Юрий Бригадир - Сны скорпионов

У входа, на вешалке висит мой пиджачок от костюма, сверху, на полочке для головных уборов лежит папка и шляпа, а сам я – в рабочем комбинезоне синего пролетарского цвета с молнией от мотни до горла. Брюки, рубашка и даже галстук под ним. Надевать их за несколько секунд всегда хлопотно, поэтому я все это и не снимал. Как только я отработаю, то моментально комбинезон в угол, пиджачок на плечи, и с папкой в коридор. И дверь не забыть захлопнуть, и в камеры (а их две на этом участке, одна скрытая) не глядеть. Впрочем, приклеенная манерная испанская бородка, затемненные очки, а главное – шляпа, меняют мою внешность ровно настолько, чтобы после никто не смог уверенно меня опознать. Предположить – да, отчего нет, но поклясться на гомосека – это уж вряд ли кто рискнет. Вначале было желание и отход сделать в комбинезоне – пролетариев по коридорам шляется много, плюс-минус один никому не интересен! Но то, что проканает здесь, совершенно точно вызовет повышенный интерес на улице, а нам с Сеней этого не нужно. Так что, я выйду в коридор в шляпе, увлеченно рассматривая бумаги в раскрытой папке, пройду по коридору до лифта, либо (запасная ситуация) – до пожарной лестницы, доберусь до подземной парковки, там – в машину, до точки, и спать. А потом, когда высплюсь – к девкам. Черт, опять опережаю события! Примета плохая, хоть я и не суеверен. Отвлекся. Итак, что там у нас с клиентом?

Клиент ненавидит и плюс, с подачи желтой прессы, суеверно относится к кондиционерам, поэтому ровно до обеда, пока солнце не обогнуло здание, окна в его кабинете по причине страстной любви к свежему воздуху открыты, и это даже несмотря на перманентные ремонты вокруг и, соответственно, периодические клубы пыли. Когда Сеня принес мне план кабинета, я даже рот открыл – насколько идеально для нас стоит его любимое кресло.

Не ждет, ну совсем не ждет сюрприза генеральный директор консалтингового агентства! Вот тоже, кстати, что за фирма такая, чем она занимается? Строительная – строит, это всем понятно, топливная – бензин разливает, это тоже ясно, как божий день. А чем занимается, мать ее, консалтинговая? Поход на сайт для общего развития завершился полным недоумением, поскольку термин «финансовый менеджмент» мне говорил только о том, что клиент – гусь мутный и, как пить дать, рождественский. Судя по всему, через него идет поток невыразимо грязной зелени, чтобы в конце пути стать прозрачной и изумрудной.

Это, конечно, не моя сфера. Но я всегда стараюсь знать немного больше, чем рассчитывает заказчик и как полагает Сеня. В моем ремесле это дает шанс выжить. Где-то там, в пока еще не очень ясной перспективе, наши пути с другом, боссом и напарником наверняка разойдутся. Информация бывает опасной, но не бывает лишней. Как нож.

Мобильный телефон на столе впереди меня вдруг ожил и моргнул дисплеем: панда все так же невозмутимо жевала бамбук.

– Никель на повороте, – отчитался Сеня.

«Никелем» мы договорились называть серебристый четырехсотый «мерседес» клиента. Сам клиент у нас «Лесник», а охрана – номерные «лоси». Их два: «Лось первый» и «Лось второй». Мы знали в лицо только двух сохатых, так как фото айтишных «лосей» достать не удалось, но нас это не очень расстраивало, ибо вероятность и опасность появления яйцеголовых были равны нулю. Они спецы в другом.

– Понял, – ответил я.

Отключаться не стал, поскольку если иное не было оговорено специально, это всегда делал Сеня.

Совершенно не вовремя я заметил, как божью коровку занесло на повороте, она скользнула по торцу подоконника и исчезла из поля зрения. «Какого лешего ей здесь надо?», – мелькнула у меня абсолютно трезвая и, главное, нужная мысль. Дальнейшее размышление отняло у меня еще полсекунды жизни. Звучало оно так: «Если бы божья коровка ползала по прямой, я бы ее вообще не увидел». Ахтунг. «Соберись, надо настроиться», – сказал мне мой внутренний сержант, и я подобрался, как гепард перед забегом. Стальные когти вонзились в грунт…

В ухо проник какой-то фоновый строительный шум, а следом и Сенин голос:

– На крыльце двое быков. Никель уже на парковке у ворот.

– Понял.

«Быки» – это охрана бизнес-центра, практически бесполезные, но очень крупные люди в черном.

В принципе, если бы я распахнул окно полностью и высунулся на улицу, то мог бы увидеть это и сам. Но моя задача как раз прятаться, а не изображать Фигаро. Поэтому окно распахнуто всего сантиметров на двадцать и зафиксировано подручными средствами. У окна высокий стол, за ним, наклонившись вперед и широко расставив ноги, сижу на офисном стуле я, как, фактически, памятник снайперу. Кресло с колесиками я, разумеется, для работы брать не стал, чтобы оно в ответственный момент не поехало. На столе удобно расположился мой локоть, а сам я слился с СВД в одну скульптурную композицию. Будь стекла обычные, то снаружи меня, в принципе, можно было бы увидеть, но во всем «Агате» окна с односторонней прозрачностью, почти зеркальные. И потому даже если гипотетический человек из виртуального «прекрасного далека» присмотрится, то увидит только щель, в которой мерещится синяя бейсболка, не более.

– Заходит, – доложил Сеня, – до прибытия на место примерно четыре минуты. Меняю точку.

– Понял.

Я мог бы не отвечать, но технология у нас выработана годами, и Сеня должен знать, что я его услышал. Сейчас он уходит с одного ему известного места и через некоторое время будет в другом, откуда будет видно, снял я цель или промазал. Я никогда не знаю, где он находится и как передвигается. С одной стороны – это его дело, с другой – если со мной случится прокол, зверски пытать меня будет бесполезно, а задачу всеми доступными ему устройствами и способами выполнит уже сам Сеня.

Конечно, промазать в стандартных условиях я не могу, но всегда есть возможность отказа оружия, пусть даже теоретическая. Да и вообще – я не привык идеализировать ситуацию. Когда-нибудь любой, даже отчаянно косоглазый попадает в цель. Когда-нибудь любой ультрамегаснайпер, чемпион всех окрестных галактик промахивается. Теория вероятностей! Для заигрывания с нею придумали запасной парашют, космонавта-дублера и плавкие предохранители, а также магазин для патронов, потому что никогда не знаешь, сколько пуль при максимальной достаточности в одну, потребуется в действительности.

Я несколько раз очень медленно, глубоко вдохнул и выдохнул через нос. Пошевелил плечами, поустойчивей расположил ноги. За почти зеркальными стеклами дальнего крыла здания, да еще наискосок, я ничего не видел. Я просто знал, где расположено кресло, какая створка откроется и за неимением цели всматривался, располагая перекрестие прицела точно в центре окна.

Прошло три минуты, но окно никто не открыл. Иногда в такие мгновения мне мерещится, что на подсознательном уровне я и клиент становимся неким единым фантастическим организмом. Возможно, мы начинаем в унисон дышать, а возможно у нас, к тому же, одинаково бьется сердце. Примерно как с одной скоростью и в одном направлении бегут антилопа и львица, которая догоняет ее. Из одной крови, из одного мяса. Мистические тени друг друга.