Татьяна Катушонок - Близкая даль. Книга 2-я

– Так чего не пошел? – возмутилась хозяйка.

– Дошел до торцовой двери на чердаке, открыл ее и хотел спуститься вниз. Гляжу – а лестницы нет…

– Куда она могла подеваться? – опешила женщина.

– Вот и я задумался, куда? Стал я сверху внимательно все рассматривать, вижу – она в сугробе у плетня лежит, а от нее в сторону бани чьи-то едва различимые следы ведут. Так что, племянник, поездка твоя накрылась…

Иван растерялся:

– Как ты думаешь, чьи это следы: взрослого или ребенка?

– Шут их знает, на них не написано, да и не видно их почти, снегом замело…

– Ладно, некогда мне с вами разговаривать, – засуетился Иван.

Елизавета увидела, что сын собирается уходить, и окончательно расстроилась.

– Сынок, милый, ты же видишь – все против поездки, останься дома…

Иван в недоумении глянул на мать:

– Ты что? Меня комсомольская организация направила… Как я могу не поехать? Вы что – дезертиром хотите меня сделать, как я буду людям в глаза смотреть? Нет, так дело не пойдет, не знаю, что на вас нашло, только не бывать по-вашему, в сугроб с крыши прыгну, а все равно уйду.

Панкрат не мог взять в толк, что за страсти разыгрались в доме.

– Не кипятись, никуда лесозаготовка не денется, сегодня не поедешь – завтра уедешь, какая разница?.. – попробовал образумить племянника мужчина.

Эти слова окончательно вывели Ивана из себя.

– Вы что, сговорились? Не знаю, что вы задумали, только если по-хорошему меня не отпустите, иначе уйду! – парень громко хлопнул дверью и выбежал из комнаты.

– Сынок, вернись! – в отчаянье крикнула Елизавета и выбежала вслед за парнем.

– Ну и дела… – покачал головой Панкрат и поспешил за сестрой и племянником. – Пойду, помогу ему, не то покалечится…

Иван вышел в сени, взобрался по лестнице на чердак, пробрался в темноте к двери в торце крыши, открыл ее и собрался прыгнуть, в этот момент его окликнул Панкрат:

– Погодь, племянник, помогу.

Парень оглянулся.

– Здесь невысоко, – услышал он хрипловатый голос Панкрата, – я захватил в доме веревку, завяжем ее за печную трубу, а свободный конец спустим вниз… Ничего, не из таких ситуаций выбирались… Ишь, что удумали… Уговорами остановить не смогли – решили хитростью взять. Настоящий бабий заговор… Ничего, мы не лыком шиты, нас на мякине не проведешь. Для вольного сокола затворов не существует, – мужчина пробрался к трубе, обмотал вокруг нее веревку и протянул свободный конец Ивану.

– Бросай вниз и спускайся, я подстрахую…

Иван не заставил себя долго ждать и сделал, как велел Панкрат.

В это время Роза сидела в укрытии возле бани и с горечью в сердце наблюдала, как брат, держась руками за спущенную с чердака веревку, благополучно спустился вниз.

– Зачем? – со слезами на глазах, прошептала девушка. – Я так хорошо все придумала…

– Ты как? – донесся до ее слуха крик Панкрата.

– Нормально! – ответил Иван. – Пойду, отброшу снег от входной двери и сразу же в МТС.

– Счастливого пути! Смотри, не озоруй…

– Не волнуйся, все будет путем, спасибо, что помог…

– Мы же с тобой одной крови, ты мне как сын…

Ивану приятно было слышать эти слова из уст родственника. «Что ни говори, а мужская солидарность – сила», – улыбнулся парень.

Роза была в полном отчаяньи – ее план провалился, из своего укрытия она видела, как Панкрат спустил на веревке корзину с провизией и вещмешок брата. Парень принял их, взял у стены дома деревянную лопату и пошел отгребать снег от входной двери.

«Все старания насмарку, – опечалилась девушка, – зачем Панкрат взялся помогать Ивану?..» Роза вытерла варежкой слезы и вышла из-под навеса. «Эх, Ваня, вечно ты все по-своему делаешь… Думаешь, если старше меня, значит – умнее? Иногда стоило бы и меня послушать». Девушка пробралась по сугробам к дому, выглянула из-за угла и увидела, что брат отбросил от входной двери снег и собирается уходить. Роза перегородила Ивану дорогу и сквозь слезы произнесла:

– Не уезжай! Прошу тебя…

Парень сердито глянул на сестру:

– Уйди, глаза б мои тебя не видели…

Девушка заплакала и бросилась парню на грудь.

– Останься, умоляю!

Иван растерялся и беспомощно опустил руки.

– Что с вами? Вы что – с ума сошли? Уйди с дороги! Я комсомолец и обязан выполнять то, что мне поручено…

Роза перестала плакать и посмотрела брату в глаза.

– Ты не единственный, есть другие, пусть они едут… – шмыгнула носом девушка.

Иван отстранил сестру и с горечью произнес:

– Они уже ездили, теперь мой черед, не могу я остаться – понимаешь? Люди не поймут. Вместо того, чтобы плакать – лучше обними меня и скажи что-нибудь хорошее…

Роза поняла, что уговорами брата не остановить, понурила голову и тихо всхлипнула.

– Опять… – разозлился парень. – Ступай домой – замерзнешь… Надо же, что придумала – в доме меня запереть решила…

– Я думала – так будет лучше, – всхлипнула девушка, – но ты прав, комсомолец должен быть там, куда его посылает комсомольская организация.

Роза перестала плакать и сделала шаг в сторону. Сердце ее разрывалось от боли, она явно ощущала, что Ивану грозит опасность, когда и при каких обстоятельствах это произойдет – она не знала, чувствовала только, что Иван в это время будет вдали от дома.

Иван ушел… Пройдя немного по переулку, он на мгновенье остановился и оглянулся – Роза стояла на прежнем месте и махала брату рукой. Сердце парня встрепенулось, он с грустью посмотрел на сестру и крикнул:

– Ступай домой! Смотри, как метет… – и скрылся за снеговой завесой.

Роза не думала уходить, она стояла посреди засыпанного снегом переулка и пристально смотрела брату вслед.

– Чего стоишь? – услышала она голос матери.

Девушка вздрогнула и оглянулась. Только сейчас она заметила, что с ног до головы запорошена снегом. Елизавета подошла к дочери, обняла ее за плечи и ласково произнесла:

– Пойдем, не ровен час – простынешь…

Роза склонила голову к плечу матери и молча побрела домой.

РАССТАВШИСЬ С СЕСТРОЙ, Иван поспешил в МТС. Дойдя до школы, он увидел Баренцева, дожидавшегося его у кряжистого дуба. Леонид продрог, поэтому, увидев друга, особой радости не выказал.

– Я тебя уже минут пятнадцать дожидаюсь, ты что – проспал? – в сердцах произнес парень.

– Нет…

– Что тогда?

– Мать с сестрой концерт закатили.

Ленька с удивлением глянул на друга:

– В самом деле, чего вдруг?

– Кто их знает? Из дома не выпускали…

– Да ты что?

– А все Роза, не уезжай, говорит и так смотрит, что прямо душу выворачивает…

– Ну и дела, – покачал головой Баренцев, – хорошо, что выбрался, не то б я здесь в сосульку превратился, тебя дожидаясь…

Парни стали обсуждать предстоящую поездку и, проваливаясь по колено в снег, побрели в МТС. Порывистый ветер безжалостно трепал лохмотья снежных туч, продолжая вытрясать из них снежное крошево.