Николай Князев - Выбранные дорогами

Сама дзета появилась в математике до Римана: недлинная строчка математических символов, которой ее можно описать, была известна еще Эйлеру. Петербургский швейцарец указал на связь этой функции с теорией чисел – почти очевидное равенство, еще полстрочки символов, выражение, в котором фигурируют одни простые. У Эйлера дзета влачила блеклую жизнь: уныло убывая до константы на вещественной оси, она стремилась к бесконечности в точке 1, а для значений аргумента меньше одного попросту не имела смысла. Тем не менее, свойства дзеты позволяли элегантное альтернативное доказательство известного еще древним грекам факта бесконечности числа простых чисел, и даже некоторое усиление этого утверждения. В 1859 году Риман опубликовал головокружительной лаконичности работу, сделавшую из Золушки принцессу: вывод функции в комплексную плоскость позволял, кроме пары сочных заявлений наподобие того, что «расходящаяся сумма 1+2+3+4+… в некотором роде равна -1/12», строго оценить количество простых в заданном интервале (для наведения окончательной строгости потребовалось еще полвека – лишь к концу этого отрезка торопливо изложенные (он умер в 40 лет от чахотки) идеи Римана проложили дорогу). Из выкладок следовала особая роль вертикальной прямой с абсциссой ½: все неочевидные нули дзеты должны были либо лежать точно на этой прямой, либо встречаться симметричными парами. Прикинув положение первого пятка, маэстро предположил, что с половины нули не уходят вообще. За истекшие полтора столетия, несмотря на серьезные усилия крупных и не очень математиков, предположение не было ни доказано, ни опровергнуто. С появлением компьютеров, счет найденным нулям идет на миллиарды: ни одного исключения не нашли, и очень мало кто верит, что подобное вообще когда-либо появится. Доказательства, однако, нет. Сложность заключается в том, что игры с простыми числами бесследно не проходят: дзета в районе пресловутой прямой ведет себя очень сложным образом, и чем дальше от нуля, тем более она бестолкова и непредсказуема.

Сама по себе функция Римана целиком, полностью и окончательно бесполезна для народного хозяйства: свойства простых используются разве что в криптографии, да и то, должно быть, в основном по увлеченности математиков, которым очень хочется хоть куда-то пристроить отнявшие у них столько сил построения об операции деления целых чисел с остатком: природа почти нигде и никого не делит нацело – она слишком для этого умна; поиск доказательства гипотезы – одно из мало осмысленных человеческих увлечений наподобие выращивания рекордного кабачка, либо бега на результат при наличии лошадей, поездов и самолетов.

**

Я занялся наукой скорее от безразличия, чем по привязанности: учителя утверждали, что у меня способности, родители настояли на моем переходе в школу с углубленным изучением физики и математики, а оттуда, после двух лет интенсивной дрессуры, матмех был делом чистой инерции. В жизни надо чем-то заниматься, чтобы жить – писать формулы мне казалось менее тоскливым занятием, чем торговать холодильниками. Хотя я уже не был отличником – принцип минимального усилия был в университете недостаточен – успевал я все равно хорошо.

В университете я в основном и выучил свои иностранные языки: это открыло мне возможность иного (хотя и не лучшего) взгляда. Советская идеология представляла собой набор догм, шизофреничность которых в 80-е была очевидна всем, включая ответственных за их насаждение – и ответственным она была видна, в силу их более глубокой информированности, даже яснее, чем гражданину с улицы. Однако я не находил альтернативы и по ту сторону железного занавеса: люди, которым я доверял: Камю, Кафка, Джойс, Оруэлл, Сэлинджер.. – в голос твердили, что мир жесток, абсурден и суров – существует там общество потребления, или нет.

Между тем, процесс разложения шел своим чередом: население стремительно нищало откуда-то вдруг появились голодные, бездомные, беспризорные, малолетние проститутки, наркоманы, банды рэкетиров, быки в цепях, штанах от «Адидаса», в малиновых пиджаках…

К концу моего обучения университетские преподаватели один за другим стали перекочевывать на валютные пастбища или уходить в бизнес – уровень падал на глазах. В таких условиях связывать жизнь с университетской карьерой казалось мне делом достаточно бесперспективным; не чувствуя никакой склонности к ведению бизнеса, я окончательно склонился к ремеслу программиста.

**

Меня довольно долго занимал вопрос о том, какой уровень неравенства нужен обществу для оптимального функционирования. Социализм рассчитывался на чересчур разумного (или слишком внушаемого) индивидуума, каналы для жажды власти и богатства были чересчур извилисты, идеологический гнет совершенно беспардонен – строй в целом был недостаточно гуманным. Термин «гуманизм», надо сказать, всегда представлялся мне нечетким, как большинство терминов наук об обществе, но суть, как я понимаю, состоит в том, чтобы не требовать от гомо слишком много, по преимуществу хвалить ближнего (как и себя самого) и в меру, без эксцессов, его, ближнего, использовать. Жить и давать другим. (Мое существование, замечу, антигуманно – я не живу сам и обвиняю других, в том, что они не следуют моему примеру…). Но официально запрещать человеку честолюбие, эгоизм, похоть, лень – вплоть до стремления к истине – то, чем социализм упорно занимался – по большому счету именно антигуманно; неудивительно, что советский человек не выдержал разрыва теории с действительностью. Капитал, на первый взгляд, более гибок – он не так зажимает человеческое животное: хочешь драть шкуру с соседа – если в рамках, то пожалуйста; проституция: нехорошо, конечно, но также в целом можно (официальное разрешение зависит, правда, от страны); БДСМ – да занимайся на здоровье, только малолетних не трогай; тебе можно в большой степени быть свиньей при сохранении внешнего благообразия, и другим не позволяется тыкать тебе твоим свинством в рыло в обмен на то, что никто особенно не тычет в рыло и их тоже. Но давая свинству волю, мы получаем в конечном итоге заведение, где контингент валяется в грязи и идет под нож мяснику… В лучшем случае, научно организованный мясокомбинат, где парнокопытных стимулируют радоваться жизни поп-музыкой и телевизором чтобы не снижались привесы…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.