Иван Державин - Ортодокс, или еще не вечер

Чтение советских вождей окончательно укрепило в Андрее уверенность, возникшее у него после чтения книг деда, в необходимости возврата в Россию социализма с учетом достижений и промахов в его строительстве в СССР. Чтобы не действовать на нервы видевших в социализме лишь одни недостатки, Андрей назвал бы будущие общество для России обновленным социализмом. А вот, как это осуществить в нынешней капиталоолигархичекой России, он не знал и стал внимательно изучать мнение политиков на эту тему. К его удивлению, о необходимости возврата страны к социализму говорили в основном простые граждане, но не сами коммунисты и ее председатель Зюганов. Верный своей теории «Россия исчерпала свой лимит на революции», озвученной в 1992 году, Зюганов превратил компартию в беззубую оппозиционную коалицию в Госдуме. За все это время он ни разу ультимативно не поставил вопрос о возврате народу нагло отобранных природных богатств и фабрик и заводов, построенных потом и кровью наших дедов и отцов, не говоря о замене нынешнего антинародного режима на социально справедливый строй, идеалом которого является социализм и, в конечном счете, коммунизм. Максимум, на что он осмеливался, и то лишь в последнее время, это требование национализации сырьевой базы и ключевых отраслей экономики, но об этом, помимо него, уже давно лаяла каждая собака. Если кратко, Зюганов мечтал, чтобы правители России, наконец, услышали его предложения и сами добровольно воплотили их в жизнь. Поэтому вполне объяснимо, что за годы руководства компартией Зюгановым ее ряды покинуло две трети первоначального состава 1992 года опустившись ниже прихлебательной «Справедливой России» и ЛДПР шутоломного Жириновского.

Андрей стал ловить себя на мысли, надо ли было ему вступать в такую партию. Но тут словами Александра Сергеевича у него, вернее у Кати, наступил срок родин.

В Москву все вернулись к годовщине знакомства Андрея с Катей и похорон дедушки. Но в основном из-за приближавшихся родов. По всем параметрам Катя должна была родить во второй половине августа. Никаких отклонений у нее не было, чувствовала она себя хорошо, и ее не отговаривали от поездки на кладбище в годовщину смерти Сергея Васильевича, видя, как она этого хочет, чтобы сказать ему спасибо за то, что он познакомил ее с Андреем в тот самый день. Повез их: Андрея, Полину, Катю и Дашу, – Валера на Пэйджеро Мицубиси.

На кладбище они помянули покойного по русскому обычаю, выпив и оставив на могиле граненый стакан с водкой, куском черного хлеба и конфетами, а также рассыпав для птиц пшено.

Оставаться на этот раз с дедом наедине Андрей не стал, так как часто посещал его, и тот о нем знал все: о женитьбе, о поездке в Донецк, об издании всех его книг в двадцати экземплярах и о вступлении кандидатом в компартию.

На памятнике для жены дед предусмотрел место для своей фотографии. Намечая контуры для нее, Андрей подумал, что для него самого придется ставить новый памятник или крест. У матери есть место рядом с мужем на военном кладбище, а ему самое дело лечь здесь, но тут одного его желания может быть недостаточно. Да и не его это будет заботой.

Учитывая беременность жен, задерживаться у могилы не стали. Валера ушел чуть раньше, чтобы подогнать машину со стоянки к выходу, а Андрей остался и бережно повел Катю и Дашу, идя посередине, Полина шла чуть сзади. Выйдя из ворот, джипа они почему-то не увидели. Почувствовав неладное, Андрей передал будущих матерей в руки матери и поспешил на стоянку. Едва он завернул за угол магазина похоронных принадлежностей, как увидел Валеру возле джипа, отбивавшегося от двоих бородатых кавказцев, скорее всего угонщиков, третий лежал у открытой двери водителя. Видно, Валера застал их, когда они уже открыли дверь, мелькнуло у Андрея, и он вихрем помчался на помощь другу, успев заметить в руке одного из бандитов сверкнувший на солнце нож. Отбивался Валера ногами и одной правой рукой, не подпуская бандитов к лежавшему напарнику и к двери. Левая рука его была прижата, как протез, к боку, футболка у плеча была в крови. Отбивался он, скорее всего, из последних сил, наверняка надеясь на помощь Андрея. Кладбище считалось закрытым, хоронили на нем редко, машин на стоянке было мало.

– Валера, я здесь! – громко крикнул Андрей, чтобы подбодрить друга и отвлечь от него бандитов.

Так и получилось. Оба бандита повернулись к Андрею. Однако Валера вместо того, чтобы быстро сесть в машину, бросился к ближайшему бандиту без ножа и, сбив его с ног, стал добивать правой рукой, метясь в голову. Локтем надо, я же тебя, блин, учил, рассердился Андрей, но увидев метнувшегося к Валере бандита с ножом, испуганно заорал:

– Валера, берегись!

Однако спасла Валеру подлетевшая на скорости к заду джипа «семерка». Валера отпрянул к джипу, замахал Андрею рукой, чтобы он не приближался, пояснив криком «Стой! Я сейчас!», и исчез в кабине. Андрей застыл на месте в трех метрах от бандита с ножом, не спуская глаз с джипа: его беспокоила рана Валеры. Но тот опять вместо того, чтобы поехать вперед, рванул назад, отбросив далеко «семерку» и лишив ее напрочь тормозов, объехал лежавшего бандита и опять пытавшегося подняться недобитого второго и направил джип на бандита с ножом. Поравнявшись с Андреем, Валера притормозил и крикнул в открытое окно, чтобы он сел в заднюю дверь, однако Андрей, услышав два подряд выстрела, обогнул машину сзади и с ходу налетел на водителя «семерки», выбив пистолет из его руки. Двумя ударами ног он в прыжке уложил бандита, для надежности отрубив локтем, поднял за конец дула пистолет, завернул его в носовой платок, сунул в карман, затем утихомирил недобитого Валерой бандита, поднял нож у лежавшего бандита и побежал за убегавшим последним бандитом. Тот, наверное, был чемпионом Закавказья на стометровке, и Андрей сдался. На подъехавшем Валерином джипе он увидел на заднем и переднем стеклах две дырки. На переднем стекле они были как раз на уровне головы Валеры. Андрей, отметив, что бандит был неплохим стрелком, мысленно поблагодарил Бога за то, что он заставил друга высунуться из окна в момент выстрелов, и хотел сказать Валере, чтобы и он поблагодарил, но тот вдруг крикнул каким-то не своим голосом:

– Быстро садись! Наши рожают!

Вскочившему на подножку перепуганному Андрею Валера пояснил, что прибежавший на выстрелы хозяин припаркованной невдалеке машины, оказавшийся адвокатом, рассказал, что две беременные девушки увидели драку и схватились за животы, а услышав выстрелы, громко стали звать мам. Хорошо, что мать одной из них оказалась рядом. Это он имел в виду Полину. Услышав, что это их жены, адвокат пообещал вызвать полицию и посторожить бандитов, а им велел поспешить к женам, но хотя бы одному из них дождаться полиции. Тут Валера вдруг остановил машину и проговорил растерянно, указывая глазами на рану: