Николай Дуюнов - Смерш. Дети айсзаргов

Корректор Наталья Филимонова

© Николай Дуюнов, 2020

ISBN 978-5-0050-0198-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Я всегда с уважением относился к ветеранам Великой Отечественной войны. Примером служил отец, Дуюнов Аким Васильевич, прошедший всю войну. После тяжелейшего ранения под Кенигсбергом в ноябре 1944 года, вернувшись инвалидом 2 группы, он не сломался, а занялся тренировками, устроился на работу в колхоз в селе Чалдовар Панфиловского района Киргизской ССР, куда попал на реабилитацию. С матерью Марией Михайловной они родили четверых детей, воспитали и дали путевку в жизнь. Правда, одна сестра, Люба, умерла от кори в возрасте двух лет, не было тогда пенициллина… В семье из мальчиков я был старшим, и мне судьба уготовила стезю военного, продолжившего судьбу отца и деда, Дуюнова Василия Андреевича, участника Первой мировой войны, кавалера двух Георгиевских орденов, прадеда моего Дуюнова Андрея Федоровича, служившего в Воронежском казачьем войске и дослужившегося до чина подъесаула.

И вот я в чине старшего лейтенанта, в должности оперуполномоченного Особого отдела КГБ СССР по Спасскому гарнизону, Управления Особых отделов КГБ СССР по Краснознаменному Дальневосточному военному округу, принял в оперативное обслуживание полк связи в городе Спасск-Дальний Приморского края. В городе Спасске помимо Особого отдела КГБ был городской отдел КГБ, руководил которым майор Морозов.

В отделе было четыре опера, секретарь и начальник. Как работали мои коллеги, не берусь судить, они подчинялись Управлению КГБ по Приморскому краю. Начальником был генерал-майор Григорьев.

По положению об органах КГБ мы должны были делиться оперативной информацией обо всех полученных сигналах в отношении проживающих на территории граждан, а они о полученной оперативной информации в отношении военнослужащих гарнизона. Это в теории, а на практике…

Вот об этой самой практике и пойдет речь. В день ЧК, 20 декабря 1974 года, мы встречали его вместе с сотрудниками горотдела и ветеранами КГБ, проживающими на территории города и района. Присутствовал на этой встрече и легенда Приморского КГБ майор Качан Леонид Семенович, в годы войны разоблачивший японскую резидентуру в Приморском крае и награжденный орденом Красная Звезда и знаком Почетный сотрудник КГБ СССР. Он пожелал нам, молодым сотрудникам, быть трудолюбивыми, скурпулезно анализировать получаемую информацию, не допускать необоснованных подозрений в отношении проверяемых и всегда доводить все сигналы до логического конца, чтобы не осудить невиновного и не пропустить врага.

Это запало в душу, наверное, не только мне. Я с восхищением слушал ветерана войны, которого не сломили годы, ему было уже под 80, но энергии было не занимать, и он знал, что говорил.

И по прошествии некоторого времени у нас с Леонидом Семеновичем установились добрые отношения, он приезжал ко мне в полк, смотрел, как я обживаюсь на месте, давал советы и пригласил меня на свою дачу, расположенную в окрестностях Спасска.

И вот в один из дней июля 1975 года я приехал к нему на дачу, у меня был служебный мотоцикл К750, у него «Запорожец», я привез ему канистру бензина. Сели в тенечке беседки, он достал бутылочку медовухи, у него было четыре улика, выпили, закусили чем Бог послал, и потихоньку разговор перешел на рабочие вопросы. Я поделился наработками, не расшифровывая ни источник информации, ни установочных данных проверяемых, в общем, обычная рутинная работа, он дал пару советов, как мне нужно вести проверку, потом мы пошли на речку, посидели у воды, вернулись, еще выпили, и утром я уехал на работу.

И вот однажды в конце июл к нам в отдел приехал Леонид Семенович, он пообщался с другими моими коллегами, а потом с заговорщицким видом зашел ко мне в кабинет и, закрыв дверь, попросил уделить ему внимание. Я с интересом стал его слушать. Леонид Семенович вначале разговора попросил отнестись к разговору очень серьезно, и если возникнут вопросы, то он попытается все разъяснить.

Начал он с того, что в годы войны ему, оперуполномоченному райотдела, пришлось ознакомиться с ориентировкой СМЕРШа, в которой предписывалось всем органам НКВД обратить внимание при розыске агентуры Абвера на такую особенность при проверке подозреваемых, как наличие татуировок под мышками в виде римских цифр. Это особенность офицерского состава и сотрудников спецслужб Абвера, в случае ранения это группа крови, которую надо ему переливать. Я слушал его, не понимая, какое это имеет отношение ко мне, мне и в страшном сне не могло присниться, что когда-нибудь мне попадется какой-то агент Абвера, время-то было уже далеко от войны. На этом неожиданности не закончились, Леонид Семенович объявил мне, что сейчас он переходит к главному. По его словам, он давно присматривается к одному гражданину, с которым знаком лет десять и которого случайно увидел раздетым, когда тот косил траву у себя на участке, через один от участка Леонида Семеновича. Он обратил внимание на татуировку под левой рукой в виде римской цифры 4, затертой, правда, но явно видимой на теле. И когда он спросил у него, что это значит, тот, смутившись, ответил, что это шалости детства, оначающие руки дружбы, принятой у их народа. На вопрос, какого народа, последовал ответ – грузинского. Леонид Семенович сделал вид, что удовлетворен ответом, а сам задумался: не может быть таких совпадений, у человека пожилого татуировка на том месте, о котором он читал еще в далеком 1943 году.

Я его спросил, а он говорил об этом кому-нибудь еще? Леонид Семенович сказал, что он рассказывал об этом Морозову, тот послушал его, поулыбался и сказал: «Ты бы лучше отдыхал, чем шпионов на старости лет искать. Все никак не успокоишься, и другим спокойно жить не даешь. Где Абвер и где Приморье?»

Задаю вопрос:

– А почему со мной решил поделиться?

– Потому что ты молодой, хваткий. Вот и покажешь, чему тебя в Новосибирской школе КГБ научили, да и мне будет спокойней, развеешь мои сомнения.

Порешили, что я оформлю это справкой о беседе с гражданином К. и доложу руководству. На следующий день справка лежала на столе у начальника отдела.

Начальном отдела был майор Постовалов, выпускник Высшей школы КГБ им. Ф. Э. Дзержинского, только что назначенный на эту должность и, конечно, жаждавший переловить всех шпионов в округе и копавший землю на три метра как в глубину, так и в ширину. Короче, то, что надо, не в пример Морозову, который сам ждал скорой пенсии. Знал бы он, что она так близко…

Как и предусмотрено нашими правилами, ты получил сигнал, составь план проверки, обозначь числа и даты мероприятий, ответственных за каждый пункт, тех, кто будет тебя контролировать, кого ты привлечешь к проверке и, главное, никому ни слова о полученном сигнале. Это закон оперативной работы, опера меня поймут.