Анатолий Давыдчик - Таджикистан

– Левое плечо вперёд, шагом марш, – и мы пошли, на плацу стояли наши доблестные подразделения, и судя по составу, таджикские подразделения.

Удобно устроились, суки,шепчет, догнавший нас Вовка Плавин,

– Купили паспорта, типа русские, и на контракт, а наши и довольны, как мамонты.

– И до хрена таких? -любопытства ради спрашиваю я.

– А как грязи, -отвечает Вовка. За стендами продолжался перекур, офицеры скучковались у трибуны, асфальт покрывался зелеными пятнами от насвая, рутина, мать её. Минут через десять, нас распустили и мы притопали в роту.

– Значит так, -обратился к нам ротный,

– Никто никуда не расходится, сейчас будет занятие по минному делу, всем иметь ручки и тетради. «Хуя все», – мелькнула у меня мысль, надо решать проблему.

Подхожу к ротному и спрашиваю:

– Товарищ старший лейтенант, тут хрень такая, освободите меня от занятий?

– Это почему? – слегка удивляется тот.

– Да у меня опыта, как грязи и наград, как у призовой собаки на выставке, тем более, вы с дорожного института, а я- сапер, авторитет на кой мне ваш подрывать? Ротный врубается быстро, поэтому предлагает:

– Иди в канцелярию к Панасенко, он придумает, что делать. И началась учёба, сидя в канцелярии и обсуждая творчество Шнура с командиром второго взвода Серегой Панасенко, я иногда слышал обрывки учебного процесса. Мне было грустно, готовились спецы одноразового применения, пиджак- дорожник, сам не зная и не понимая, по учебнику времен Наполеоновских войн, рассказывал о ПОМЗах, которые давно сняты, но постоянно валяются на складах. Тупо читая об установке и снятии, о ТТХ, и прочем, ротный не забывал, однако, следить, чтобы цифры были написаны красной пастой, а аббревиатура зелёной. «В этом и есть наш сакральный смысл»,подумал я, наливая очередную кружку чая. А тем временем, к нам в канцелярию припёрся аж целый подполковник.

– Здорово всем! – поприветствовал он нас,

– Ну что, господа офицеры, – видимо принимая мою охреневшую рожу как минимум за офицера тоже,

– в преф кто играет? -Панасенко, пожав плечами, ответил:

– Не, мы – нет.. А у меня в голове мелькнула шальная мысль..

– Я умею..

– Ты? – недоверчиво смотрит подполковник.

– А чё, из под вистуза с туза, из под игрока с семака, начинаю я сыпать прибаутками преферансиста.

Шарит!выносит вердикт подпол, и облегченно вздыхает:

– Значит вечером жду тебя в штабе..

Товарищ подполковник,обращается Панасенко,

– Сержант только недавно прибыл и без разрешения ротного…

Ты дурак, старлей?прям в лоб задаёт ему вопрос подполковник,

– У нас пуля, понимаешь пуля? – по всему видно, что взводный не догоняет, но молчит.

– И если он, – при этом палец подпола упирается мне в грудь,

– Вечером не прибудет в штаб, то ты, с вашим ротным, будете там жить вечными дежурными. После этих слов подполковник резко выходит из канцелярии. Повисла неловкая пауза, разрядил её только Медведев:

– Зачем комбат «танкачей» заходил? – спрашивает он с порога. Я вкратце объясняю, но рыжий перебивает:

– Дуй в штаб, хули тебе тут делать, я личное дело листал, вообще не понимаю, за каким хером ты приехал?

«Служба началась», – подумал я, и правда, на кой я сюда припёрся…

Утром, вернувшись после преферанса, одуревший от коньяка и сигарет, я хотел было завалиться спать, но не тут – то было. Небольшое отступление, помимо одичавших коров и ишаков, по Кулябу носились беспризорные собаки, которые плевать хотели на субординацию и выслугу лет. Чем, кстати, раздражали нашего командира полка., а так как он человек основательный, то прежде всего родил приказ, который гласил. « Поймать собакенов, и измазать краской», чтобы отследить пути входа и выхода на территорию части. Столь ответственную задачу поручили саперной роте, а именно, старшему лейтенанту Нестерову. Ротный в состоянии прострации прибыл в роту и первым делом велел разбудить меня и прибыть в канцелярию. Что я и сделал, вместе с Вовкой Ивановым мы стояли и с вожделением смотрели на трехлитровую банку с чаем, а ротный просто выражался междометиями..

– Ну?, И,?, Как?, А я…, А они..,И вот, ну?

– Ловить будем, – авторитетно заявляет Вовка, будто всю жизнь этим занимался,

– Краска то есть? – ротный кивает и, наконец, говорит связную фразу:

– Купить надо.

– Охренеть, однако, как весело, – вставляю я свою реплику. Если бы парни знали, чем я буду заниматься…

– Дальше – больше будет- говорит Вовка и, как выяснилось впоследствии, он оказался прав. В общем, пока суть да дело, взводный Панасенко сгонял на гульчахон и припёр банку половой краски, хотя судя по содержанию, там вообще была хрень какая-то, но на банке была надпись этой же краской «для пала и паталка», исходя, что написанному – верить, решили, что нам ли не похер, а мнение собак как то не учитывалось. После ужина ротный убыл в штаб для уточнения и наставления. Ровно в девятнадцать ноль – ноль войсковая операция началась. От штаба взлетела красная ракета, со стороны парка тоже, а вот со стороны второго КПП ракета усвистела на гульчахон, чем порадовала местных аборигенов. КПП были закрыты, хотя в щель под воротами не только собака, БТР можно было протащить. Растянув маск. сеть, из угла в угол по территории носились бойцы гвардейской саперной роты. Леха «кабан» со щупом, как с копьем бегал и пытался направить собак в сеть. Те, в свою очередь, воспринимали как игру и, ловко увертываясь, в сеть никак не хотели. Бестолковые, в общем. Пришлось просить добровольцев, коих, одуревших от безделья, нашлось немало. Вскоре территория части гудела, как улей.

Все помогали, в основном советами, каждую из пойманных собак, в количестве трех штук доставляли к штабу, где отцы – командиры с чувством глубокого удовлетворения наблюдали, как ротный Нестеров мазал квачом бедных собак. На последнюю и вовсе была вылита вся краска, правильно, ибо не фиг. Но впереди ждала вторая серия, мстя, как говорится, пришла откуда не ждали. После вечернего совещания, где командиру инженерно- саперной роты был объявлен выговор за недостаточное количество пойманных тварей, наш « отец родной» отправился через КПП к машине, чтобы убыть в ошхону для разработки стратегических планов развития и расширения, и дум о судьбах Родины в компании полковых медичек и друга начмеда, майора Давлятова. И тут, свершилось то, с чем по разрушительности последствий, даже убийство Кеннеди было, как детский лепет. В открытую дверь КПП, шмыгнула вымазанная краской собака, одна из тех трех бедолаг, а так как проход на КПП узкий, плюс турникет, на новом парадно- выблядовочном камуфляже комполка появились пятна краски. Бедные парни из хим. взвода, прощались мысленно с жизнью. И разверзлись небеса…