Елена Шейк - На границе подлунного мира

Теперь ты полюбила другого монстра.

Что ж, я вижу – он лучше меня.

Пожалуйста, только не выбрасывай меня,

Не оставляй меня одного!

Песня закончилась в тот момент, когда Осиповой вздумалось обсудить его.

– С чего вдруг? Мне нравится здесь, – ответила Вера, грызя твёрдую, как камень баранку.

– Конечно, – хмыкнула Анька, налегая на пирожки. – Я видела, как ты с сыном нашего главврача ворковала вчера.

– Ань, он сам подошёл. Мы просто пообщались, ничего такого.

– И правильно. Они странные, эти Яковлевы, – понизила голос Анька, потом и вовсе перешла на шёпот, не зная, что Виктор выключил музыку и навострил уши. Но сам не подавал вида, что подслушивал, лишь кивал в такт воображаемой музыке.

– А как звали нашего главврача до принятия гражданства? – поинтересовалась Вера.

– М-м-м, кажется, Исикару Таканори. Но теперь он уже давно Игорь Яковлев. Помню, что он всегда злился, когда я называла его Игорь-сан, – захохотала Анька. – А вообще, после того, как его семейка приехала сюда, у нас в больнице и деревне жуть всякая стала твориться. Яковлевых здесь никто не любит, с ними не общаются. И тебе не советую.

Вера пожала плечами.

– При общении с Виктором я бы ни за что не подумала, что он какой-то странный и ненормальный. Обычный такой парень.

– Обычный, конечно. Поменьше бы с ним болтала. Слушай, Иванову из третьей палаты надо выписать, подготовь её к выписке, хорошо? А в шестой Парфёнову надо перевязку сделать, поможешь? А то я ничего не успеваю.

Вера кивнула, хотя работы хватало и ей. Но ссориться с Анькой ей не хотелось, так как они на работу и с работы ходили вместе, когда их смены совпадали, и вообще иногда с ней было весело. Анька любила болтать и всегда рассказывала что-нибудь интересное, во что верить нужно было только в крайнем случае. Болтушка Анька разносила по больнице любые сплетни.

Когда девушки разошлись по своим делам, Виктор совсем заскучал. Он вышел на улицу и так задумался, что не заметил, как ноги унесли его за территорию больничного корпуса. Давненько он не бродил по лесу. А вот это интересно… Кажется, по лесу вздумалось погулять не только Виктору. В кустах рябины Виктор увидел, как он надеялся, нормального адекватного человека, а не тех монстров, которые называли себя соседями.

Волчонок шуршал в кустах рябины и заметил приближающегося к нему Виктора слишком поздно. Забыв про технику безопасности при общении с людьми, Волчонок помахал рукой Виктору и приветливо улыбнулся.

– О, здравствуй, человек! – радостно произнёс Волчонок. Распробовав не созревшие ягоды, он поморщился и выплюнул вязкую массу: – Тьфу…

Виктор окинул критичным взглядом незнакомца. Ходить в меховых штанах и варежках летом? А ещё этот нелепый ободок с волчьими ушами… Но незнакомцу не было дела до жары, и он лихо рассекал по лесной опушке в поисках более-менее сносной еды.

Волчонок пошевелил ухом, и Виктор испугался, что ему снова напекло голову, он вот-вот рухнет в обморок, и привидятся ему ужасные монстры. Снова!

– Эй, ты кто? Как здесь оказался? – спросил Виктор таким тоном, будто бы гулять по лесу могли только конченые психопаты.

Соседи они такие, да… Но этот беспечный паренёк в деревне не проживал.

Аниматорам, актёрам и тому подобным персонажам в Синих ручьях, как и в соседнем райцентре, делать было нечего, если только приехать и утопиться в речке за кладбищем от безысходности.

Но парень не выглядел расстроенным, печальным или убитым горем. Нет. Волчонок вполне себе резво лазил в кустах и пробовал ягоды, которые, как полагал Виктор, для людей были не так уж и съедобны. Красные ягоды напомнили Виктору бузину, которая славилась своими ядовитыми свойствами, а розовый кустарник являлся ничем иным, как Волчеягодником, который вызывал тошноту, рвоту, судороги и прочие неприятности, от которых человеку была только одна дорога – в морг. Вот он, кстати, как раз недалеко находился, прямо за зданием психиатрического корпуса.

Но незнакомец без страха и последствий ел ягоды, да ещё и Виктору предложил угоститься.

– Как тебя зовут, человек? Меня можешь звать Вулфмэном. Пресвятые тыковки, я-то думал, что бузина уже дошла. Ты будешь? – выглянул из-за куста парень, протягивая Виктору горсть ярко-красных ягод.

– Благодарю, но я ещё хочу жить.

– Как знаешь, – пожал плечами Волчонок.

Виктор не сводил глаз со странного незнакомца, с удовольствием поедавшего опасные ягоды. Теперь Виктор понимал, почему Волчонок так вырядился, ведь если кушать эти ягоды, умом тронуться немудрено. Костюм волка выглядел весьма правдоподобно, если только…

– Ты из больницы сбежал? – догадался Виктор. Отец говорил, что из психкорпуса не раз сбегали пациенты, поэтому в лесу одному лучше не гулять.

– Э-э-э, нет! Я никогда не болел. Ну, если не считать того случая с зомбооспой. Но у нас в Могильном городке отличные целители, так что я в полном порядке, – болтал Волчонок, без опаски выходя из-за куста к человеку. Он не увидел, как его собеседник взял в руки кусок металлической трубы, который валялся у забора больницы.

Виктор не упустил возможности обрушить этот кусок на голову ничего не подозревающего Волчонка.

– А-а-а-у-у-у! Зачем ты это делаешь? – испугался Волчонок, отскакивая от опасного человека на несколько метров.

– Слушай, возвращайся живо в палату или откуда ты там сбежал, а я никому ничего не расскажу.

– Ладно, только не дерись больше, – буркнул Волчонок, потирая затылок. Итси в который раз оказался прав – к людям выходить опасно.

Волчонок с недовольным ворчанием улепётывал в сторону кладбища:

– Мозгов, как у тыквы. Чуть что – сразу драться. Вот и выходи после этого к людям. А-у-у-у…

Завывания странного человека в меховом костюме волка становились всё тише. Определённо, Виктор и сам скоро станет пациентом психушки, поэтому пора заканчивать с лесными прогулками, как наяву, так и в кошмарах.

В отличие от Веры новый врач и по совместительству её друг Влад не захотел жить в деревне Синие ручьи и каждый день ездил в город, который находился в двадцати километрах от больницы. Вера думала, что заскучает одна, пока не познакомилась с Анькой Осиповой, двадцатичетырёхлетней медсестрой, жившей от неё через дорогу. Ну и Виктор не давал ей скучать, как он надеялся.

Семья Афанасьевых, у которых гостила Вера, считалась в деревне самой зажиточной. Хозяйке Татьяне в этом году исполнялось тридцать четыре года, её муж Сергей, трудившийся фермером, был чуть старше неё. В семье росла прелестная, но слишком серьёзная для своего возраста девочка Ольга, которая в этом году должна была пойти во второй класс. Фермер Сергей целыми днями пропадал на полях, часто приходил за полночь, а просыпался рано утром. Татьяна помогала ему с хозяйством, а в выходные они ездили в город, где продавали овощи, фрукты, мясо и молочные продукты на рынке. Татьяна имела необычное и полезное хобби для пополнения бюджета и без того сытой семьи – она ремонтировала, красила, шила одежду и парики дорогим шарнирным куклам, не без помощи мужа делала им мебель, и даже сама кое-кого из подобных кукол коллекционировала. Виктор один раз зашёл за Верой к Афанасьевым и увидал этих жутких куклосозданий примерно метр высотой, стоявших в застеклённой витрине. Даже пары минут ему хватило, чтоб подумать, что эти куклы высасывали из него душу.