Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Смехотерапия»

Перезвон, перезвон…
Как всегда, со всех сторон —
Будто наш честной народ
К изменениям идет…
И сам Лидер нам кивает:
«Все у нас народ решает!»
Ну, ей-богу, он созрел
Для великих, важных дел.
И пора благую весть
В Конституцию занесть:
Что у нас в России всей
Все вершится для людей!
Правящий элитный слой
Занят вовсе не собой —
И готов он в Думе жить,
Чтобы Родине служить!
Наш российский депутат
Словно ценный яйцеклад:
Много он назревших дел
Задним местом насидел.

И как мантра – пенье фраз:
«Для народа все у нас!»

Высшей строгостью прибита
Тягостно пыхтит элита:
Силится умом прикинуть,
Как чуток Россию сдвинуть.
Есть указ ни дать ни взять —
Демографию поднять!
И признать уже пора:
Бедность – черная дыра!
Чтоб хоть как ее заткнуть,
Надо все ж казну тряхнуть
И немедля, сей же час —
Чтоб решить проблемы враз —
Все Правительство поднять
Нацпроекты выполнять!

Господам грозит надрыв:
Их бросают на Прорыв!

Буржуазная Москва
Бьет во все колокола:
«Просыпайся, сонный люд,
Тут тебе кусок дают!
Хоть в хозяйстве нет системы,
Круто мы решим проблемы.
И найдем и холст, и краски,
Чтобы очутиться в сказке,
Где Котел из жизни нашей
Нацпроектов варит кашу».
А в губерниях тот звон
Отозвался, словно стон.

Там, в глубинках, знал народ:
«До нас Каша не дойдет!»

Встрепенулся темный Ад:
Сверху что-то там творят!
Уж приспичило, видать:
Бросились кафтан латать,
Что растащен по кускам,
Вынул шило нынче Сам!!!
Потягаемся мы с ним —
К нам дорожку промостим…
Собирай корпоратив
В честь намерений благих!

А в Москву, что правит бал,
Воланд вновь гостей послал.

И явился к нам COVID
И с оскалом всем грозит
Злобно – в назидание —
Перекрыть дыхание.
Ложно жить уже нельзя,
Тень Булгакова не зря
Промелькнула невзначай
И оставила Печать:
«Чтоб явилось людям счастье,
Очень нужен в жизни Мастер…»

К истине лишь тот направит,
Кто творит, а не лукавит…

Я по Дерибасовской гулял.
Были там у шефа интересы,
так и я в Одессе побывал.
Мы к партнерам приезжали, нам отдельный
номер дали —
маленькую комнату, туалета нет.
Общая прихожая, на чулан похожая.
Ну а самый главный «сервис», если включишь
свет.
Рыжие и черные, усатые, проворные
тараканы! Сонмище! Их не истребить.
На полу, на стенах, всюду. На постелях и
в посуде.
Вот и приходилось нам стоя водку пить.

Хорошо нас приняли в Одессе.
Фирма нам оказывала честь.
И, спасибо Куприну и прессе,
там действительно «Гамбринус» есть.
Мы вопросы разрешили и, конечно, поспешили
в очередь в «Гамбринус» там пивка попить.
Мимо нас без спешки, с легкою усмешкой
проходили одесситы. Что тут говорить?
Наконец-то стало ясно: простояли мы
напрасно.
И в пивбар свободно пропустили нас.
После «боевых» ста грамм принесли по кружке
нам
пенистого пива, кислого, как квас.

Самый главный памятник Одессы —
Дюк, а в жизни – Ришелье Арман.
Как сказала Рая-поэтесса,
для Одессы он всегда пахан.
Мы на дюка подивились. Мы под солнцем
утомились.
Так и вниз по лестнице к берегу прошли.
Там и порт, и корабли у причала и вдали.
Там и место для купанья сносное нашли.
Принимая все на веру, мы ни тифа, ни холеры
не боялись, принявши на грудь.
Хороша вода морская, освежает и ласкает.
Ну а пятна нефтяные смоем как-нибудь.

Мы проехали по всей Одессе.
Южный город и приличный вид.
Только был он в дымовой завесе,
а у моря вроде бы стоит.
Нас по городу катали, все подробно
объясняли.
Об Одессе есть чего сказать.
Все увидели едва ли, на Привоз не заезжали.
Не на что нам было покупать.
Как давно все это было! Память все не
сохранила.
Но одесские кофейни! Помню их!
Там над турками у плитки колдовали
одесситки.
Обаяние Одессы в них.

Какая там любовь? Напрасно
Не сочиняй красивой лжи.
Тебя в свои объятья властно
Влечет безудержная жизнь.

Не прикрывайся даром неба!
Бутылка горького вина,
Консервов банка, булка хлеба —
Твоя обычная цена.

Что так могло тебя сломать,
Что так бесстыдно доконало?
Ты – совесть нации и мать —
Так беспредельно низко пала!