Татьяна Кошман - По ту сторону лжи

Игорь заговорил, когда я металась между выбором: выпить вторую чашку кофе, или прикорнуть прямо здесь на кухонном диванчике.

– Я не понимаю, Ань, что с нами происходит – он покрутил чашку, как будто решил погадать на кофейной гуще – мне кажется, что у Катьки появился другой мужчина…

Я прямо-таки обомлела от такого пируэта.

– Вот тебе, бабушка, и контрабас! А как же твоя грудастая блондинка в розовой кофточке?

– Да она здесь вообще не причём, – досадливо поморщился Игорь, видно вспомнил обстоятельства нашей последней встречи, – у меня с ней ни до, ни во время, ни после, ничего не было.

– Ну да, и всё, что я видела в твоей гостинной, просто неконтролируемый полет моей буйной фантазии!

– Ань, – невесело усмехнулся Игорь, – ну вспомни, что ты видела? Напряги свою гениальную фотографическую память.

– Грубо льстите товарищ, потоньшее надо, – буркнула я, но глазки всё же прикрыла (так лучше видно картинку), – значит так: я вхожу, возня на диване, ты подрываешься, джинсы на месте, рубашка расстегнута, лицо… ой Игорёк, видел бы ты своё лицо…

– Не отвлекайся, – призвал меня к порядку Горянский.

Я снова сосредоточилась.

– Так, блондинка… на ней белый кружевной бюстгальтер, бежевые льняные штанишки, она наклоняется за своей розовой кофточкой, демонстрирует мне и миру зелёные стринги, фу, ну и вкус у девицы… Игорь, где ты её откопал?

Игорь поморщился, как будто я ему вместо кофе лимонного соку в чашку отжала.

– Да ничего я её не откапывал, сама появилась, а со вкусом у Попёнкиной, сама знаешь, всегда было не очень…

– Это точно, я помню как она вырядилась на вашу свадьбу, это же додуматься… – я осеклась, – постой, а причём здесь Попёнкина?

– Как причем? Это же она… ну, там… блондинка в розовой кофточке…

Я несколько секунд тупо пялилась на Игоря, потом взяла кофемолку, насыпала в нее три ложки кофе, тщательно закрыла крышечку и принялась медленно крутить ручку.

– Лилька? Попёнкина? – недоверчиво уточнила я.

– Ну, да…

– Не может быть… ну ладно, – попробовала я рассуждать логически, – из брюнетки в блондинку, это дело техники, а точнее – краски, но эти её объмы в некотрых частях тела… она же была плоская как таракан, я года два назад её видела, а в её возрасте, простите, грудь уже не растёт, что до двадцати выросло, с тем и живите.

– Да сейчас и это дело техники. – ухмыльнулся Игорь.

– Думаешь? Ну тебе виднее…

– Ань, я тебя умоляю… Ну ты сама видела – мы были одеты, ну или почти одеты.

– Да как она вообще к тебе попала? – Лилька Попёнкина, а точнее Попова, младшая сестра нашего общего друга Сашки Попова, или Попёнка, (поэтому сестра Попёнка автоматически, для нас, стала Попёнкиной). Такая уж случилась с нами занятная история: подружились мы с Катюхой с тремя классными ребятами из нашей школы, на год старше нас. Одним из них был Игорь Горянский (он же Горыныч), а двух других звали Сашка Попов… да-да, обоих. Вот такой пердимонокль. И чтобы их не путать один получил звание Попа, другой, соответственно росту, Попёнка. Поп был огромный детина, два метра три сантиметра ростом, косая сажень в плечах, с голубыми, чистыми как небо после дождя, глазами и кротким нравом. Попёнок был невысок, смугл и черноглаз, что-то было в его внешности цыганское, массовик-затейник в нашей компании, энергичный и неугомонный. И только из-за хорошего отношения к нему мы терпели его младшую сестру Лильку, с лягушачьим ртом и фигурой камбалы, по которой проехал асфальтовый каток. Но не любили мы её вовсе не за это, а за её стервозный характер, вечное нытьё и удивительную способность портить всем настроение. И вот теперь эта Лилька обнаруживается в гостинной Горянских в кружевном неглиже и грудью четвёртого размера…

– А ну-ка, друг мой Игорёк, давай-ка с этого места подробненько и в лицах.

Игорь обречённо вздохнул, и начал рассказывать печальную и, в некотором смысле, поучительную историю своего грехопадения.

– Я возвращался домой, из Катькиной редакции, и на углу где булочная столкнулся с Лилькой. Она затарахтела, что как хорошо, что она меня встретила, я же живу здесь недалеко, у нее, дескать, случилась «небольшая женская проблемка», и не пущу ли я её к себе воспользоваться санузлом, чтобы эту, так сказать, проблемку устранить. Я был жутко расстроен, толком и не слушал, что она ещё несла. Потом, уже дома, выйдя из туалета, она предложила попить чайку и поболтать, раз уж мы так удачно встретились. Когда я принёс чай, она сделала вид, что облилась, стянула с себя блузку, вцепилась в меня как клещ и стала расстегивать рубашку. Ну я пытался как-то не очень грубо освободиться, а тут и ты очень кстати зашла. – закончил Игорь и бросил на меня полный благодарности взгляд.

– Ну да – съехидничала я, – если бы я так вовремя не пришла, ты пал бы жертвой насилия грудастой блондинки с ужасным вкусом… – тут я спохватилась – Слушай, а что ты у Катьки на работе делал?

– Так я об этом и хотел поговорить, а ты меня всё время сбиваешь… Ты знаешь, что я летал во Владивосток к партнёрам, заключать договора по поставкам, вобщем неважно, вернулся раньше чем расчитывал, думаю, раз уж я в Москве – с женой встречусь. Звоню ей – молчит, где она остановилась не знаю. Звоню в редакцию, спрашиваю в каком отеле ваша командированная сотрудница Екатерина Горянская, мне отвечают что Катьку никто в командировку не посылал, а взяла она две недели за свой счёт и отбыла в неизвестнтм направлении.

На этом месте мои брови самопроизвольно поползли вверх:

– Какая командировка, Игорь, ты вообще о чем?

– Как это какая, Катюха сказала, что едет в командировку, чтобы взять там у кого-то интервью, там какие-то крупные шишки из министерства. Что придётся с ними помотаться по области. Что-то по её статье про ремонт дороги и тендеры… я особо не вникал. А оказывается никакой командировки и нет, моя жена меня банально обманула…

Я уже открыла было рот, чтобы возмутится, что за бред он несёт, но тут меня осенило: он ничего не знает. Катька ему не сказала. Чёрт её дери эту Катьку, мне-то теперь что делать?!

Никогда не думала что произнесу эту идиотскую фразу, никогда…

– Игорь, это не то, о чем ты подумал…

– Значит ты знала…

Игорь смотрел на меня глазами полными боли от двойного предательства, и было в них еще кое-что, что мне совсем не нравилось.

Так, Анька, соберись и найди правильные слова, иначе произойдет катастрофа.

– Игорь, ты же знаешь, что я никогда не вру, тем более друзьям, – я настойчиво смотрела ему прямо в глаза, – да, я знала куда и зачем она уехала, только я думала, что ты тоже знаешь.

В глазах Горянского непонимание, но это не важно, важно что он слушает.

– Я правда не знала, что Катька тебе не сказала. – я помолчала, собираясь с мыслями, – А если так, то и я не могу тебе сказать. Понимаешь, Игорёк, это ваше личное, и я не вправе вмешиваться, – я положила руку на сомкнутые в замок руки друга, и постаралась вложить в свои слова побольше убедительности (ну, Катька, вернётся – утоплю в компоте), – но она любит только тебя, и делает это из любви к тебе, а ничего не сказала… я думаю, она боится тебя потерять…