Данияр Куантканов - Однажды на том берегу…

Свадьба была скромной, но в те времена других и не проводили. Жансая была из интеллигентной семьи со связями и относилась к именитому роду Кожа из Кызыл-Орды. В Казахстане считается, что род Кожа ведет свое начало от арабских миссионеров ислама. Они не входят ни в один из трех казахских жузов и относят себя к духовной аристократии.

Ей польстила его должность председателя, и покорили его черные глаза, которые смотрели прямо, властно, будто пронзая насквозь. Куанткан был безупречным красавцем: высокий, смуглый, с копной волос, глаза большие, голос низкий, бархатный. Знающие его люди вспоминали, что он был оратор и умелый организатор, легко мог убеждать людей и повести за собой. Поэтому, несмотря на молодой возраст, он сумел в свое время возглавить и колхоз и трест, умело руководя подчиненными. Помимо всего этого он хорошо пел и играл на домбре, во всех поездках его обязательно сопровождала «свита» из музыкантов.

Куанткану, в свою очередь, понравилась та эффектность, с которой Жансая умела себя преподнести. Она могла себе позволить одеваться с шиком. Вместо платка носила модную шапочку-таблетку, сапоги на каблуках, красила губы. Девушка хоть и была небольшого роста, но ее белая кожа, правильные черты лица и женственная фигура дополняли образ той редкой казашки, которая точно не станет смотреть на первого встречного во всей Кызыл-Орде и ее окрестностях.

У нее были две сестры, обе замужем за влиятельными людьми. Воспитание все три девушки получили даже для тех времен слишком вольное. Они курили, Жансая любила сесть нога-на ногу и манерно закурить папиросу. В этот момент для нее ничего не существовало в мире. Сестры позволяли себе хорошо выпить и при этом могли поддержать любую беседу. Мало кто из девушек так вел себя в то время. Куанткан отметил, что Жансая была скрытной по характеру, зато она умела грамотно писать, много читала, была неглупа, говорила негромко и вела себя с достоинством. Ее уважали и к ней прислушивались. Куанткан и Жансая подходили друг другу, они были красивой парой, и окружающие им завидовали.

Прошло несколько лет. Жансая ушла с должности машинистки и ездила с Куантканом всюду, куда посылала его партия. Конечно, делила с ним трудности, но и участвовала в многочисленных застольях. Детей ему родить она не смогла, зато супруги жили радостно, хотя богатства нажить, пользуясь своим положением, почему-то не старались. Да и кому нужны были богатства в советской стране, где торговля, промышленность и земля принадлежали государству? Советские чиновники получали квартиры, дачи и машины, но не в личную собственность. Пока ты был у власти, власть тебя баловала, но такое положение дел могло быстро измениться… Репрессии пожирали не только простой народ, но и управленцев, советских чиновников.

Куанткан и Жансая жили на широкую ногу, помогали многочисленной родне, не заботясь о накоплениях. Так жили многие в те времена…

Но вот однажды благополучный брак рухнул.

Случилось так, что на очередной гулянке Куанткан приревновал свою жену к одному из гостей. Он настолько был оскорблен, что чуть ли не на следующий день отправил Жансаю обратно в Кызыл-Орду. Считай, бросил. Он чувствовал, что может себе это позволить не только из-за своего положения, хотя в те годы стремительно набирал вес и авторитет. Куанткан не смог вынести удара по своему уязвленному самолюбию.

В тот вечер Талгат, муж одной из сестер Жансаи, отмечал свой день рождения. Он возглавлял городской военный комиссариат, был важным человеком, отвечал за военно-мобилизационную работу. С ним старались завести знакомство и дружить многие в Аральске. На празднество был также приглашен начальник отдела актов гражданского состояния, его звали Марат. Они с Талгатом в каком-то роде были коллегами, оба относились к НКВД, только к разным его подразделениям. Куанткан вспомнил, что видел этого лейтенанта, когда они с Жансаей регистрировали свой брак. Он понял, что Марат давно знаком со всей родней Жансаи.

Застолье было в самом разгаре, все пели песни, звучали пожелания имениннику. И только Марат сыпал красивыми тостами «за милых дам», при этом то и дело томно поглядывая на Жансаю. Он быстро набрался и начал неудержимо икать. Заметив это, Талгат предложил сделать перерыв, чтобы проветриться. Кто-то из женщин остался в доме, чтобы прибрать со стола, остальные вышли на улицу.

«М-да, выпили немало, но я еще держусь», – подумал Куанткан и тут обнаружил, что кого-то среди мужчин не хватает. Чувство тревоги и смутного подозрения нарастало, и он поспешил вернуться в дом. В большой комнате никого не было. Только в маленькой кухоньке из-за занавески доносилась какая-то возня. Вдруг раздался резкий звук, будто в ладоши хлопнули. В дверном проеме кухни появился Марат, он держался за левую щеку. Встретившись глазами с Куантканом, суетливо обошел его стороной и, шатаясь, вышел из дома…

До Куанткана не доходили никакие оправдания Жансаи, что тот первым полез и, что она дала ему отпор. Словно не лейтенант, а он сам был оглушен этой пощечиной. И задал ей только один вопрос:

– Как давно вы знакомы?

Куанткан корил себя за то, что они с Жансаей порой слишком увлекались застольями. Его супруга чувствовала себя в этой атмосфере как рыба в воде, да и он с удовольствием втянулся в череду праздников со статусными и важными гостями. Но этот случай словно отрезвил его.

«Неужели ей польстило внимание этого начальника из НКВД? А кто тогда я для нее и для всего ее семейства из рода Кожа? Муж, собутыльник, любовник? Или выгодная партия? – думал Куанткан.

«Карьерист хренов!» – ругал он себя.

Ему вдруг нестерпимо захотелось простого семейного уюта. Того уюта, что веками царил под сводами юрт предков. Где не надо из себя кого-то строить, чтобы соответствовать статусу. Ты всегда можешь найти поддержку простой любящей женщины. Тебя окружат теплом, заботой и… детьми. В то время многодетность все еще оставалась безусловным мерилом счастья и благополучия. Но дело было даже не в этом. До сих пор Куанткан не печалился из-за отсутствия детей и никогда не упрекал Жансаю за это. Но сейчас все враз поменялось. Куанткан понял, что ему нужна полноценная семья, он решил найти себе новую жену. И за него пошла бы любая, но любая ему была не нужна.

Ему нужна была та, что лучше Жансаи. Возможно, не такая яркая, но открытая, искренняя и чистая в своих мыслях и поступках. Та, что посвятит всю себя ему, любимому мужу, и их детям.

Жансая была для него больше другом, соратницей, чем женой.

Роль заботливой матери ей никак не подходила, даже если бы она и сумела родить.

– Ага (обращение к старшему. Прим. автора), хотите чаю? Я вам принесу.

Куанткана отвлек от мыслей сосед, молодой казах, сидевший напротив.