Илья Самсонов - Дар ведьм

– Может, я тоже хотела использовать зрелищные заклинания, как ты, – возразила Надя.

– Но в копании в саду, к сожалению, нет никакой зрелищности… – Мария смотрела в разгорающийся огонь. – Надя, ты унаследовала дар родителей. Ты же должна помнить, какие чудеса они творили с помощью своих знаний и чистой энергии…

– В бою твоя магия была бы невероятной, – пробормотала Надя, но уже без особого возражения в голосе. Понятно было, что слова сестры её успокоили.

– Да. Поэтому давай будем надеяться, что ещё долго не увидим эту её «невероятную» сторону, – Мария улыбнулась сестре сомкнутыми губами.

– Раз уж мы заговорили о родителях, может, затронем тему семей? – предложила Надя и посмотрела на Нейтана.

Наверное, на его лице отразилось то слегка потерянное выражение, которое возникало, когда он думал о прошлом.

– Хорошо, не будем, – Надя прекрасно прочитала выражение лица Нейта.

Он чувствовал себя неудобно перед Надей, но вместе с этим испытывал облегчение от мысли, что не придётся вспоминать больше, чем нужно.

В этот момент, нарушая молчание, донёсся голос Марии.

– Нет, мы должны поговорить об этом. В особенности если это трудно для нас, – в её спокойном голосе звучала уверенность. Мария вновь посмотрела на Нейтана, и на этот раз её взгляд был серьёзным. – Нейтан, хочешь поделиться?

Он непонимающе посмотрел на неё. Зачем она заставляла его говорить, если видела, что он не хочет этого.

– Я… я не хотел бы об этом говорить…

– Почему? – Мария не дожидалась, пока он закончит, чтобы задать вопрос.

Почему он не хотел об этом говорить? Нейтан мог бы заглянуть в себя, но нужно ли это было делать? Вереница воспоминаний о событиях, которые были до проклятия, сплеталась в один запутанный клубок. И если Нейтан тянул за одно из них, с ним неизбежно приходили другие.

Что же он так не хотел вспоминать? Для ответа на этот вопрос тоже требовалось потянуть за какое-то из воспоминаний, чтобы понять, что так тревожило его.

Но, казалось, в каждом воспоминании было что-то по-своему болезненное. День, когда Нейтан, спешивший встретиться с девушками, бросил короткое прощание отцу, которое стало их последним. Те вечера, которые он тратил на бессмысленные прогулки и на походы в уже приевшиеся кабаки. Сердца, которые разбил он, и обиды, которые нанесли ему. В свете двух прошедших лет всё это казалось ему одновременно бессмысленным, как лишний груз, и мучительно важным, неотъемлемой частью того, кем он был. И Нейтан никак не мог решить, какое из чувств ему важнее.

Что он должен был сказать?

– Я не хочу… говорить об этом, – он привстал с кресла и кивнул девушкам. – Простите меня, я очень хочу спать. Увидимся завтра.

На лице Нади он читал обеспокоенность. Должно быть, она думала, что причина его ухода в вопросе. Частично так и было, но она была в этом не виновата.

Он собрался выходить из читального зала. За спиной услышал приглушённый голос Марии, обращенный к Наде.

– Я скоро вернусь, – тихо сказала она сестре.

Нейтан успел выйти за дверь и повернуть налево в коридор, когда кто-то схватил его за руку и резко развернул. Мария.

– Что ты… – Нейтан не успел договорить, потому что она повернулась и потянула его, увлекая за собой.

Сперва он попытался вырваться, но хватка Марии оказалась неожиданно крепкой. На его оклики она тоже не отвечала. За руку протащила его по всему второму этажу, вниз по лестнице, наружу из дома. Мария даже не остановилась, чтобы накинуть верхнюю одежду.

Чёрная осенняя ночь встретила их порывами холодного ветра. Нейтан поёжился.

– Мария! – окликнул он. – Куда мы идём?

– Туда, где нам ничто не помешает хорошенько покричать.

Ветер подхватывал и метал её волосы, одежду, а она продолжала идти, не обращая на его холодные потоки внимания.

Железные ворота распахнулись перед Марией, и они покинули участок. Нейтан перестал окликать и просто шёл за ней. По его ощущениям, они шли уже больше четверти часа, а девушка всё не останавливалась. Огни особняка совсем скрылись за плотным занавесом деревьев, и Нейтан уже не был уверен, в какой стороне дом.

Нейтан дёрнул рукой, прикладывая все силы. С некоторым сопротивлением рука Марии поддалась, и она остановилась.

– Сколько ещё мы будем идти?! – воскликнул Нейт. Их окружали только фигуры тёмных деревьев.

– А сколько можно убегать от своего прошлого!? – Мария повернулась к нему и устремила на него взгляд. В них Нейт увидел блеск той внимательности, с которой она порой рассматривала его. – Сколько можно удерживать свои эмоции и воспоминания под замком из страха, что они навредят тебе?

Нейтан был застигнут врасплох её словами.

– Что?

– Каждый раз, когда в тебе проблёскивает что-то из прошлого, ты заталкиваешь это всё глубже. Потому что не хочешь, чтобы история повторялась. Потому что думаешь, что опять пострадаешь.

– Я не… – Нейтан попытался возразить, но Мария не оставила ему такой возможности.

– Ты не знаешь, как должен поступать. Не знаешь, что будет правильно, а что может принести вред другим. И боишься ошибиться и принять неверное решение, стать плохим. В прошлом ты много ошибался, и то, к чему это привело, покалечило тебя. Но ты не понимаешь самого главного: если не примешь себя таким, какой есть, каким был, это будет самой серьезной ошибкой, которую ты совершишь.

Принять себя? О чём она говорила? Что она вообще понимала?!

– Я и так в порядке! – воскликнул Нейтан. – Я делаю работу по дому, готовлю еду, так чего ещё ты от меня хочешь?! – что-то поднималось в его груди.

Было ли это чувство в груди вызвано эмоциями, которые он слишком долго заталкивал внутрь?

– Как ты можешь просить меня принять самого себя, если не знаешь ничего обо мне?! Если не знаешь, сколько ночей я провёл, пытаясь понять, что сделал не так?! – Нейтан чувствовал, как от крика срывается голос, но бушующий ветер подбадривал его продолжать. – Я был проклят, не зная, почему! Отвергнут той, к кому пошёл за помощью! И никто так и не сказал мне, где я совершил ошибку! – он посмотрел прямо в глаза Марии. – Никто не объяснил мне, кем я должен быть.

Нейтан почувствовал, как вместе с криком его тело покидает обида. Она будто потихоньку сочилась из него, освобождая его тело от яда.

Мария всё это время молча смотрела на него.

– Я скажу тебе. Ты совершил ошибку, когда подумал, что существует «идеальный» образ, которого ты должен достигнуть. Такого нет. Ты можешь лишь пытаться стать лучшей версией себя. И даже тогда у тебя всегда будут какие-то недостатки. Ты всегда будешь где-то ошибаться, на тебя всегда будет кто-то злиться, и ты всегда будешь казаться для кого-то врагом. Если тебе не нравится прошлый «ты», подумай, что можешь делать иначе. Если он был легкомысленным, ты должен пытаться быть вдумчивым и рассудительным. Если тот «ты» совсем не думал о других, должен проявлять больше внимания к ближним. Но вместе с тем ты никогда не должен забывать, что ты – живой, а живые существа не могут быть безупречными. Мы двигаемся, говорим, едим, спим, работаем – и где-то допускаем ошибки. Мраморное изваяние, недвижимое и застывшее во времени, может быть идеальным. Мы – нет.