Артем Овечкин - Время худеть

– Ну Артур Анатольевич! Ну что вам стоит? Пусть он худеет лучше остальных.

– Это как? – опешил психолог.

– Не знаю. Вам видней. Ну или посюсючьте его. Окружите заботой, похвалите, польстите немножечко. Я знаю, Артур Анатольевич, вы это умеете, – тут лицо Милы приняло уже знакомое читателю выражение. – Оближите его, а я оближу вас.

Опять, – почувствовал Артур. Его взгляд предательски стрельнул в декольте Милы. Не стрельнул даже, щелкнул. Как хлыст. Грудь сулила быть на ощупь приятней, чем капитошка с теплой водой.

Пульс участился. К горлу подступил больной комок.

– Мила Ильинична, я не смогу. Каждый из тех, кто заплатил за курс, должен получить от меня одинаковую порцию внимания.

– Заплатил? – искренне удивилась Мила. – Душукян ничего не платил.

– Почему?

– Потому.

– Не понимаю. А… А Сережа…

– Сережа знает.

– Да?

– Да.

– Точно?

– Точно.

– Сережа! – позвал Новиков. – Сережа, в чем дело? Этот человек и правда не оплатил занятия?

– Ну да, – ответил менеджер.

– Почему?

– Потому.

Пульс Артура пришел в норму, зато заболела голова. За последние сутки его быт утратил свою уютную, слегка серенькую складность. Реальность вокруг него почему-то скатывалась в бесталанный, лишенный всякой изящности сюр.

Белов уловил настроение начальника.

Он решил, что стоит прояснить ему некоторые житейские мудрости. Для этого он выбрал тон, которым маленьким детям рассказывают про грязные ручки и сансару глистов.

– Рубли, – начал объяснять Сережа, – они для населения, – продолжил объяснять Сережа, – а тут вот оно чего, – закончил объяснять Сережа.

Мила согласно кивнула. Дескать, вот и я говорю.

– Понимаешь?

– Не понимаю.

– А тебе и не нужно, – Белов похлопал Новикова по плечу. – Шеф, касса тебя волновать не должна. Тебе бы лучше занятие начинать. Время.

А время и впрямь подошло.

В первый день группа не пользовалась ни слайдами, ни доской. Записывать за Новиковым тоже было необязательно – ежедневно после занятий каждому толстячку приходило электронное письмо со всей необходимой информацией.

Так мы не теряем время, – объяснял Артур, – и глубже погружаемся в процесс.

Насчет этого он лукавил. Дело обстояло куда прозаичней. Давным-давно первая группа худеющих своими животами отломала от стульев пюпитры, так что писать теперь было не на чем.

Коленка – тоже не вариант, она мягкая.

– Перед тем, как мы начнем знакомиться, – начал Артур, – давайте договоримся сразу вот о чем. Вы можете кому угодно и что угодно рассказывать про меня и про «Счастье Есть», но по отношению к тому, что ваши сокурсники будут рассказывать на наших занятиях, вы должны соблюдать полную конфиденциальность. Мы все здесь будем делиться очень личным. Мы будем затрагивать больные темы. Мы будем злиться, обижаться, смеяться и плакать, и все это должно остаться в стенах этой аудитории. Все согласны?

– Да, да, конечно, – ответила пухлая ватага. – Согласны, согласны.

– Отлично! И второй момент, который нужно зафиксировать. Вот вы. Да, да, вы. Как вас зовут?

– Рубен.

– Очень приятно, Рубен. Я хочу, чтобы в течении этой недели каждый хотя бы раз посидел рядом с Рубеном. Будем считать, что это у нас такая счастливая примета.

После слов о неразглашении депутат заметно расслабился, а тут уж совсем повеселел. Даже ножкой топать перестал.

Из своего угла Мила показала Артуру большой палец. И еще знак «Окей». А потом начала засовывать большой палец в знак «Окей». Черт знает, что она хотела этим сказать, но сурдопереводчик из нее выходил неважный.

– Счастливая примета, – повторил Новиков. – И это единственное суеверие, о котором вы от меня услышите. Чудес и волшебства не будет. Начинается кропотливая, тяжелая работа. Кстати, я сразу хочу рассказать о психосоциальных ролях, играя которые, люди не могут похудеть. Во-первых, это роль Жертвы. Бедняжки, у которой все вокруг виноваты, а она никогда ни за что ответственности не несет. Знаете таких? Вижу, что знаете. Отлично. Ну а во-вторых, не похудеют те, кто пришел сюда по принуждению…

Проговаривая это, Артур следил за реакцией Душукяна. Тот не отреагировал никак.

Ошибочка, – подумал психолог. – Может быть, он и впрямь пришел сюда по доброй воле. Что ж, поживем – увидим.

Дальше началось знакомство всех со всеми. Но только не тот клишированный обряд анонимных алкоголиков, а обычное человеческое знакомство. Люди представлялись, рассказывали о себе и шутили шутки. Внезапно почти у всех нашлись общие знакомые.

Новиков раскрывал толстяков, как рыбацкая дочка мидии. А чтобы они не схлопнулись обратно, забрасывал их отвлеченными вопросами.

Первоначальная неловкость издохла. Люди почувствовали себя свободней. В аудитории воцарился не то чтобы уют, но намек на него.

К слову о Новиковских архетипах: в момент знакомства одна молоденькая толстушка очень смутилась. Ее лицо вдруг вспыхнуло бордовым, как если бы она часть ночи проспала в миске с винегретом.

Девушка стремительно вспотнула; белобрысая прядка кокетливо прилипла ко лбу.

– Светлана Добробаба, – представилась она с дрожью в голосе.

Обыденность, если не сказать обязанность . В каждом городе, в каждой группе каждого психолога найдется человек, который непременно влюбится в своего преподавателя.

Учитель и ученица. Репетитор и гимназистка. Ректор и студентка. Профессор магии и юная ведьмочка. Эта любовь священна, недаром на ней держится вся женская фантастика.

Вводная часть закончилась.

– Человек, – объявил Новиков, – это уже давно больше, чем животное, но в основе своей – все-таки животное, так ведь? Умное, хитрое, сложноорганизованное, доминирующее на планете Земля существо, поведение которого определяется не только его решениями, но и инстинктами, автоматизмами, сложной биохимией мозга. Вы можете относиться к этому по-разному; с грустью, с оптимизмом или с презрением, не важно. Это факт .

Дальше Артур принялся рассказывать о том, что, с точки зрения эволюции, мы вышли из леса совсем недавно.

А там, – в лесу, – голод для человека был поводом к серьезному разговору со своим собственным телом.

– Давай пожрем, – как бы предлагало тело.

– Нечего, – как бы отвечал человек.

– А когда будет?

– Да хрен его знает.

– Понятно. И что мы будем делать?

– Заголять и бегать! – сердился человек. – Говорю же, что не знаю. Может быть, ты само попробуешь чего-нибудь сообразить?

– Хм, – прикидывало тело, – попробую. Давай поступим так. Когда в следующий раз ты найдешь еды, мы попробуем раскабанеть. Нажрем бока про запас. Логично?

– А то.

И впрямь логично. Вот только организм наших предков давал отмашку толстеть тогда, когда у них действительно не было пищи . А у нас-то она есть, но часто нет времени на ее прием. Мы заняты. Или нам лень готовить. Или мы прямо сейчас курочим свой организм какой-нибудь диетой.