Татьяна Катушонок - Близкая даль. Книга 2-я

– И много вы знаете этих способов?

Баренцев наклонился к уху женщины и тихо прошептал:

– Очень…

Незнакомка слегка отстранилась от парня и игриво произнесла:

– Какой знаток нашелся…

В этот момент дверь избы от удара по ней ногой открылась и в дверном проеме обозначилась внушительная фигура мужчины. Кухарка в испуге отшатнулась от собеседника и стала греметь кастрюлями. Незнакомец злобно глянул на Баренцева и пробасил:

– Твоя колымага у крыльца стоит?

Леонид бросил на мужчину безразличный взгляд и, обращаясь к женщине, произнес:

– Скажи, красавица, чайку в вашем заведении подают?

Стряпуха сняла с плиты противень с горячими пампушками, поставила его на стол и на одном дыхании выпалила:

– Зачислят на довольствие, тогда и приходите, а сейчас – не мешайте работать!

Леонид искоса посмотрел на незнакомца и как бы невзначай заметил:

– Зачем же так грубо? Мне казалось, мы нашли общий язык… Вы, гражданин, тоже чайку хотите?

Незнакомец свирепо глянул на Баренцева и, сжав кулаки, процедил:

– Угадал.

– То-то, я гляжу, у вас физиономию от мороза перекосило… – съехидничал Ленька. – А разрешите узнать, почему вы оставили вверенный вам участок работы и прохлаждаетесь, в то время как ваши товарищи в поте лица трудятся над выполнением плана?

Верзила прямо зубами заскрежетал от неслыханной наглости.

– Ты кто такой?.. – схватив парня за грудки, проревел мужчина. – Смелый? Про Ваську Чалого слышал?

Леонид с ухмылкой посмотрел незнакомцу в глаза, высвободился из его цепких, словно клешни, рук и, поправив на груди полушубок, невозмутимо произнес:

– Так ты тот самый Чахлый!.. Извини, не признал…

Василий побагровел от злости.

– Что ты сказал? Кто чахлый – я?..

– Ну не я же, – усмехнулся Баренцев.

Парень взял с противня горячую пампушку и стал есть.

– Что?! – в гневе взревел ухажер поварихи. – А ну, иди сюда, сейчас я тебе объясню, кто из нас чахлый…

Леонид не ожидал такого поворота дела. В душе он пожалел, что связался с незнакомцем, но отступать было не в его правилах. «Достанется мне от Ваньки… – подумал парень. – Слово дал, что не буду задираться, а тут не успел приехать, как уже врага нажил». Не успел Баренцев сообразить, как ему выпутаться из создавшейся ситуации, как Василий со всего маха ударил его кулаком в челюсть. Удар был столь сильным, что Леонид отлетел, словно щепка, и распластался посреди избы. «Ничего себе!!!» – удивился парень.

– Василий, ты что? Ты же мог его убить… – переполошилась повариха и бросилась к пострадавшему.

– Ничего, оклемается, – злобно пробасил Чалый. – Смотри, Любка, узнаю, что этот хлюст около тебя крутится – прирежу!

Василий бросил на соперника негодующий взгляд и, уходя, добавил:

– Дружку своему передай, чтоб близко к поварихе не подходил!

– Испугал, как же… – промокнув кровь на распухшей губе, ухмыльнулся Баренцев.

Василий с трудом сдержал гнев, толкнул ногой входную дверь и вышел на улицу.

Не прошло и минуты, как в контору, запыхавшись, вбежал Дмитрич.

– Это что такое?.. – увидев на лице незнакомца кровь, возмутился мужчина. – Только поножовщины не хватало… Почему в столовой посторонние?

В этот момент в избу вошел Иван. Парень в изумлении посмотрел на друга и в растерянности произнес:

– А это, Феоктист Дмитриевич, один из лучших наших комсомольцев, можете положиться на него, как на себя…

Ленька виновато опустил голову и, стараясь не смотреть Ивану в глаза, промямлил:

– Точно, можете…

Дмитрич едва не поперхнулся.

– На кого – на тебя?.. Видел я, как на тебя можно положиться… Так живописно лежал среди столов – просто загляденье! Вот что, парни, мне проблемы не нужны, узнаю, что мутите воду – доложу, куда следует…

– Понятно, – кивнул Иван, – можете быть спокойны, больше мы Чахлого трогать не будем.

Повариха вытерла рушником кровь на лице Леонида и деликатно поправила:

– Не Чахлого, а Чалого…

– А что он за гусь такой, что вы его боитесь? – поинтересовался Варенков.

Начальник отвел парня в сторону, убедился, что кухарка не слышит и, склонившись к уху парня, прошептал:

– Из этих он… Понимаешь?

Иван в недоумении пожал плечами:

– Из каких таких? Говорите яснее…

Дмитрич обошел парня со спины и, склонившись к другому его уху, добавил:

– Какой ты непонятливый… Из тех, что сидели за колючей проволокой…

Парень в удивлении вздернул брови:

– Правда?

– Да.

– О чем вы шепчетесь? – разозлился Ленька. – Не успели приехать, как уже секреты…

– Подожди, тут вещи серьезные… – бросил ему Иван. – Если я вас, Феоктист Дмитриевич, правильно понял, значит, он недавно освободился…

– Тсс… – переполошился начальник. – Умоляю, говорите тише… – и многозначительно кивнул в сторону поварихи.

– Вы что – его боитесь? Вы ведь начальник, это не вы его, а он вас должен бояться… – возмутился Варенков.

– Так-то оно так… – замялся мужчина. – Только я начальник над незначительной частью здешних работников, остальные находятся под влиянием Чалого.

– Правда? – не поверил своим ушам Иван. – Как такое может быть, разве здесь не действуют законы социалистического общества?

Дмитрич тяжело вздохнул и снисходительно похлопал парня по плечу:

– Какие в лесу законы? Здесь тебе медведь лучший друг, чем эти… Что говорить, поработаете денек-другой – сами во всем разберетесь. Можете считать, что я вас предупредил.

Иван в недоумении посмотрел на начальника:

– Так он что – такой не один? Выкладывайте, надо же нам быть в курсе…

Дмитрич вздохнул и махнул рукой:

– Если бы один, а то ведь целая бригада, и все, как есть – головорезы…

Леонид внимательно наблюдал за собеседниками и сгорал от любопытства, пытаясь расслышать, о чем они говорят. Наконец парень не выдержал и подошел к мужчинам.

– Я, конечно, извиняюсь, но думаю, что как комсомолец я имею право быть в курсе здешних проблем. Или я не прав? – парень вызывающе посмотрел на друга.

Варенков был вне себя от гнева, он не мог представить, как в столь короткое время Баренцев умудрился нажить себе врага. «Сам вляпался и меня в гнилую историю втянул», – подумал парень и, искоса глянув на Дмитрича, ответил:

– Ты уже наломал дров, так что – молчи…

– А что я, собственно, такого сделал? – взвился Леонид.

– Под нож себя подставил, вот что! – выпалил Дмитрич. – Ты чего к Любке привязался?

Леонид впился в мужчину темно-карими, словно плоды каштана, глазами и саркастически спросил:

– А что она у вас за особа такая, что с ней и поговорить нельзя?

Начальник схватил парня за ворот тулупа, привлек к себе и грозно произнес:

– Чалого она баба – запомни, не дай Бог тебе ей глазки строить, никто не защитит…