) достал из кармана пятирублевую монету и швырнул ее в колышущуюся дымку. Ни малейшего звука в ответ, будто металл канул в бездну.

Секундная пауза, и дрожащий голос Гиппиус:

– Я туда ни за что не пойду.

– Да никто не пойдет, – отозвался Мельков, – не самоубийцы. Тут и идиоту ясно, что это не обычный туман, а нечто совершенно иное. Что скажете, полковник?

– Что тут говорить? Этот путь закрыт, однозначно. Если нет иных предложений, идем в обратную сторону, вдоль улицы.

Красотка Лиза вдруг споткнулась на ровном месте, с трудом удержав равновесие. В ту же секунду немой Паша Зотов вдруг промычал что-то и указал рукой вперед.

Перекресток.

Их улицу пересекала другая. Вроде бы – вот он, выбор, как у витязя на распутье, куда идти, по которому из трех путей (только камня с надписью не хватает)? Но одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться – альтернативы нет. И правый, и левый проходы поперечного переулка утопали все в той же густой белесой пелене. Оставался единственный вариант – прямо, все по той же улице.

Пройдя еще квартал, путники убедились, что и на следующем пересечении дорог та же картина. Похоже, свободным от пугающего седого марева был только тот проспект, по которому следовало когда-то их маршрутное такси.

– Интересно, – пробормотал профессор, – бывает ли в этой дыре чередование времени суток: день, ночь, смена освещенности?

– Увы, Аркадий Константинович, – вставил военный, – чего-чего, а загадок тут хватает. Может быть вы, со своей высокой колокольни ученого мужа просветите нас, что это за место такое, как мы попали сюда? Признайтесь, уважаемый, наверняка у вас уже сложилась парочка версий на этот счет.

– Если бы… – Мельков одышливо вздохнул. – Первый вопрос: что за сила перенесла нас сюда, зачем, с какой целью? Я, конечно, могу попытаться ответить, привести уйму бредовых гипотез, от дыры в параллельное измерение до экспериментов инопланетян, но все это… интеллектуальная гимнастика, не более, бесполезные рассуждения, они не приведут нас к истине. Любой серьезный ученый скажет: чтобы быть твердо уверенным в чем-то, надо иметь факты. А у нас с вами их нет, ни малейшей зацепки. Без них я бессилен. А строить догадки на пустом месте – бесплодное занятие. Но не все так печально. Хочется верить, что мы в шаге от величайшей тайны Мироздания и, если повезет, познаем ее. Предчувствие этого повергает мой разум в трепет.

– М-да, дружище, – бросил Грасс, – я надеялся на большее. Не о том мечтаете, почтенный. Нам не о великих открытиях сейчас думать надо, а о собственном спасении.

– Одно другому не мешает, Семен Петрович, – мягко вставил ученый. – У каждого свой приоритет. Но вы спросили моего мнения. Позвольте закончить?

– Конечно.

– Теперь ваш второй вопрос: что это за место, что происходит? И вот тут, мы уже продвинулись немного, столкнулись с парочкой удивительных феноменов, фактов, от которых можно отталкиваться, строить серьезные гипотезы… Мы видим, что окружение изменилось кардинально, это не привычный нам город, мы находимся в искусственном мире, притворяющимся настоящим; даже единственный… гм… человек, которого мы встретили, оказался подделкой. Что вокруг? У меня две версии. Первая: кусок нашего города по какой-то неизвестной нам причине вдруг превратился в эту… дрянь, к тому же самоизолировался от всего остального. Но если так, тогда куда подевались тысячи людей и куча автомобилей, которые были в тот момент в этих кварталах? Не сходится, короче, это маловероятно. И вторая версия (лично я склоняюсь к ней) – некая таинственная сила переместила нас в иное далекое место (может даже в другую звездную систему), где устроила для нас мини-резервацию, напоминающую привычную обстановку. Кстати, попытка создать для своих пленников знакомое окружение говорит о том, что этот некто заинтересован в нас, мы зачем-то нужны ему. Вот только зачем?

– А вы не думали, что это эксперимент над нами? – вставил доктор. – Вспомните, Грасс уже недавно намекал на это. Конечно, в такое трудно поверить, ведь мы привыкли к лидерству, уверили себя, что именно человек – венец природы, только нам дано право изучать ее, проводить научные опыты на мышах, кроликах, собаках, исследуя их… А что, если объявился кто-то выше нас, могущественнее? И вот этот… гм… незнакомец решил изучить нас, наши способности к мышлению, выживанию, социальному взаимодействию…

– Что за вздор? – вскипел Семен Петрович.

– Ага, не нравится? – ехидно ухмыльнулся Борис. – Это естественно. Наверняка подопытная зверушка, препарируемая ученым, тоже не в восторге от его действий. Но кто ее, беднягу спрашивает? А теперь об этих местах. Представьте, что это лабиринт.

Васькин посмотрел на него, как на лунатика:

– Какой, к хреням лабиринт?

– Ну, такие бывают в лабораториях некоторых НИИ – небольшое пластиковое строение с извилистыми замысловатыми ходами…

– Зачем?

– Туда ученые запускают крыс, или других животных, чтобы оценить их сообразительность, работу мозга: сможет ли зверек сориентироваться и найти выход, ну или камеру с кормушкой?