Борис Алексеев - Количество жизни

– Стойте! – взвизгнула девушка им вслед. – Вы не надели бахилы!

Юркнув между стеной и Гришей, девушка перегородила дорогу.

– Наденьте, пожалуйста, бахилы! – Её голос прозвучал сухо, как бой металлокерамики.

Спорить было бесполезно. Жена вывела мужа обратно в холл и, усадив на диван, обклеила ботинки синими целлофановыми мешочками. Сдерживаясь, чтобы не заплакать, она с трудом приподняла грузное Гришино тело и, подперев его своим хрупким плечиком, снова повела его по коридору к кабинету первичного приёма.

Они вошли в небольшое стерильное помещение. У окна стоял стол, за столом сидел врач и что-то писал.

– Доктор, посмотрите, пожалуйста, моего мужа, ему плохо, – немного задыхаясь от напряжения, сказала жена и усадила Гришу на единственный свободный стул.

Врач продолжал писать. Его спина выгибалась то в одну, то в другую сторону в зависимости от того, начинал он строку или заканчивал. Неожиданно Гриша потерял сознание и повалился со стула на пол. Произошло это так быстро, что жена только всплеснула руками и бросилась поднимать мужа.

– Одну минуту. – Врач обернулся, поглядел на пожилую пару и продолжил писать.

Наконец он отложил бумаги и подошёл к Грише вплотную.

– Что болит? – спросил доктор, разминая пальцы.

– Ему плохо! – ответила за мужа жена. – Сделайте что-нибудь!

– Надо сдать анализы. Я выпишу направление. Завтра утром приходите натощак. Попросите сделать вам экспресс-диагностику, и с результатами – ко мне. Всего доброго!

Он вышел из кабинета. Жена, не веря в происходящее, слушала затухающий перестук его каблуков и с минуту стояла неподвижно, поддерживая мужа. Наконец она поняла, что врач действительно ушёл и первичный приём окончен.

– Пойдём, Гриша, отсюда. Я сама.

Не снимая бахил, они вышли из клиники и направились к машине.

– Вы будете сдавать анализы? Мне оформлять или нет? – из дверей закричала им вслед девушка-регистратор.

– Ответь ей, – шепнул Гриша жене, немного придя в себя на воздухе.

– Садись, пожалуйста, – буркнула жена и захлопнула дверцу.

Они ехали молча. Гриша, пригревшись на заднем сиденье уснул. Ему приснилось, что они вернулись в клинику. Девушка, отслонив жену, стала измерять ему температуру.

– Сколько? – спросил Гриша, когда девичья ручка извлекла градусник.

– Одна тысяча сто рублей, – ответила девушка.

– Так много? – не поверил Гриша.

– А вы как думали? Грипп – дело серьёзное! А теперь давайте измерим давление. – Девушка улыбнулась и присела рядом с Гришей так, что её колени упёрлись в его левое бедро. Гриша затаил дыхание.

– Ну вот, так я и знала, – огорчённо пропел девичий голосок. – Три тысячи четыреста рублей! У вас очень высокое давление. Нужна срочная госпитализация. День стационара стоит четырнадцать тысяч пятьсот рублей. Вам необходимо лечь минимум на три года. Положение очень серьёзное!

От последней цифры Гриша вздрогнул, шумно втянул в лёгкие воздух и открыл глаза.

– Что с тобой, тебе плохо? – не оборачиваясь, спросила встревоженная жена.

Гриша с минуту анализировал происходящее, потом хмуро откинулся на спинку сиденья и буркнул: «Маша, домой!».

Узкая улочка в одном из рабочих кварталов уездного городка. По улице идёт человек явно нездешний, благополучный, или, как говорили раньше, фартовый. Невдалеке остановилась и переминается с ноги на ногу, как стрекозка на листике, молодая хрупкая девушка. Она не решается продолжить движение вглубь улицы. Поравнявшись с девушкой, человек спрашивает:

– Простите, я могу вам чем-нибудь помочь?

– Д-да, – отвечает девушка и стыдливо вжимает в плечи прелестную головку, – не могли бы вы сопроводить меня? Я живу недалеко, на соседней улице, а здесь мне ходить страшно, здесь…

…Весело, стараясь не походить на испуганных чужаков, они шли по узкому коридору старой обшарпанной улицы.

Однако их нарочитая весёлость сразу привлекла внимание обитателей этого сумрачного и грязного каньона.

– Эй, ты, там! – гаркнул молодой парень с балкона второго этажа. – Тебе говорю, стой!

– Не слушайте его, идёмте, – шепнула девушка своему провожатому и торопливо засеменила дальше. Дмитрий (так звали нашего героя), не оборачиваясь, также ускорил шаг.

– Не понял, – поперхнулся парень и бросился к чёрному ходу.

Через пару секунд он выбежал на улицу метров на пять впереди и преградил дорогу, застыв в отвратительной позе пьяного сатира.

– Ты чё, глухой? – выдавил парень сквозь зубы, предчувствуя привычное удовольствие – размочить чужака на собственной территории.

– Сойди с поляны, баклан! – спокойно ответил ему Дмитрий и отпустил руку девушки.

– Чё?..

Парень выхватил перо и как кошка прыгнул на чужака. Но случилось непредвиденное: наглец выронил нож, шарахнулся в сторону и, ударившись головой о выступ открытой оконной рамы, стал медленно и безвольно оседать на брусчатку улицы. Алая кровь брызнула на его белую накрахмаленную рубашку.

– Ой! – вскрикнула девушка, заметив на одной из косточек запястья правой руки Дмитрия лёгкую ссадину.

На шум и кровь потянулась местная шпана. Серые стены каменного колодца буквально сочились человеческой плотью. Вскоре вокруг Дмитрия и девушки образовалось плотное кольцо обитателей квартала. Дело принимало явно непредсказуемый оборот.

– Пропустите нас, я обещаю вернуться, – спокойно обратился Дмитрий.

Толпа аморфно перетекала из одного эмоционального состояния в другое. Агрессия сменялась то болезненной весёлостью, то гробовым молчанием.

– Хана тебе, бык, ты моего братана завалил! – визгнул в лицо Дмитрию рябой парень лет семнадцати.

Вдруг всё стихло. Из толпы вышел обыкновенный человек, не торопясь докурил сигарету и затушил её о ладонь рябого. Тот взвыл от боли, но покорно продолжил стоять на месте.

«Авторитет, – мелькнуло в голове Дмитрия. – Значит, суда Линча не будет. Это радует».

– Вернёшься, без базара? – с усмешкой спросил авторитет и, подтащив к себе рябого за волосы, добавил: – А то гляди…

– Вернусь, – повторил Дмитрий, глядя прямо в глаза хозяину улицы.

– Иди, у тебя час. Этого убрать.

Авторитет указал рукой на забрызганный кровью комок человеческой плоти, который так и лежал у стены, не приходя в сознание.

Толпа расступилась, пропуская Дмитрия и девушку.

– Почему они не стали нас бить? – отойдя от толпы метров на двадцать, взволнованно спросила девушка.

– Пока не знаю, – ответил Дмитрий.

Они дошли до конца злополучной улицы, повернули за угол и вскоре подошли к дому, где проживала девушка.

– Мы пришли! – всей грудью выдохнула девушка. – Я вам так благодарна! Может, зайдёте? Мама будет вам рада.