Анатолий Давыдчик - Таджикистан

Командира взвода сюда, и Нестерова!!!этот вопль был слышен даже в парке. Мгновенно возле командира материализовался командир химиков, маленький чуть больше полутора метров худенький старлей и наш ротный. По итогам монолога выяснилось, что жертвы аборта в лице наших командиров поедут лично туда, откуда появились на свет, а то что они и их родственники и будущие их дети, хотя от гандонов детей быть не может, по гроб жизни теперь обязаны, это вообще мелочи. И теперь начальнику рава велено взять из разведки снайпера и выдать ему патроны, из учёта сдачи одна гильза – одна собака, и теперь ни одна сука пусть не мечтает даже об отпуске и так далее. Когда ротный прибыл в казарму, мы все ждали его в курилке, рядом журчала вода в мини – бассейне, мы молчали, лишь Вовка Плавин был рад до ушей.

– Кто собаку готовить умеет?

– Казан есть, если что, делать то все равно нечего… – отказались почти все, кроме него, вписался только я, «боцман» и Вовка Иванов. Ротный восторга не разделил.

Блядь, как эти два года тут проторчать? Ещё месяца нет, а уже выговор и ебут, как кота помойного, сокрушался Нестеров.

– Не ссы, Леха, – успокаивает его Медведев, дураков ебать -только хуй тупить. На этом решили ждать второй серии, ибо нашего папу оскорбили, а в лице папы все министерство обороны, а папа обиды не прощает.

Итак, грустное утро, я так и не мог выспаться, духота не давала покоя, многие из наших мочили простынь в холодной воде, укутывались и спать, но огромный риск туберкулеза как – то не располагал меня к таким экспериментам.

Грустный снайпер Леха из развед. роты уже сидел в курилке, рядом с ним стояла СВД с инвентарным номером и отстегнутым магазином.

Привет, чё грустим?поздоровался я с ним.

– Да ну их на хуй, – выругался снайпер,

– Полночи за инструктаж расписывался, потом ключ от оружейки проебали, пришлось на гульчике заказывать, два раза заявку на патроны писали, чтобы по форме было, теперь ротный бегает, подписывает, а начальник склада только к девяти придёт, он с женой в городе живёт, ему вообще похуй.

Ну, а как ты хотел, война же, подначиваю третьим я его.

– И не говори, – вздыхает тот. Возле нас появилась пара разведчиков.

– Здорово всем, – угорают они по полной,

– Нас ротный послал, чтобы ты винтовку не проебал, да гильзы собрать.

Охренеть,только и мог сказать я на это.

– Лис, остаешься в роте, на построение не идёшь, – командует взводный Медведев, будешь с разведкой, мало ли че.

– Тащ, старший лейтенант, -обращаюсь я,

– А нам танк дадут?

– На хуя? – отвечает взводный вопросом.

– Ну как же, мало ли что, всякое может быть, -злюсь я, хотя кажется пора привыкать.

– Щас покруче будет, – улыбается взводный, и началось. После построения, весь свободный личный состав загнали по казармам, связисты вытащили рации, причём сто пятьдесят девятые, нам, то есть особо допущенным к операции, дали белые повязки, принесли ворох бумаг, в которых нужно было поставить роспись, и началось. На заборах тем временем сидели бачата, как грачи и явно наслаждались зрелищем. « Хр… Бр… Отов… х… й..ачали…» -прохрипела рация, и началось. Я со снайпером Лёхой выбрал позицию у нас за казармой. Третьим к нам прибился «боцман», который, оглядев всю позицию, протянул :-« Понятненько», и исчез, через пару минут появился с Сайдали:

– Значит так, – объяснял Женька,

– Араки, две, лепеху, дыню, и сигарет, запишешь на «кабанчика», он щас подойдёт.

Э, «боцман».., Э.. Когда деньги отдашь? ныл Сайдали.

– Иди в жопу, получка будет – отдам, -отмахнулся от него « боцман». Наш барыга вздохнул и исчез. В общем, пока разведка прочесывала городок в поисках собак, мы за казармой выпивали и закусывали. Вражеских собак не было, но тут за казарму выбежала личная шавка жены зампотыла, и тут же уткнулась мордой в песок.

– Есть одна, – радостно улыбаясь, появился из за угла, Леха Кабанов.

– Ты – придурок, « кабан», – простонал « боцман»,

– Эта собака стоит больше, чем ты весишь!

– Да ну, – опешил Леха.

Хуй гну!, рявкнул «боцман»,

– Лис, что делать то?

– Да ни хуя не делать, – отвечаю я,

– Шкуру долой и в котёл. Рядом резко хлопает выстрел СВД.

– Ты ёбнулся? -хором спрашиваем у снайпера.

– Я то чё, она сама, – оправдывается тот. И правда, при беглом осмотре выяснилось, на предохранителе не стояла, и теперь гильза есть, собаки нет, вернее есть, а показывать труп собаки – сам трупом станешь. Думали недолго, пришлось звать Сайдали.

«Сандаль», слушай меня, начал « боцман»,

– Денег хочешь? Тот кивает.

– Значит так, нужны дохлые собаки, хотя бы пара, надо просто.

– Два сомон, – Сайдали для утвердительности показывает два пальца.

– Слышь, снайперюга хуев, – обращается к разведке «боцман»

– Есть деньги?

– Есть, – обреченно вздыхает тот, и лезет во внутренний карман. «Боцман» не унимается:

– Тебя Миня на куски рвать будет, будешь толчки мыть по всему полку, так что жопа на кону, это точно, давай не скупись. В итоге, отобрав у Лёхи целый косарь, «боцман» продолжал:

– Значит так, упырь, сейчас денег не дам, собак тащи, и по списку ещё, остальное в счёт долга с меня спишешь, и насвай принеси. Сайдали пулей летит к забору, оживленно машет руками, и уже через полчаса возникает дилемма. Перед нами помимо пакетов с водкой и закуской, пять дохлых свежих собак. Разведчик оглядел мутным взглядом трупы собак и выдал:

– У меня гильз столько нет.

– Щас поправим, – заявляет «боцман», забирает у него винтовку и делает с небольшим интервалом пять выстрелов, причём в забор, местных бачат сдуло, словно ветром. Наступила тишина, даже цикады и те заглохли. Через минуту возле нас уже было все начальство. Пять мёртвых собак, в наличии пять гильз, три пьяных тела, пакеты успели заныкать, и то хорошо. Миненков молча смотрел на картину « Охотники на привале», и, наконец, выдал:

– Всех на губу, СВД сдать, замполиту – выговор, командирам разведроты и ИСР – выговор в дело, а ты, – он тыкает в меня пальцем,

– Вечером в штаб, придурок. Мы разворачиваемся и идем в сторону парка, где и находится славная наша губа. Начкар, первым делом задал резонный вопрос:

– Записка об аресте есть? Мы дружно замотали головами.

– Нет, тогда идите на хуй отсюда, – напутствует начкар.

– И куда? – опешив, спрашиваю я.

– В город идите и не отсвечивайте, вечером на поверку придёте и все, – объясняет нам офицер. Через дальние ворота парка выходим на улицу города, конечно вот она местная забегаловка и никуда идти не надо, тормозим тут.

– Ну, братка, – успокаивает разведчика «боцман»,

– Добро пожаловать в саперную роту.

Завалившись в одну из многочисленных таверн востока, я увидел в углу бородатых мужиков, с автоматами, они, лениво скользнув взглядом по нам, продолжали трапезничать.