Юрий Бригадир - Сны скорпионов

Я не знаю, сколько внутри меня болталось бухгалтерского расчета, а сколько симпатии. Это всегда вместе. Это не получается разделить.

Впрочем, люди все такие. Пересчитает, перепроверит пятьсот раз, а потом махнет рукой – пусть будет вот так вот: глупо, бестолково, зато жарко, и слюна с клыков. И толку с того, что ты пересчитывал?

Слюна с клыков – в вишневый венозный песок. Горячо, безумно, разорвано. Попробуй пульс на вкус, лизни сердце, полюби меня, девочка. Что тебе стоит? Это ведь так глупо, в конце концов!

Я сел с ней рядом. Она повернулась, встрепенулась, не поверила, подумала – привиделось, померещилось, неправда, не на самом деле, не бывает… Да вообще – херня, наваждение, фантом, осколки боли, капельки плазм, лавовая лампа преломляет свет, как ей вздумается… Откуда свет? Зачем, на кой? Звереныши сворачиваются клубком…

Я обнял ее, поцеловал в висок и приказал – спи. Себе, ей, всему миру. Все, сил больше у моего организма не было. Речей не будет. Только видения.

Черный, уносящийся вниз провал. Серебристые, летящие вверх пузыри. А где-то в глубине – хищная, никогда не засыпающая рыба. Горячими облаками в воде вишневые шлейфы крови. Но через несколько минут вода станет опять кристальной…

Это – и есть жизнь, если кто не понял!

В ледяном ручье вода резво точила камни, невыносимо сверкая под ярким солнцем… До поры, до времени это журчание успокаивало, пока откуда-то сверху в мозг не проник инопланетный голос, которого я, само собой, не ожидал:

– Волков!

Стоп! Проснуться! Не открывать глаз, не шевелиться, не стучать сердцем, не подскакивать. Подобрать маску, надеть ее, завязать веревочки на затылке. Это несложно, но об этом надо думать заранее.

Волков поднимается из глубины. И сейчас неважно, кто я на самом деле. Сейчас он родится. Сейчас.

Минуту, чуток, секундочку. Почти готово. Только внутренним взором пройдусь по рукам, ногам, животу. Все в порядке. Путь от «кажется» до «уверен» пройден!

Открыв глаза, я увидел прямо над собой Романа Евгеньевича Бессмертного, который то ли улыбался, то ли собирался меня зверски пытать. Ухмылялся красиво, с превосходством, но кривовато – одним углом рта. Сносный вид, неопасный.

– Ну? – без всякой сонливости в горле спросил я.

– Подъем! – уже не так уверенно приказал Бессмертный.

– Ты еще на ухо заори. Приехали? – поинтересовался я.

– Да уж несколько часов как на месте! Аня слезно просила тебя не будить и на нас шипела.

– Ну и зачем разбудил? Что шипела – это правильно. Охраняет. Где она?

Роман хмыкнул и махнул рукой в неопределенном направлении.

Я закрыл глаза, выгнулся как кот, до дрожи потянулся и медленно встал.

В дороге спинку кресла подо мной откинули назад, отчего я лежал почти горизонтально. Это они, несомненно, правильно сделали. Но только я совершенно не помнил, когда меня таким вот образом распластали. Впрочем, неважно. Главное, что теперь я чувствовал себя ракетой на старте.

– Она уже на «Атлантиде», – многозначительно сообщил Роман и вышел из фуры.

Я поднялся, нашел пиджак, накинул его на плечи, с хрустом покрутил головой и вышел следом за ним. На «Атлантиде», так на «Атлантиде». Либо корабль, либо аттракцион. Либо клуб, либо бордель какой-то. Название обычно сваливается с потолка и зачастую вообще ничего не значит.

Солнце больно ударило в глаза, я тщательно сощурился, осторожно спустился по лесенке и огляделся. Фура стояла у веселенького перелеска, по краю которого тянулись на столбах два ряда колючей проволоки с «путанкой». Прямо перед нами высилась камуфляжная коричнево-зеленая будка у металлических ворот, на которых красовались две надписи. «ООО «Скорпион» и, само собой, «Посторонним вход воспрещен». Первым встреченным аборигеном оказался громила под два метра ростом, в камуфляжной (под эту же будку) жилетке и автоматиком «Кедр» через плечо.

Девять миллиметров, тридцать патронов, дальность так себе. Громила явно в меня не целился, но ствол все равно смотрел мне в яйца. Лицо громилы напоминало плакат то ли по боевой подготовке, то ли по технике безопасности – неважно, там всегда один и тот же воин, у которого шея толще головы. Профессионально оценив его оружие и прикид, я понял, что из-за своих габаритов боец он вообще никакой, а вот вахтер серьезный.

– Это со мной! – весомо бросил Бессмертный аборигену, и тот с сожалением пропустил нас через железную калитку в воротах.

Честно говоря, я уже начал думать, что попаду в концлагерь. Это было бы логично.

Но оказался неправ. За металлическими воротами, покрашенными зеленой краской, начинался форменный рай второго сорта.

Первым делом я сразу вспомнил слова Романа «сто сорок миллионов на этот ваш парадайз» и поверил в них сразу безоговорочно. Золотистый песчаный пляж у голубого озера за двумя рядами ключей проволоки, «путанкой» и перелеском – это не самое крутое. Пляжей за жизнь я видел несколько десятков, и этот разве что был чище всех. Но убери срач с любого – и будет то же самое. А вот чего на нем не будет ни за что, так это серебристых искусственных пальм. Их здесь понаставили штук пятнадцать, ядреных-здоровенных, метров по пять в высоту, и они даже несколько украшали пейзаж. Идеально круглые якобы кокосы посреди поддельных листьев, судя по всему, могли еще и светиться, потому как были стеклянные, и за матовым стеклом ясно угадывались лампочки.

Дизайнер любил заборы. Длинная, километровой длины ограда в форме полумесяца из колючей проволоки, уходящая на флангах глубоко в воду, тешила ему душу. Но еще дизайнер любил зиму, или, как вариант, все белое и блестящее. Дай ему волю – он бы наверняка и песку кораллового сюда привез, и мраморной крошки, и каких-нибудь кристаллов. Растратчика от искусства, судя по всему, остановил либо бюджет, либо продюсер.

На берегу стоял белый аккуратный интеллигентный сарай с навесом, а за ним, метрах в десяти от берега начиналась, как я предположил, «Атлантида». На поверхности воды очень непросто была смонтирована деревня из плавающих островков. Конструкция каждого была незатейлива – что-то вроде понтона, на котором возвышался домик. Все было соединено в «кучу-малу» гнутыми трубами и прочим крепежом из блестящего металла. То, что не могло блестеть, было покрашено белой краской. Средняя часть острова состояла из двух или трех уровней, наползающих друг на друга. Буйство фантазии побудило разместить на острове не только эстрадную площадку с общепитом, но и бассейн с авторским, как пить дать, фонтаном. Ну и, конечно, при такой планировке образовалось много лишних мест, где можно было поставить шезлонг, воткнуть рядом с ним зонтик, повесить плоский телевизор и, опять же, вырастить рядом серебристую пальму. Поверху все это было тщательно увито гирляндами и насквозь простреливалось прожекторами и светильниками. На тросах и блестящих штангах свисали разнообразные видеокамеры, готовые в любую секунду отснять что-то красивое. В общем, «Атлантида» была оторвана от воды, земли, здравого смысла, и сияла как парк ледяных скульптур. Ну или, скажем, операционная.